Больница в Гоблинском переулке - Наталья Шнейдер

– Папа у меня замечательный, но я усвоил урок. Я, конечно, написал завещание, но его слишком легко оспорить, а желающие найдутся всегда. Если вдруг…

– Даже не думай!

Он накрыл пальцами губы Грейс.

– Дай договорить. Я вовсе не намерен умирать, но… как я уже сказал, урок я усвоил и теперь не оставлю тебя ни с чем. Осинки – мое имение, и доход с него приличный…

– Ланс. – Она отвела его руку, прижалась щекой к ладони. – Мне не нужны твои деньги. Не нужно твое имение. Мне нужен ты. Больше ничего.

– Я знаю. – Ланс запустил пальцы ей в волосы, подавляя соблазн поцелуем заставить ее замолчать, а потом просто сделать все по-своему. – И если тебя пугает моя настойчивость, оставим эту тему… Или просто позволь мне позаботиться о тебе так, как я считаю нужным.

– Ладно. – Она сама потянулась к его губам и лишь спустя долгое-долгое время добавила: – Но чтобы больше никаких разговоров о смерти!

– Хорошо, но тогда чтобы ты даже не думала из-за меня бросить университет, или работу, или что там у тебя будет к тому времени! Я чуть в самом деле не умер, когда это услышал!

– Но…

Ланс притянул ее к себе, прижал крепко-крепко.

– Грейс, любимая…

Она замерла, и Ланс запоздало сообразил, что до сих пор так ни разу и не сказал о своей любви. Отстранился, приподнял ее подбородок, заглядывая девушке в глаза.

– Грейс, я очень тебя люблю. Я надеюсь стать важной частью твоей жизни.

– Ты уже…

– Тш-ш-ш… Но я не должен быть единственным, что есть в твоей жизни. Даже не знаю, что больше напугало меня тогда – что отец прогонит тебя или что позволит остаться на таких чудовищных условиях. Поэтому наша свадьба ничего не изменит. Ты вернешься в университет, как собиралась, получишь диплом, а там мы подумаем вместе, как жить дальше. Может, ты захочешь жить здесь. Может, захочешь остаться в столице – тогда я поищу, кому передать больницу, и приеду.

– Ты бросишь больницу? – ахнула Грейс.

Он пожал плечами.

– Ты же готова была бросить все ради меня. Это работает в обе стороны или не работает вообще.

– Я не хочу в столицу!

– Не торопись. Вдруг у тебя появится предложение, от которого ты не станешь отказываться.

Она упрямо замотала головой, и Ланс улыбнулся.

– Хорошо, с этим мы разберемся, когда придет время.

***

Ланс вручил жене сирень, забрал сумку с тетрадями и подставил локоть.

– Я снял для нас гостиницу, – шепнул он в порозовевшее ушко.

Отец предлагал Грейс гостевую комнату в их доме, но она отказалась наотрез. В конце концов, она три года провела в общежитии, и не случится ничего страшного, если и последний курс она проживет там. «Не хочу стеснять» – и точка. Ланс не слишком понимал, чем одна девушка может стеснить хозяев дома, где только прислуги дюжина человек, но иногда Грейс становилась упрямей его самого.

Он понял ее, только заночевав у родителей осенью, перед отъездом из столицы, когда провожал жену. Как бы ни дороги были ему воспоминания, связанные с этим домом, как бы ни любил он родителей, теперь это был их дом, не его. Он стал взрослым.

– Сейчас, только тетради брошу, – сказала Грейс. – Подождешь меня, хорошо?

– Я готов ждать тебя сколько угодно. Только тетради не оставляй и собери вещи. Поживем вместе, как подобает мужу и жене.

Грейс ответила не сразу, и он добавил:

– Я прекрасно помню, что такое выпускные экзамены. Слуги носили мне еду в комнату, напоминая, что нельзя жить на одном кофе. У тебя прислуги нет, так что следить за тем, чтобы ты вовремя поела, буду я. Но в общежитие меня не пустят. – Ланс развел руками и улыбнулся. – Гостиница рядом с университетом, там останавливаются научные светила, приезжая на конференции. В номере спальня, гостиная, кабинет с письменным столом, окно выходит в парк. Отлично кормят, уютно и тихо. Никаких буйных гулянок на радостях или с горя, неважно. Я помню, как Алан перебирался ко мне на время сессии, потому что каждый день кто-нибудь да отмечал прошедший экзамен.

Воспоминание вовсе не задело его. Было и прошло.

– Никаких полночных воплей в форточку, – продолжал Ланс. – Если ты привыкла учить, лежа в кровати, спокойно перетаскивай все учебники в спальню, я переживу, если обнаружу под подушкой справочник по внутренним болезням. И обещаю честно ругать тебя во время экзамена.

Грейс рассмеялась.

– Умеешь подобрать аргументы.

За больницу Ланс не беспокоился – то ли слухи о поверженном некроманте дошли до университета, то ли еще что, но буквально через неделю после того, как уехала Грейс, в Свином Копытце появился паренек, выпускник этого года, не сумевший купить себе практику. Еще через несколько дней приехал отставной военный хирург, решивший, что к мирной работе стоит переходить постепенно и больница в неблагополучном районе как раз идеально для этого подходит. Лансу его «сосватал» мэтр Вудс. И, конечно, Белинда, которая теперь работала полный день. Так что Ланс мог с чистой совестью наслаждаться запоздалым медовым месяцем.

Он не заметил, как пролетел этот месяц. Занятия Грейс вовсе не тяготили его – Ланс устраивался в кресле рядом, читая когда медицинские, а когда и литературные журналы. Было забавно наблюдать, как жена бормочет себе под нос, то возводя глаза к потолку, то размахивая руками, и приятно – ловить на себе ее взгляд и улыбаться в ответ на ее улыбку. А ночи принадлежали им двоим – за исключением последней перед экзаменом, конечно, когда даже такие умницы-отличницы, как Грейс, лихорадочно доучивают.

Торжественный зал университета был полон. Его заполонили выпускники, их родители и друзья. Госпожа Амари то и дело промокала глаза платком, и даже господин Амари то и дело шмыгал носом. Лорд-канцлер улыбнулся новому родственнику и негромко заметил: «Надо же, как быстро время летит. Кажется, только вчера я тут сидел и пытался не прослезиться», – за что удостоился ошарашенных взглядов родителей Грейс. И только неугомонная Верика, едва Грейс спустилась со сцены, с визгом повисла у сестры на шее и выхватила из рук диплом «только на минуточку, посмотреть» прежде, чем Ланс успел обнять жену, поздравляя.

Они сняли отдельный кабинет в ресторане, и Ланс был очень благодарен отцу, который на этот вечер из сурового лорда-канцлера превратился во внимательного слушателя, его осторожные и уместные вопросы расслабили родителей Грейс, и они искренне показывали свою радость и гордость, ведь Грейс первая в их роду получила университетский диплом, да еще и с отличием.

Впрочем, долго родственники не засиделись –