Любовник моей матери, или Что я знаю о своем детстве - Диана Чемберлен

– До встречи с Джоном я тоже этим не увлекалась, – заметила она. – Хотя в детстве мы с Ванессой часто бродили по лесу в сопровождении нашего деда. Он учил нас, как замечать тропу. Здесь это было бы невозможно, – Клэр окинула взглядом окрестности: одни камни и никаких ветвей. – Надеюсь, ты хорошо знаешь дорогу.

Рэнди перебрался на соседний камень, и Клэр последовала за ним.

– Стало быть, твой дед хорошо знал лес.

– Он знал там буквально все, – Клэр вспомнилась сочная зелень лесов в Джереми. Она до сих пор помнила названия некоторых растений, однако напрочь забыла, как они выглядят.

– Ты не знаешь, что такое… – неожиданно перед глазами всплыл новый образ. – Как-то раз мы нашли крест в лесу, – промолвила она. – Крест на могиле.

– Что за могила? – с интересом глянул на нее Рэнди.

– Такера, – как наяву, увидела она белую надпись. – Так звали собаку деда. Только в этом не было смысла, потому что… – Клэр замолчала на полуслове. К чему вспоминать эти глупости? Все одно в них нет никакого толка.

– В общем, все это неважно. – она уже хотела идти, но Рэнди придержал ее за руку.

– Ну нет, – заявил он, – рассказывай дальше. Почему в этом не было смысла?

– Не знаю. Просто не помню. Помню только, что в тот день с нами не было дедушки. Не думаю, что нам полагалось знать про эту могилу.

– Присядь-ка, – сказал Рэнди, усаживаясь на плоский камень. Клэр опустилась рядом, и Рэнди обнял ее за плечи. – Итак, – продолжил он, – вы с Ванессой нашли в лесу могилу. Как вы узнали, что там похоронен ваш пес?

– На могиле было написано имя. Но дело в том… – она попыталась сосредоточиться, чтобы вспомнить детали. – Видишь ли, мама сказала нам, что дедушка с бабушкой отдали собаку в другую семью.

– Иными словами, она вам солгала.

– Да, чтобы защитить нас. Как обычно. Но мы тогда были совсем маленькими.

– Ясное дело, – усмехнулся Рэнди. – Когда Кэри было шесть, у него умерла любимая рыбка. Мы поговорили с ним о случившемся, а затем похоронили ее. Кэри поплакал и произнес над могилой молитву. Уж лучше так познакомить ребенка со смертью, чем солгать ему.

– Конечно, ты прав, – согласилась Клэр. – Не сомневаюсь, что у мамы были самые благие намерения. Вот только она сказала мне, что в нашей семье никого не хоронят, – Клэр нахмурилась, припомнив ту смесь страха и сочувствия, с каким она выслушивала рассказы других детей. – Я долго думала, что наша семья особенная. В хорошем смысле слова. Мне было жаль других ребятишек. Их мертвые родственники лежали в земле, а мои уходили на небеса. Даже не помню, когда я впервые поняла, что и мы – такие же, как все.

Рэнди легонько сжал ее плечо.

– Боюсь, мать не слишком хорошо подготовила тебя ко взрослой жизни.

– Наверняка она думала, что поступает правильно.

– Твой отец был таким же?

– Не думаю.

– Каким был их брак?

– Хорошим, – сказала Клэр и тут же приготовилась к неизбежным возражениям.

– Тогда почему они расстались? – поинтересовался Рэнди.

– Хорошим бракам тоже иногда приходит конец, – промолвила Клэр. – Возьми хотя бы мой собственный.

При этих словах на глаза навернулись слезы. Неужели их с Джоном брак и правда распался? Она вскочила на ноги.

– Нам пора, а то мы так и до ночи не дойдем.

Но Рэнди не спешил уходить.

– Твои родители когда-нибудь ссорились?

– Нет. По крайней мере, я этого не помню.

– Но ты же должна понимать, что этот брак был не слишком удачным? – подначивал ее Рэнди. – Даже если допустить, что хороший брак может распасться, невозможно представить, чтобы отец просто взял и увез ребенка, навсегда спрятав его от матери.

– Я знаю, что ты прав, – устало промолвила Клэр. – Но я не помню ничего плохого.

– Почему отец забрал Ванессу, а не тебя?

– Потому что она была его любимицей, – Стоило этим словам сорваться с губ, и Клэр, не выдержав, расплакалась. Она повернулась и зашагала по камням, не разбирая дороги.

Ангелок. Ванесса всегда была любимицей отца. И не только отца, но и Мелли. Неужели Клэр не понимала этого прежде? А может, просто отгоняла от себя эти мысли?

Поравнявшись, Рэнди помог ей перебраться через широкую расщелину в скале.

– Ты в порядке? – спросил он.

– Отец всегда привозил ей подарки, – сказала Клэр. – Если же у него было что-то для нас обеих, Ванесса получала то, что получше. Сама я делала вид, будто мне это безразлично. Задай ты мне подобный вопрос пару месяцев назад, я бы непременно стала утверждать, что меня это ничуть не задевало, – Клэр отерла глаза тыльной стороной ладони. – Прости, – попыталась она улыбнуться. – Так глупо – сорокалетняя тетенька плачет из-за своего папы.

– Никто не предлагал тебе поплакать из-за него, когда ты была ребенком. Полагаю, что сейчас самое время.

– Просто… просто Ванессу он любил больше, чем меня, – пожала плечами Клэр. – Она была настоящей красоткой, совсем как моя мать.

– У тебя есть ее фотографии?

Клэр хотела сказать «нет», но тут же спохватилась. Где у нее хранился этот альбом? Уж не на чердаке ли?

– Да, – заявила она. – У меня есть фотографии всех моих родственников.

Джереми, Пенсильвания 1964 г.

Теплым мартовским утром Клэр и Мелли приехали на ферму. По дороге они звонко распевали песни, однако было видно, что силы у Мелли начинают иссякать. Так, она не могла припомнить слов из «Я хочу взять тебя за руку», да и в остальных случаях она в основном подпевала Клэр.

Мелли настояла, чтобы Клэр поехала с ней, хотя той пришлось пропустить ради этого день рождения лучшей подружки. Впереди будет еще немало таких вечеринок, сказала Мелли, и это было истинной правдой. Клэр охотно приглашали на всевозможные торжества. У нее было множество друзей и подруг, чьи родители ее просто обожали. «Такая позитивная девочка, – говорили они. – Всегда в хорошем настроении».

Так странно было оказаться на ферме не летом, а в марте. Весна уже брала свое, однако на полях по-прежнему лежали белые пятна снега. Такое же снежное одеяло укрывало землю с северной стороны дома. Клэр лишь мельком глянула в сторону амбара, когда они с Мелли начали выгружаться из машины. Про амбар ей хотелось думать меньше всего. Она даже напомнила себе, что они уже никогда не вернутся сюда летом. Скорее всего это вообще последний их визит на ферму.

Еще необычнее было то, что их не встретила радостная болтовня Доры Сипаро. Клэр успела привыкнуть к тому, что дед раз и навсегда ушел из ее жизни, однако ей казалось, что бабушка будет жить вечно. Дора, которой исполнилось недавно пятьдесят восемь, практически не знала, что такое болезни.