Дядя Леша - Елена Милкова

— Ну он же говорил об этом на нашей свадьбе

— Да-да, что-то такое было.

— Ну, и что ты решил?

— А надо что-то решать?

— Он же приглашает тебя чуть ли не в совет директоров!

— О чем ты говоришь! Ну какой из меня директор или кто там ему нужен.

— Ему нужен ты.

— Лера, прошу тебя, перестань. Не будем больше об этом.

Чтобы закончить неприятный разговор, Вадим протянул руку, взял в руки пульт дистанционного управления и прошелся по программам, пока не остановился на пятом канале, где показывали клипы.

Валерия недовольно поднялась с подлокотника, но ничего не сказала. Она прекрасно понимала, что, если начнет сейчас настаивать, Вадим упрется, выйдет скандал и вернуться к этой теме позже будет значительно труднее. Поэтому она решила пока оставить все как есть, но только пока… В любом случае она не собиралась упускать из рук те четыреста-пятьсот долларов в месяц, о которых говорил ей Эдуардыч.

Валерия снова оглядела свое отражение в зеркале. Кофточка удивительно шла ей. Она казалась скромной — светло-серая, с неброской ручной вышивкой, но был в ней настоящий шик, и она разительно отличалась от турецко-китайского ширпотреба, которым челночники завалили все рынки города. И неудивительно, ведь стоила-то она в десять раз дороже. В десять — по меньшей мере.

— Тебе нравится? — спросила Валерия мужа.

— Ты мне нравишься всегда.

— Не злишься, что я столько потратила?

— Для тебя мне ничего не жалко. И мы ведь с тобой богатые…

— Ну это как сказать… — покачала головой Валерия. — Кстати, тебе уже заплатили за второе место?

— Пока нет, — ответил Вадим. — Но заплатят, не беспокойся.

— В рублях, конечно, — усмехнулась Валерия.

— Официально у нас всегда платят в рублях, — ответил Вадим.

— Вот видишь! — рассердилась Валерия, и у нее на щеках появились красные пятна. — Тебе их выдадут, когда они превратятся в ничто! А пока небось крутят твои денежки, едали в банк на срочный депозит или в МММ. Вот получат свой куш, тогда и о тебе вспомнят.

— Кто крутит-то? — холодно спросил Вадим, он старался не показать, что разговор его задевает.

— Откуда я знаю кто. Да хоть твой тренер.

— Давай прекратим этот разговор, — мрачно проворчал Вадим.

— Давай, — согласилась Валерия. — Не хочешь идти в ЗДР к Эдуардычу, не ходи. Я ведь не настаиваю. Кстати, он готов меня взять обратно.

— То есть как это — взять обратно? — не понял Вадим.

— Обратно в казино, — спокойно пояснила Валерия, поправляя перед зеркалом волосы. — Даже обещал накинуть до трехсот баксов.

— Я тебя не пущу в казино. — Вадим сжал зубы, на скулах заходили желваки. — По-моему, мы уже когда-то договорились. — Он встал за спиной Валерии и смотрел в глаза ее зеркальному отражению.

— Разумеется, я помню, — сказала она, обращаясь также к его отражению. — Но что мы будем делать, когда у нас кончатся деньги?

— Еще не кончились.

— Но это когда-нибудь случится… И довольно скоро.

Вадим отвернулся от жены и стал медленно ходить по комнате, заложив руки в карманы. Он и сам понимал, что бешеный выигрыш тает на глазах. Хотя вокруг появляется много красивых вещей, итальянская мебель, посуда, одежда, украшения… Но рано или поздно, и, пожалуй, действительно довольно скоро, деньги растают. И что тогда? Деньги от Спорткомитета? Раньше Вадиму их хватало, и он считал себя вполне обеспеченным, но теперь двести долларов уходит на одну лишь квартиру. А жена-красавица также стоит дорого.

Был, конечно, расчет на выигрыш на каком-нибудь особо престижном турнире, но вот плечо… Вадим никому не говорил об этом, даже Ник-Санычу, не ходил и к врачам, он и сам знал, что ему сейчас нужно. Покой. А где его взять этот покой, когда нужны деньги… Значит, надо играть…

«А если рука совсем откажет?» — метнулась неприятная мысль. Она временами появлялась. Вадим гнал ее от себя, но она с невероятным упорством возвращалась вновь и вновь: «А если я выйду из строя на полгода? На год? Что тогда?» Об этом можно было не спрашивать — будет катастрофа, финансовая яма.

Вот тогда придется искать работу, идти на поклон к этому Эдуардычу. Однако здравый смысл предательски нашептывал, что тогда он уже будет не нужен фонду «Здоровье России», потому что приглашение не повторят, если он окажется неудачником в спорте. «Или стоит согласиться?» — думал Вадим.

Вслух он ничего не сказал, а, чтобы скрыть свои колебания, отправился на кухню; Вид грязной посуды, которая настоящей горой возвышалась над раковиной, внезапно привел его в ярость. У них дома такого не бывало НИКОГДА. Он с раздражением рассматривал тефлоновые сковороды, уже поцарапанные ножами и вилками, на перепачканную японскую и немецкую посуду.

«Господи, неужели ради этого…» — подумал он и, вернувшись в комнату, сказал, не в силах уже сдерживаться:

— Ты когда-нибудь наконец помоешь посуду? Что за хлев! В свинарнике живешь, свинья и есть!

— Извини, у меня не было времени, — тихо сказала Валерия.

Она аккуратно сняла новую кофточку и отправилась на кухню. Вадим остался в комнате, прислушиваясь к шуму воды из крана и звону посуды. Он не ожидал, что Валерия окажется такой покладистой, и теперь ему стало стыдно. В конце концов, посуду мог помыть и он, ведь он тоже все утро проторчал дома.

Он постоял еще некоторое время, а затем решительно пошел на кухню.

— Лера, Лерочка, милая. Ну прости меня, дурака. Я был не прав. Ну давай я помою посуду.

— Тогда лучше вытирай, — деловым тоном заметила Валерия, и Вадим послушно взял в руки посудное полотенце. — Но вот когда я пойду на работу. — начала Валерия.

— Об этом не может быть и речи! — воскликнул Вадим. — Ни слова больше. — Он помолчал. — Я сам позвоню Эдуардычу и выясню, что там у него и как… Ну и… Во всяком случае, я ничего не обещаю.

Валерия положила последнюю вымытую тарелку на стоя и приблизилась к Вадиму:

— Милый, котик, до чего я тебя люблю!

Схватка была выиграна.

Гриша Проценко был простым парнем, и мысли у него были самые простые.

«Надо спасать девчонку, — думал он. — Надо ее вытащить».

И он спасал и вытаскивал, а именно: ходил к ней в больницу, носил бананы и ягоды, а однажды купил на Сытном рынке молодой картошки, отварил и принес — с укропом и солеными огурчиками.