Сила присутствия - Александр Афанасьев

Генерал объяснил, что он должен облететь горную часть провинции. Этим же займутся и другие менеджеры фонда, которые сейчас находятся в Кабуле. Они поговорят со старейшинами, определят первоочередные потребности приграничных афганских племен в гуманитарном грузе, а потом, соответственно, начнут их удовлетворять.

Чамаев сказал, что его фонд не похож на другие. Их благотворительность не сводится к доставке и раздаче риса, муки или юнимикса. Так называется пищевой продукт, производимый исключительно в гуманитарных целях для поддержки голодающих, смесь кукурузной и соевой муки. Мол, они хотят дать афганцам удочку и научить их самих ловить рыбу. Примитивные, но действенные инструменты, которые позволят эффективнее обрабатывать землю, хорошие семена, небольшие станки для обработки камня и производства кирпичных блоков. Люди, получившие их, смогут открыть небольшой бизнес, снабжать ближайшие кишлаки строительными материалами. Возможна поставка и чего-то еще. С этим надо будет определяться уже на месте. Не исключено, что это будут печки, легкие генераторы.

Карго-агент выслушал перспективного клиента с пониманием и живейшим интересом. В нужных местах он поддакивал и кивал, хотя и не верил ни единому слову этого пожилого человека. Данный субъект мог быть кем угодно, допустим, скупщиком наркотиков. Он, кстати, чем-то был похож на латиноамериканца, причем находящегося на одной из высших ступеней криминальной иерархии. Он мог быть представителем ЦРУ, который должен наладить агентурную работу в приграничье и контакты с местными вождями. Старик, в конце концов, мог оказаться даже тем, за кого себя выдавал, – еще одним благонамеренным идиотом, который думает, что тут и в самом деле можно что-то поменять. Но у него были деньги, и он предлагал хороший контракт, который мог положить начало долговременному сотрудничеству.

Карго-агента мало что волновало помимо собственных комиссионных. Он распечатал контракт, они подписали его. Так генерал Чамаев стал временным обладателем двух новейших вертолетов и решил проблему с основным путем отхода.

С запасным было еще проще. Он наведался в местный офис «Ватан Риск Менеджмент» – крупнейшей частной фирмы, занимающейся охраной транспортных конвоев, внес предоплату и заказал сопровождение. Чамаев объяснил, что пока не знает, когда именно пойдет груз. Этот вопрос решит его бизнес-партнер, который сейчас сидит в Торкхаме в ожидании информации. Товар надо будет встретить на полпути от Пешавара. Генерал немного переплатил и договорился о том, что группа опытных охранников и три пикапа будут ждать его команды, чтобы переправиться через границу.

Пакистанское правительство не слишком одобряло то, что афганские охранники принимали грузы в самом Пешаваре и гнали их до границы. Исключительно потому, что в Пакистане было достаточно своих головорезов, и им тоже хотелось кушать. Но «Ватан Риск Менеджмент» была крупнейшей охранной фирмой в регионе, и на границе у нее, конечно же, все было схвачено и проплачено. Так появилось обеспечение запасного пути отхода.

Денег у генерала Чамаева было вполне достаточно. Он еще раз встретился со своими вертолетчиками, взял номера банковских счетов и отправил в Москву. На них должен был упасть аванс – по сто тысяч долларов, разделенных на три части, по количеству членов экипажа. Еще столько же они должны были получить по успешном завершении миссии.

Тем временем посольство России в Кабуле получило некий груз, пришедший с дипломатической почтой. Он тут же был отправлен в Джелалабад. Генерал Чамаев встретил его и убедился в том, что все дошло в полной сохранности. Кое-какие недостающие вещи он купил на базаре и попросил хорошо упаковать.

Чамаев явился на аэродром, предъявил заверенный контракт и получил два вертолета. За две тысячи долларов нужные люди быстро поставили в его бумаги свои подписи. Генерал проследил за погрузкой в вертолеты всех своих запасов, велел добавить к ним натовский резервуар из армированной резины с топливом.

