Букет из Оперного театра - Ирина Лобусова

Онемевший от ужаса Володя заставил Тучу еще раз повторить всю историю. Затем взял толстяка за грудки.

— Веди меня к Японцу. Немедленно.

— Да вы шо… — растерялся Туча, — мне ж башку снимут. И уши на пятки намотают… за такое делов… да вы шо…

— Веди ради Алмазной! Я ее друг. Я все про нее знаю. Тип этот киевский… Он ее убьет!

— То-то мне глаза его не понравились! Как у змеи, точно. Страшное дело… Но Японец еще страшней…

Тучу пришлось уговаривать до тех пор, пока Володя не впал в ярость. Но, в конце концов, уговорил.

В кабинете Японца в «Монте-Карло» горела уютная лампа. Он был один. Володя смело перешагнул порог. Туча исчез почти сразу, едва Володю впустили.

— Я друг Тани Алмазовой, — начал Володя.

— Я знаю, — кивнул Японец, — давно за Алмазной бегаешь. Давно…

— Таня в беде. Ее забрал Ржевский-Раевский.

Японец молчал. Времени не было, но, впав в отчаяние, Володя решил — будь что будет, но Японец его выслушает. Он решительно сделал шаг вперед и стал говорить.

Огней во дворе не было. Люди Японца разделились на две части, окружая злополучный двор на Косвенной, в котором обитал Золотой Зуб. Часть людей взял Майорчик. Это был штурмовой отряд, им предстояло первыми ворваться в дом и нейтрализовать людей Зуба. Вторая часть людей подчинялась Хрящу, и это был отряд стратегический. Им нужно было охранять окрестности, чтобы нейтрализовать остаток людей Золотого Зуба, которые могли прорваться во двор ему на помощь.

Японец и Володя сидели в автомобиле перед домом на Косвеннной. На сиденье между ними лежал пистолет.

— Стрелять хоть умеешь? — усмехнулся Японец.

— Умею. Но не люблю, — ответил Володя.

— Это правда, что ты бывший полицейский шпик?

— Правда. Но теперь это все в прошлом.

— Ты еще и князь.

— Это в прошлом еще больше.

— Я сразу понял, что Алмазная не может быть крысой. Мои люди следили за Ржевским-Раевским. Но сегодня он от них ускользнул. Значит, Зуб решил стать красным. Сделать карьеру. Ну-ну…

Во дворе раздалась стрельба, короткие крики, снова стрельба.

— Шумят швицеры, — поморщился Японец, — сказано же было — без шума! Так вся Молдаванка сюда свалится. А нехай! Что хочу, то и делаю. Мой город. И не будет в нем таких, как этот Золотой Зуб.

Возле окна автомобиля показалась чумазая, взъерошенная физиономия, коротко произнесла: «Вже».

— Пошли, — Японец взял пистолет.

Оба быстро вышли из машины. Во дворе, накрытые рогожей, лежали три трупа. Это были люди Золотого Зуба. Японец прошел мимо них.

Вошли в дом. В большой комнате, ярко освещенной электрической люстрой, на диване, с крепко связанными руками, сидел Золотой Зуб. Глаз у него был подбит. На полу, рядом с диваном, так же со связанными руками сидел Гарик. Ничего не выражающими глазами он смотрел прямо перед собой, в пустоту.

— Ах ты ж падла… — Японец сплюнул сквозь зубы, — ах ты ж…

Гарик молчал. Молчали и все свидетели этой сцены. Только Золотой Зуб негромко выругался.

— Ты вслух говори, — обернулся к нему Японец, — говори, что хотел сказать.

Но Золотой Зуб молчал. Он был уже поражен — точно так же, как когда-то Акула. И воздух поражения отчетливо витал в воздухе.

— Где Алмазная? — Японец повернулся к Гарику. — Хоть это скажи, падаль.

— Не знаю, — Гарик сплюнул на пол кровь из разбитых губ, — здесь ее нет.

— Ключ от входа в катакомбы возьми у них, — вмешался Володя, — там дверь во дворе. Таня говорила.

Майорчик показал на стол, где лежал какой-то ключ.

— Вот. Это было у Зуба в кармане.

— Ты думаешь, она там? — спросил Японец, когда Володя быстро схватил ключ.

— В полицейский участок ее точно не повезли, — Сосновский пожал плечами, — и не убили сразу. Ее готовят.

К чему готовят — Японец понял. Володя и об этом успел сказать.

— Идем туда, — Японец направился к выходу из комнаты, затем обернулся. — Майорчик… Что делать, ты знаешь… Позаботься…

— Обоих? — деловито спросил Майорчик.

— Обоих, — кивнул Японец, и добавил: — Прощай, Золотой Зуб. Ничего плохого я тебе в жизни не сделал. Но ты ничего не понимал. Что ж, твой выбор сыграл по правилам. И винить тебе некого… Только себя. А с тобой, падаль, — Японец обернулся к Гарику, — я и прощаться не хочу. Собаке собачья смерть.

И быстро вышел из комнаты. Володя не отставал. Большую дверь, как будто ведущую в подвал, они увидели сразу. Японец позвал одного из своих людей.

— Пойдешь с нами. Будешь светить.

Они уже открыли дверь (ключ подошел сразу), когда из дома отчетливо донеслись два выстрела. Володя застыл. Японец сохранял безучастность. Жизнь была слишком жестокой, он не мог поступать иначе. Гарика и Золотого Зуба в Одессе больше не было.

Они обошли все входы и выходы, начав с большого подземного зала, где Золотой Зуб устроил настоящий игорный притон. Затем исследовали многочисленные входы и выходы, и тесные, узкие комнатушки, где бандиты развлекались с проститутками. Внутри никого не было. Нашли даже выход, ведущий в самую глубь катакомб, прошли как можно дальше.

Безуспешно. Все было понятно, открыто, как на ладони — притон для игр и развлечений Золотого Зуба и его людей. Распахнуты все двери, осмотрены все закоулки. Тани внутри не было. Нигде не было. Ее не было совсем.

Спасение Тани. Настоящее имя Призрака. Секреты шпиона большевиков. «Уморить красную королеву». Таня и Володя опаздывают в отель «Бристоль»

— Да не расстраивайся ты так. Он мог в полицейский участок ее завезти, — Японец легонько тронул Володю за плечо. — Я людей пошлю, найдем.

Было темно. После бурных событий двор вновь погрузился в темноту. В воздухе отчетливо чувствовался запах прелой земли, и что-то падало с неба вниз — то ли дождь, то ли мокрый снег, то ли не пролитые на земле слезы.

— Земля… — Володя вдруг резко остановился, повернулся к Японцу. — Что ты сказал?

— Да ничего я про землю не говорил, — удивился Японец. — Сказал, найдем, мол.

— Я знаю, где она. — В глазах Володи появился лихорадочный блеск. — Я точно знаю, где она. Дай мне людей.

— Да за ради Бога! И сам с тобой пойду.

Автомобиль Японца резко взревел в ночи.

Ехали недолго, и когда впереди показались очертания Николаевского бульвара, Японец повернулся к Володе: