Доберман - Эль Реми

Ведь он сам монстр. Пусть и не кусает Миру, но причиняет ей боль.

Опустив глаза, Клейн отошел от Арту. Он обессиленно сел на перила и тяжело вздохнул. В спину подул прохладный ветер с реки Ярра.

– Прости, – выдавил Адриан.

Рядом села Карин и погладила его по плечу.

– Адриан, ты… Ты только не сходи с ума, хорошо? Давай подумаем вместе. Вряд ли твой отец решится убить ее или вообще что-либо сделать ей. Потому что, если так случится, ты ни за что не пойдешь на те условия, которые он выдвинет. Для него главное что-то предложить тебе. А если он навредит Мире, то предлагать будет нечего.

Звучало здраво.

– Возможно.

Лиам сунул руки в карманы и фыркнул.

– Это если думать о Томасе Клейне как о расчетливом ублюдке. Есть другой вариант – поехавший тиран. Осознав, что ты бросил его и больше не вернешься, он решил поддаться злости и отомстить. Может, он поймал Миру, растерзал ее и теперь просто гуляет где-то.

Адриан, Арту, Янне и Карин уставились на Раста. Как на полного засранца.

– А ты знаешь, как подбодрить, – сквозь зубы процедила Карин.

– Иногда, Раст, молчание дороже слов, – любезно сказал Янне. Хотя стоит ли говорить это пиар-менеджеру?

– Это все глупости. Мы бы нашли его у себя дома. А он прячется. Значит, ему есть что скрывать и он не хочет, чтобы его обнаружили. – Арту искренне пытался успокоить Адриана.

– Я так устал.

Все замолчали. Они рассуждали уже минут тридцать, и вроде бы беседа шла хорошо. Только это не дало результатов, и они так и не продвинулись в поисках. Спустя еще минут двадцать Адриан отправил Лиама, Карин и Янне на очередное отцовское предприятие. Они с Арту остались на мостовой.

* * *

Перед глазами плыло.

Страх отступал, когда она оставалась одна, но накатывал снова, когда воспоминания вдруг застилали ей глаза.

Ею овладевает паника. За доли секунды до Томаса доходит, кто она такая и где находится. Если бы он не встречал ее ранее – на приеме или в бутике, – она смогла бы сойти за горничную. Но он знал ее в лицо и знал, что в третий раз случайной встречи быть не может.

В то же мгновение Мира, очнувшись от шока и подступившего к горлу ужаса, срывается с места и бежит по коридору. Она знает, что спрятаться некуда. Знает, что с балкона ей не прыгнуть, и ни в каком углу не скрыться. Она лишь мечтала оказаться в ванной и запереться там. Пока тот огромный охранник, который явился сюда с Томасом, выбивал бы дверь, быть может, Адриан подоспел бы.

Или нет.

Или исход нельзя было изменить.

Мгновение – мужчина подлетает к ней и мертвой хваткой впивается в плечо. Мира сопротивляется, толкается и кричит. Жуткая тревога и возбуждение заставляют ее биться, как пойманную пташку. Мужчина поворачивается к Томасу, который все это время смотрел на нее, поджав губы. Он едва заметно кивает. В его ледяных глазах мелькает жестокость и мертвая непоколебимость. Он уверен.

Охранник грубо трясет Миру, чтобы сбить с нее спесь, и, размахнувшись, всем телом впечатывает ее в стену, а потом еще раз. У нее словно искры из глаз хлынули, вокруг все потемнело. Тяжелая ноющая боль взревела в виске, и что-то влажное и теплое потекло с виска по скуле.

– Достаточно.

Мира обессилено повисла в лапищах охранника. Голоса слышались как в тумане.

– Дай мне ее. И найди их документы. Загранпаспорта и карточки. Забери все.

Райз оказывается на руках у другого человека. У Томаса холодные и цепкие пальцы, которые сильно сжимают ее тело. Он пытается поставить ее на ноги, не желая нести сам. Замечая, что Мира начинает вырубаться, он дает ей громкую и сильную пощечину, больно задев кожу кольцами на пальцах. Сознание возвращается, и, едва держась на ногах и шатаясь, Мира встает. Глаза щипает, и слезы подступают горьким комом к горлу.

– Прошу… – хрипит она.

Открывать глаза было бесполезного. Когда она делала это, все словно покрывалось плотной рябью и темнело – ничего не было видно.

– Где документы? – сухо спрашивает Томас.

Она молчит.

– Где. Документы? – медленно повторяет Клейн.

– Их нет, – отвечает Мира, прикрывая лицо руками. На коже остается ее собственная кровь. – Их здесь нет…

Томас хладнокровно вцепляется ей в горло и приближается к ее побледневшему лицу.

– А где же они тогда? – шипит он. – Если соврешь, я выпотрошу тебя, как свинью на убой.

Мира всхлипывает.

– Их здесь нет… Все документы у Адриана…

Клейн считает это правдой и командует:

– Хлороформ.

Охранник смачивает тряпочку жидкостью из бутыли. Клейн прижимает пропитанную хлороформом тряпку к лицу Миры.

Она проваливается в забвение.

Сознание вернулось только потом, когда они ехали в машине. И сделать уже ничего было нельзя. Он так запугал ее. Она так страшилась его. По глазам было видно – безумен. В голове невольно всплыл образ Адриана в первые недели их знакомства. Он улыбался так же, и глаза блестели так же. В то время он был зверьем, каким был и его отец.

Или Адриан остался таким же? Просто Мира приручила его. Он точно так же рычал и кусался, но на других. На чужих. Всхлипнув, Райз опустила голову на колени и обняла их. Слезы вновь потекли по щекам, задевая твердую корочку застывшей крови. Мира проверила – у нее была рана на виске и разбитая губа. Голова неистово ныла, плечи и ноги казались тяжелыми. Она сидела в пустой маленькой комнате, как в темной коморке. Лишь тонкая полоска света пробивалась внизу через щель. Мира слышала какие-то голоса, видела мелькающие тени. Но к ней почти никто не заходил. Изредка открывалась дверь, и мужчина быстро заглядывал к ней, проверяя, жива ли она. Райз устало облокотилась головой о стену и прикрыла глаза. Сколько часов она здесь? Зачем Томас искал документы? Наверное, он хотел забрать их. Чтобы Адриан не смог выбраться из страны. И чтобы не имел никаких денег. Может, Томас попытался бы вернуть сына обратно. Мира взмолилась, чтобы Клейн либо спрятал документы куда подальше, либо не являлся вообще. Рано или поздно Томас отпустил бы ее.

Или убил бы. А может, и убьет.

Внутри нее вспыхнула глухая ярость. Черт побери! Она сидит взаперти с безумным тираном, который угрожает ей. Ее жизнь повернула не туда с тех пор, как она связалась с Доберманом.

Это не ее жизнь. Вокруг нее не должно быть криминала, жестокости и смертей. Она должна была выучиться в Академии, пойти работать и найти парня. Она любила свою семью, но теперь должна была ее бросить. Любила Мельбурн, но должна была переехать. Она любила Адриана. Но они такие разные, что сами приносят много проблем друг другу. А теперь она сидит и ждет, сама не зная чего. Ей дико страшно. Все болит. Она избита и испугана.