Штык - Ежи Тумановский

Мародёры завороженно наблюдали за происходящим, и на лицах большинства из них читался неподдельный восторг, как у детей, любующихся праздничным фейерверком.

— Они как бабочки, вылупляющиеся из коконов, — произнёс кто-то.

— Точно, — подтвердил другой. — Охренеть!

Красивее всех смотрелись самые большие деревья. Когда разлом бежал по их стволам, можно было подумать, что зеленоватая молния устремляется прямо в темное ночное небо, а сбросив кору, эти древесные гиганты горделиво высились, раскачивая ветвями и наслаждаясь обретенной свободой.

Вскоре на опушке, да и в самом лесу стало светло, будто наступил рассвет, хотя до него было ещё далеко. Спрятавшиеся под деревьями гравитационные аномалии, переливались в этом бледном свете и поблескивали перламутром, внося в общую картину свою лепту. Куски коры попадали на них и разлетались щепками или отшвыривались в стороны, чтобы разбиться о ствол ближайшего дерева. Воздух заполнила древесная пыль, и мародёрам пришлось в срочном порядке надевать дыхательные маски, благо у каждого такая имелась. Светопреставление длилось всю ночь и большую часть следующего дня. Лишь ближе к вечеру всё начало постепенно стихать. Лес вокруг мародёров преобразился. Чёрные мрачные деревья превратились в бледно-зелёные, пахнущие свежестью и жизнью. Их подножия были устланы кусками мёртвой коры различных форм и размеров.

Когда линька уже практически закончилась и можно было без опаски приблизиться к деревьям, Киргиз собрал всех вместе и сказал:

— Как выглядит лодка, думаю, объяснять не надо, но вряд ли кому-нибудь из вас приходилось её делать, тем более из коры. Вот сейчас мы и заполним этот пробел в вашем образовании. Сейчас делимся на две группы и дружно ищем и приносим к стоянке цельные куски коры, длиной достаточной, чтобы уместились пять или шесть человек. С рулеткой никого бегать не заставляю, прикидывайте сами. В каждой группе — по два охранника. И смотреть в оба! Нам нужно пять лодок, поэтому десяти кусков будет достаточно — двойной запас, на всякий случай. Чтобы не пришлось ходить ещё раз. Ну, не будем терять времени. Приступаем!

Найти подходящие куски оказалось непросто, но всё же мародёрам удалось завершить начатое до темноты. Этой ночью деревья выглядели уже тусклее, чем прошлой. Над лесом, впервые за последние дни, стояла первозданная тишина. Восстановив охранный периметр, люди устроились на ночлег и наконец смогли нормально выспаться.

Через несколько часов почти непрерывного движения с небольшими остановками и чуть более затратными по времени обходами наиболее крупных аномалий Штык вынужден был признаться самому себе, что они опять заблудились. Бесконечный корявый лес, казалось, захватил уже всю планету, и теперь, куда ни шагай, везде так и будут встречаться вперемежку раздутые стволы деревьев, серо-зелёная растительность и однообразно-блёклое, непроницаемое для солнца, светло-серое небо над головой. Некоторое разнообразие вносили только самые странные проявления местной аномальной активности.

Как только жажда была удовлетворена, немедленно захотелось есть. Судя по хмурым взглядам Буля, которыми он окидывал любую встреченную по пути полянку, мысль об охоте на местную фауну так и не оставляла голодного «ефрейтора». Хомяк молчал, и его сосредоточенное лицо не выражало ровным счётом ничего. По сравнению с первыми двумя днями он заметно собрался, как-то внутренне окреп и больше ни на что не жаловался.

Впрочем, к тому времени, когда, судя по часам, день начал готовиться к сдаче дел и должности ночи, Штык чувствовал себя настолько уставшим, что голодные спазмы в желудке его уже почти не волновали. Хомяк и Буль тоже выглядели неважно, но всё-таки лучше, чем их «генерал».

Поэтому, когда оба «солдата» остановились и присели на корточки, разглядывая что-то у себя под ногами, Штык даже не обратил на это внимания. Просто остановился и с тяжёлым вздохом осмотрелся по сторонам.

Они только что выбрались на широкую просеку, но ни малейших следов опор линии электропередачи видно не было. Тем не менее просека имела вполне определённое направление и прекрасно подходила для корректировки их уже практически случайного маршрута. Вдоль просеки тянулась высокая насыпь. Откуда она тут взялась и дело ли это рук человека — было совершенно неясно. Вдоль насыпи было полно мелких аномалий, но «бойцы» легко нашли проход и за несколько секунд поднялись по склону.

— Товарищ генерал! — позвал Хомяк, поворачиваясь к Штыку. — Тут эта… Рельсы!

— Ого! — немедленно оживился Штык и торопливо поднялся к «солдатам».

Из желтоватой глинистой земли действительно едва заметно выступала длинная тёмная металлическая полоса. Если внимательно приглядеться, было заметно, что поперек этой полосы довольно часто расположены короткие вытянутые бугорки земли. Чуть дальше была видна и вторая металлическая полоса. Рельсы оказались засыпанными практически вровень с землей.

— Вопросы есть? — спросил Штык, глядя в ту сторону, где рельсы исчезали за небольшой горкой впереди.

— Можно поохотиться, если вдруг дичь увижу? — причмокивая губами, спросил Буль.

— Можно, — не задумываясь о последствиях, ответил Штык.

В следующее мгновение Буль поднял автомат и дал короткую очередь куда-то за спину Штыка.

— Буль!!

— Вы же сами разрешили, мой генерал. — Буль обиженно нахмурился и показал пальцем. — Зато теперь у нас есть ужин.

Штык посмотрел в указанном направлении и обнаружил метрах в тридцати крупное животное, отдаленно похожее на свинью. Животное жалобно хрипело, дрыгало ногами и вообще активно готовилось стать трупом.

— Мог бы у Хомяка автомат взять, — ворчливо сказал Штык. — У него хоть патронов побольше осталось.

— Нету у меня больше патронов, товарищ генерал, — грустно сказал Хомяк. — Всё по этим тварям исстрелял.

Сюрприз был неприятным, но не сказать, чтобы уж совершенно неожиданным.

— Зато вон теперь сколько мяса. А патронов всё равно не хватит, чтоб отбиться, если что, — оправдывался Буль. — Если уж подыхать, то на сытый желудок.

— Хорошо, но с одним условием, — представив кусок зажаренного на огне мяса, Штык с трудом поборол соблазн немедленно объявить привал, — сейчас ничего жарить не будем. Разрешаю взять мясо с собой, а вот когда устроимся на ночь, тогда и будем ужин готовить.

— Как скажете, мой генерал, — обрадовался Буль, вытащил нож и отправился к добыче.

На удивление ловко освежевав тушу и отрезав у неизвестного зверя задние ноги вместе с окороками, Буль, весь в крови животного, грязный, но счастливый, двинулся обратно. Штыку оставалось лишь изумляться, что, потеряв значительную часть своей личности, Буль сохранил навыки заправского мясника. И ведь вряд ли генералу приходилось регулярно забивать для себя свиней. Хотя если предположить, что раньше он был заядлым охотником…

— Держи. — Буль протянул Хомяку целую ногу с ещё кровоточащим огромным куском мяса. — Тоже понесёшь.