Обожженная - Кристин Каст
Шрифт:
Интервал:
— Да-да, и как-нибудь мне нужно будет хорошенько потолковать с Никс обо всем этом, — пробормотала Крамиша и, ворча себе под нос, ушла в глубь туннеля, оставив Стиви Рей в одиночестве.
— Земля, приди ко мне снова, пожалуйста, — попросила та, дотрагиваясь рукой до входа на кухню. Когда знакомое тепло разлилось по всему ее телу, Стиви Рей вытянула руки над полом, повернув их вниз ладонями.
— Подобно всему живому, кровь должна возвратиться к тебе. Пожалуйста, впитай в себя кровь этих недолеток, которые не должны были умереть такой смертью!
В тот же миг кухонный пол превратился в огромную пористую губку, на глазах у Стиви Рей впитавшую в себя все кровавые пятна. Когда все было кончено, у Стиви Рей вдруг подкосились ноги, и она плюхнулась на только что очищенный пол. И разрыдалась.
В таком виде и нашел ее Даллас. Она сидела, уронив голову, закрыв лицо руками, и тряслась от рыданий, пытаясь выплакать тяжкий груз вины и горечи, надрывавший ее сердце. Она не слышала, как Даллас вошел в кухню. Она лишь почувствовала, как он обнял ее за плечи, сел рядом и, притянув ее к себе на колени, принялся гладить по волосам и укачивать, как маленькую девочку.
Наконец ее рыдания перешли в икоту, а потом икота прошла. Стиви Рей вытерла лицо рукавом и устало склонила голову на плечо Далласа.
— Ребята ждут снаружи. Надо идти, — прошептала она, хотя не знала, хватит ли у нее сил пошевелиться.
— Ничего не надо. Я отослал всех на «хаммере» и сказал, что мы вернемся на машине Зои.
— И Крамиша уехала?
— И Крамиша. Правда, она долго причитала, что ей придется сесть на колени к Джонни Би.
Неожиданно для себя Стиви Рей рассмеялась.
— Готова поспорить, что он ни капельки не причитал!
— Еще бы. Мне кажется, они друг другу нравятся.
— Думаешь? — она слегка откинула голову, чтобы заглянуть Далласу в глаза.
— Ага, — улыбнулся он. — У меня глаз-алмаз, я сразу вижу, кто на кого запал!
— Правда? И кто же?
— Например, мы на друг друга, красавица, — он наклонился и поцеловал ее.
Поцелуй был нежным, но Стиви Рей не позволила ему остаться таким. Она сама не понимала, что с ней творится, и почему она вдруг вспыхнула, как факел. Возможно, это было связано с тем, что в эту ночь она столкнулась со смертью, и ей была необходима ласка, прикосновения и любовь, чтобы вновь почувствовать себя живой. А может быть, тоска, бурлившая в ее душе после первого разговора с Рефаимом, наконец выплеснулась наружу — и Даллас оказался тем, кому предстояло сгореть в этой лаве.
Так или иначе, Стиви Рей оказалась в огне, и ей нужен был Даллас, чтобы погасить сжигавшее ее пламя.
— Сними, сними, — промычала она, не отрывая губы от его губ, и принялась торопливо срывать с Далласа рубашку. С хриплым вздохом он стащил ее через голову. После этого Стиви Рей трясущимися руками сбросила с себя футболку, скинула кроссовки и взялась за ремень джинсов. Почувствовав вопросительный взгляд Далласа, она посмотрела на него и прохрипела: — Я хочу тебя, Даллас. Сейчас.
— Ты уверена?
— Абсолютно, — кивнула она. — Сейчас!
— Сейчас так сейчас, — ответил он, сгребая ее в объятия.
Когда их обнаженные тела соприкоснулись, Стиви Рей показалось, что она сейчас взорвется. Это было именно то, в чем она нуждалась. Ее кожа вдруг стала гиперчувствительной, и прикосновения Далласа действовали на нее, как ожог, и это было просто замечательно. Сейчас ей нужно было, чтобы ее трогали, ласкали, любили и овладевали много-много раз, ибо только так она могла избавиться от всего: от Николь, от мертвых недолеток, от страха за Зои и от Рефаима. Прежде всего — от Рефаима.
Прикосновения Далласа прогнали его. Стиви Рей знала, что все еще запечатлена с Рефаимом, но когда гладкая горячая кожа Далласа соприкасалась с ее голой кожей, пересмешник вдруг стал таким далеким. Он словно уходил от нее... отпускал ее...
— Можешь укусить меня, если хочешь, — прошептал Даллас, опаляя ее ухо своим горячим дыханием. — Честно. Я сам этого хочу.
Он уже подмял ее под себя, и повернулся так, чтобы изгиб его шеи оказался прямо у ее губ.
Жадно поцеловав его, Стиви Рей провела языком по его коже, почувствовав древний ритм пульсировавшей крови. Она погладила ногтем шею Далласа, ища подходящее местечко, где можно сделать прокол и насытиться. Даллас застонал в предвкушении наслаждения. Ибо забирая его кровь, Стиви Рей одновременно подарила бы ему высшее блаженство. Так издревле было заведено между вампиром и его Супругом — и так должно было быть. Быстро, просто, и очень-очень приятно.
Но если она выпьет кровь Далласа, ее Запечатление с Рефаимом будет разорвано. Стиви Рей замерла, все еще прижимая ноготь к теплой шее Далласа. Нет, пустяки. Верховная жрица может иметь и Спутника и Супруга одновременно.
Но это была ложь, и Стиви Рей отлично это понимала. В глубине души она знала, что ее Запечатление с Рефаимом было особенным. Оно вряд ли подчиняется правилам, связывающим Супруга и вампира. И еще оно было сильным — очень сильным. Возможно, именно эта сила не позволяла ей принадлежать никому другому.
Если она выпьет кровь Далласа, ее Запечатление с Рефаимом будет разорвано. Она знала, что так оно и будет. И что тогда будет с долгом, который она обещала уплатить? Сможет ли она сохранить связь с человечностью Рефаима, если не будет Запечатлена с ним?
Но она не успела ответить себе на этот вопрос, потому что откуда-то сзади вдруг раздался громкий крик Рефаима:
— Не делай этого, Стиви Рей! Не делай этого, ради нас с тобой!
Рефаим
Рефаим почувствовал ее злость, но не понял, на кого она злится — на него или на кого-то другого. Сосредоточив мысли на Стиви Рей, он усилием воли напряг кровавую связь, соединившую их воедино.
Стиви Рей злится. Очень злится. Ее гнев бурлил в крови Рефаима, и он был потрясен его силой, хотя чувствовал, что Красная изо всех сил старается держать себя в руках.
Нет. Ее гнев направлен не на него. Его вызвал кто-то другой — кто-то, на кого она готова была напасть.
Рефаим невольно пожалел беднягу. Не будь он чудовищем, он бы зловеще расхохотался и пожелал бы дураку успехов.
На этом он перестал думать о Стиви Рей.
Он летел на восток, наслаждаясь прохладой ночи под своими могучими крыльями и вновь обретенной свободой.
Она ему больше не нужна. Он был здоров. Силен. Он снова стал самим собой.
Ему больше не нужна Красная. Она была лишь средством, позволившим ему спастись. И то, как она повела себя, увидев его исцеленным, лишь доказывало, что этой связью не стоило дорожить.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!