Тингль-Тангль - Виктория Платова

Но даже того, что есть, – достаточно.

Единственный мотель у дороги, который в состоянии приютитьбегущую Ваську, – мотель Ямакаси. И в нем полно свободных мест, Васькаможет получить ключ от любого номера и, наконец-то, отдохнуть. Важно только,чтобы с ней не случилась та же неприятность, какая случилась с героиней фильма«Психо». Белокурая и не слишком щепетильная героиня тоже доверилась владельцумотеля, а тот оказался самым настоящим маньяком.

– …Мне нужен парень, который познакомил тебя с Ямакаси.Который сказал тебе, что он – крутейший человек.

– Васька! – Чук накрывает Васькину лежащую настоике руку своей ладонью. – Гек погиб. Ты поняла? Гек. Погиб.

– Я поняла, – нельзя злиться, нельзя впадать вбеспричинную ярость, Чуку это может не понравиться, Чука это отпугнет. – Яведь говорила… Мне жаль. Я потрясена. Я очень расстроена. Очень.

– Гек погиб, а ведь он любил тебя…

– Я тоже его любила, ты знаешь. Послушай, Чук… Мыобязательно поговорим о Геке… Мы будем долго говорить. Просто встретимся всамые ближайшие дни. Встретимся завтра. И поговорим. А сейчас мне нужен тотчертов парень, который познакомил тебя с Ямакаси. Чертов адрес чертова парня!!!Чертов телефон!!!..

Она не должна срываться, она не должна повышать голос. Чукуэто может не понравиться, Чука это отпугнет.

– Не будь такой сукой, Васька.

– Я прошу тебя…

– Этого парня сейчас нет в городе. Он уехал куда-то наКавказ, с французскими скалолазами… Я не знаю, когда он вернется.

Уточнения Чука глупы и бессмысленны, они раздражают Ваську –французские скалолазы, британские игроки в поло, индийские погонщикислонов, – какая разница, если парня, который мог пролить свет на появлениеЯмакаси в жизни Васьки, нет в Питере. Питер наводнен людьми, их здесь не меньшепяти миллионов, а еще ротозеи-туристы, и бесконечные участники международныхконгрессов, форумов и саммитов, и лица, сопровождающие чудотворные иконы, ихренова туча гастарбайтеров, и хренова тучанелегалов-корейцевкитайцеввьетнамцев, ждущих окна в Скандинавию, и труппапередвижного цирка в Автово.

А единственного человека, который нужен Ваське, – нет.

Шайзе.

Васька так удручена, что даже не замечает, как Чукотделяется от стойки и идет по направлению к выходу – высокий, мускулистый,полный скрытой сексуальной энергии, которая присуща лишь водопроводчикам излетних грез скучающих пресыщенных самок.

А она так и не успела вспомнить, блондин он или брюнет.

* * *

…Недостроенный небоскреб в центре города – то ли зародышбудущего бизнес-центра, то ли элитный жилой комплекс, так сразу и нераспознаешь.

Да, пожалуй, эту часть города вполне можно назвать центром:отсюда просматриваются все городские доминанты: Исаакий, Адмиралтейство,Смольный собор, Ростральные колонны на Стрелке, Петропавловка. Петропавловка –ближняя к небоскребу точка. Когда он будет построен, то тоже станет городскойдоминантой, а за ним потянутся другие небоскребы: правительство городавынашивает амбициозный проект создания на Выборгской набережной питерскогоМанхэттена, Васька сама слышала об этом по телику. А пока место будущегоМанхэттена занимает унылая промзона: брошенные фабрики, склады, автосервисы.Они подходят к небоскребу с тыла, а его фронтон упирается в излучину реки,самое заметное здание поблизости (за исключением Петропавловки) – гостиница«Санкт-Петербург».

Васька давно мечтала распечатать небоскреб, но все упиралосьв снаряжение и компаньонов, и в сложности с проходом, теперь никаких сложностейнет.

Ямакаси сам предложил ей подняться сюда, что было совсем ужнеожиданно: в последнее время они даже крыши забросили, так он был увлеченпауком. И безумной идеей раздавить паука.

– Ты темнишь, Ямакаси, – так и заявила Васька. –С чего это ты вдруг решил, что сейчас самое подходящее время для таких вылазок?

– Самое подходящее. Поверь, кьярида.

– Я не понимаю…

– Я мог бы сказать тебе – место за барной стойкой недля тебя, а как насчет профессии промышленного альпиниста? У меня естьсертификат, я могу работать по специальности и помог бы нам обоим. Разве тебяне интересует будущее, в котором мы сможем спокойно заниматься тем, что ламнравится?…

– Это краденый сертификат. Ты его украл, а хозяинаубил.

– Ты запомнила, ну надо же!

Ей не стоило признаваться себе, что она влюблена в Ямакаси;признаться – означает столкнуть камешек с вершины горы. Камешек летит вниз,увлекая за собой другие камни, их становится все больше, больше, больше, и вотуже весь склон заволокло, и камнепад сметает все на своем пути. Ваське неустоять, еще секунда – и она окажется погребенной под камнями, они раздробят ейконечности и перешибут позвоночник. Последнее, что она запомнит в этой жизни: укаждого камня, даже самого маленького, лицо Ямакаси.

– Я мог бы озвучить всю это лабуду про барную стойку исчастливое будущее под небесами, но я не буду этого делать…

– Потому что сертификат краденый?

– Дался тебе этот сертификат! Забудь о нем и вспомни осестре. Ты ведь хотела избавиться от нее?

– Да.

– Я все взял на себя. Я все подготовил, кьярида. Можешьсчитать наше предстоящее восхождение и предстоящий спуск частью плана. Неспрашивай меня ни о чем. Просто… Доверься мне.

– Хорошо.

Ямакаси целует ее, – пусть не страстно (страсти у негоне выпросишь), но очень нежно. Последние восемь часов он вообще подозрительнонежен. А с вечера вообще не отходит от Васьки ни на шаг, хотя до этого то идело пропадал (так нужно, это часть плана, доверься мне, кьярида,доверьсядоверьсядоверьсямне). Он даже встретил Ваську, когда она вышла изресторана после смены. Конечно, Ямакаси не ждал ее на тротуаре перед «Нолем»,но посигналил светом мопедной фары из ближайшей подворотни.

Васька была удивлена.

– Что это ты решил приехать?

– Разве я не могу встретить любимую девушку?

– До этого прецедентов не было.

– Никогда не поздно начать. А твоя сестра? Она тожезакончила работу?

– Не знаю. Я ее. не видела. Обычно ее отвозит Ральф насвоем «Фольксвагене».

– Садись, прокатимся.

Ямакаси не спросил, кто такой Ральф, а ведь до этого онтребовал объяснений по самым ничтожным поводам. Ральф – не ничтожный повод, онвечная тень паука, не удлиняющаяся и не укорачивающаяся, унылая немецкая тень.Ральф – человек, который всегда держится поблизости, в радиусе пяти метров, врадиусе пятидесяти метров, в радиусе ста пятидесяти метров. Сто пятьдесятметров – тот максимум отдаления, который Ральф может себе позволить. Чтобы бытьрядом с обожаемым пауком, он даже снял квартиру в соседнем доме и платит за неебешеные деньги, хотя квартира того и не стоит.