Вертолеты взлетели и приземлились в приграничном уезде, на аэродроме, принадлежащем Провинциальному корпусу реконструкции. Вот для чего требовались подписи, обошедшиеся Чамаеву в две тысячи долларов. Они разрешали ему использовать аэродром на протяжении двух недель.

Эта посадочная площадка использовалась еще во времена пребывания в Афганистане советских войск. Когда сюда пришли американцы, они просто убрали мусор, поставили примитивный приводной маяк, привезли мешки и наполнили их землей с камнями для защиты площадки от обстрела.

Американцев тут не было уже года три. Вертолеты в этих местах иногда летали, но моджахеды и не думали их обстреливать. Они знали, что эти машины принадлежат вполне даже конкретным людям, с толерантностью у которых совсем худо. Не найдут тебя – запросто вырежут всю семью. Поэтому борцы за веру вертолеты тут не обстреливали, с вопросами не совались и даже уплаты налога на джихад не требовали. Старшие договорятся, а тебе, шакалу, сюда соваться не стоит. Во избежание, как говорится.

Приземлившись, вертолетчики немедленно занялись делом. Они начали перекрашивать свои машины в черный цвет, используя краску, которую прислали из Москвы. Прежде вертолеты летали белыми, вроде как под ООН, но для выполнения этого задания такой цвет радикально не подходил.

Новая краска была матово-черной и вообще-то секретной. Она поглощала часть радиоизлучения и не позволяла системам ПВО сделать уверенный захват цели. Своего рода русский «Стелс». Такая технология появилась еще в последние годы существования СССР. Американские инженеры разработали самолет стоимостью в миллиард долларов, а советские придумали краску, банка которой обходилась примерно в пятьдесят зеленых.

Покраска вертолета – дело долгое и муторное. Летчики отдались ему с головой. Полное техническое обслуживание машин было сделано заблаговременно, еще в Джелалабаде, вне графика и за приличные деньги.

Пока вертолетчики с шутками-прибаутками красили свои машины, генерал Чамаев занялся всем остальным, тем, что ему прислали из Москвы и он купил сам.

Генерал приобрел на базаре всякую мелочь: несколько десятков метров альпинистской веревки со стальным сердечником, четыре пулемета «ПКМ» с двумя тысячами патронов в лентах к каждому, шесть автоматов «АКМ» в хорошем состоянии, по десять магазинов и тысяче патронов россыпью к ним. Патроны он покупал вперемешку – трассеры, бронебойные и русские охотничьи, применение которых было запрещено. Результат – тяжелый шок и почти гарантированная смерть. На всякий случай Чамаев приобрел два ящика гранат стандарта НАТО и такой же объем сельскохозяйственных дымовых шашек.

Из Москвы пришли восемь – так, на всякий случай – новейших бронежилетов стандарта НАТО, комплекты для импровизированного бронирования вертолета типа «Ми-171» бельгийского производства. Все это было закуплено через подставные структуры, контролируемые ГРУ. Полулегально, но все-таки обычным, коммерческим путем, были приобретены шесть комплектов израильских обвесов к автоматам типа «АКМ», по столько же коллиматорных и лазерных прицелов, плюс прочие полезные вещички.

Не факт, что все это обязательно понадобится экипажу вертолета, но генерал Чамаев рассчитывал на худшее. Вдруг машину собьют, и объединившимся группам, если, конечно, кто-то уцелеет, придется пробиваться к границе? Кроме того, в Афганистане при ночной охоте с вертолетов бортстрелок с автоматом подчас был даже «добычливее» пулеметчика, выигрывая за счет разворотливости оружия и скорости реакции. Не исключено, что членам экипажа потребуется зачищать посадочную площадку. У ударной группы сил для этого не будет.