Воды слонам! - Сара Груэн

— Нет, я посижу тут.

Она встает, целует меня в лоб и исчезает в коридоре. Я слышу лишь, как скрипят по паркету ее резиновые тапочки.

Когда я просыпаюсь, Марлены рядом уже нет. Отправившись на поиски, вскоре я вижу, как она выходит из вагона Дядюшки Эла в сопровождении Графа. Граф провожает ее к вагону номер 48 и занимается Августом, пока она заходит внутрь.

Я с глубоким удовлетворением отмечаю, что Август выглядит не лучше меня, иначе говоря, похож на побитый гнилой помидор. Когда Марлена забирается в вагон, он ее окликает и пытается вскарабкаться вслед за ней, но Граф его не пускает. Август взволнован, он в отчаянии бегает от окна к окну, подтягиваясь на кончиках пальцев, плача и каясь.

Подобное никогда больше не повторится. Он любит ее больше жизни — она ведь знает. Он и сам не понимает, что на него нашло. Он сделает все возможное и невозможное тоже, лишь бы она его простила. Она богиня, королева, а он — он всего лишь убогий сгусток совести. Неужели она не видит, как он раскаивается? Зачем она его мучает? Неужели у нее нет сердца?

Наконец Марлена выходит из вагона с чемоданом в руке и шествует мимо него, не удостоив и взглядом. На ней соломенная шляпка с большими полями, прикрывающими фингал.

— Марлена! — кричит он и хватает ее за руку.

— А ну, пусти, — останавливает его Граф.

— Прошу тебя. Умоляю, — Август падает на колени прямо в грязь и, не отпуская Марлениной левой руки, подносит ее к лицу и принимается обливать слезами и осыпать поцелуями, в то время как Марлена с каменным выражением лица смотрит вперед.

— Марлена! Дорогая! Взгляни на меня. Я у твоих ног. Я молю о снисхождении. Что мне еще сделать? Дорогая… любимая… давай зайдем в вагон! Поговорим. Все уладим.

Порывшись в кармане, он вытаскивает кольцо, которое пытается надеть ей на безымянный палец. Она выдергивает руку и уходит.

— Марлена! Марлена! — пронзительно кричит он, и кровь отливает от тех немногих мест на его лице, что не украшены кровоподтеками, а волосы разметались по лбу. — Ты не имеешь права! Это не конец! Слышишь? Ты моя жена, Марлена! Пока смерть не разлучит нас, помнишь? — поднявшись на ноги, он покрепче сжимает кулаки и снова кричит: — Пока смерть не разлучит нас!

Марлена, не останавливаясь, сует чемодан мне. Я разворачиваюсь и шагаю следом, не отводя глаз от ее тонкой талии, парящей над бурой травой. Лишь дойдя до края площади, она снижает скорость настолько, что мне удается ее нагнать.

— Чем могу служить? — спрашивает портье, поднимая на нас глаза, едва колокольчик над входом в гостиницу возвещает о нашем приходе. Выражение участливого радушия на его лице тут же сменяется сперва тревогой, а потом и пренебрежением.

Все это мы уже наблюдали на лицах буквально каждого встречного. Сидящая на скамейке у парадного входа пара средних лет бессовестно глазеет на нас с разинутыми ртами.

Да и мы тоже — хороша парочка. Фингал у Марлены под глазом обрел выразительный голубой цвет, но хотя бы форма лица не изменилась. На моем же лице, распухшем и разбитом всмятку, кровоподтеки перемежаются с кровоточащими ранами.

— Мне нужна комната, — говорит Марлена.

Портье смотрит на нее с нескрываемым отвращением.

— Комнат нет, — поправив пальцем очки, он возвращается к своему гроссбуху.

Я ставлю чемодан и подхожу поближе.

— А снаружи написано, что есть.

Он надменно поджимает губы.

— Это ошибка.

Марлена трогает меня за локоть:

— Пойдем, Якоб.

— Нет уж, не «пойдем», — отвечаю я и вновь поворачиваюсь к портье. — Леди нужна комната, и они у вас есть.

Он подозрительно косится на ее левую руку и поднимает бровь:

— Мы не сдаем комнаты неженатым парам.

— Я там жить не собираюсь, только она.

— Угу, — мычит портье.

— Эй, поосторожней, приятель! — говорю я. — Мне не нравится то, что вы подумали.

— Пойдем, Якоб, — повторяет Марлена. Она бледнеет еще сильнее и уже совсем не поднимает глаз.

— Ничего я не подумал, — отвечает портье.

— Якоб, ну пожалуйста, — не унимается Марлена. — Пойдем куда-нибудь еще.

Я в последний раз бросаю на портье уничтожающий взгляд, дающий понять, что, если б не Марлена, я сделал бы из него котлету, и подхватываю чемодан. Марлена направляется прямо к двери.

— Эй, а я знаю, кто вы! — говорит сидящая на скамейке женщина. — Вы девушка с афиши! Да, точно. — Она поворачивается к своему спутнику. — Норберт, это девушка с афиши! Верно? Мисс, вы ведь звезда цирка, правда?

Марлена распахивает дверь, поправляет шляпку и выходит. Я следую за ней.

— Постойте! — окликает нас портье. — Я полагаю, мы сможем для вас…

Но я уже захлопываю за собой дверь.

В гостинице через три дома обходится без подобных инцидентов, но портье мне снова не нравится. Ему просто не терпится узнать, что случилось. Он буквально раздевает нас блестящими, любопытными, бесстыжими глазами. Я догадываюсь, что пришло бы ему в голову, будь Марленин фингал единственной нашей травмой, но поскольку я избит куда сильнее, все не так очевидно.

— Номер 2Б, — говорит он, покачивая ключом и продолжая поедать нас глазами. — Вверх по лестнице, в самом конце коридора.

Я поднимаюсь на второй этаж вслед за Марленой, не отводя взгляда от ее точеных ножек.

Повозившись некоторое время с ключом, она отходит в сторону, оставив ключ в замке.

— Не получается. Может, ты попробуешь?

Я верчу ключом в замочной скважине, и наконец засов отодвигается. Толкнув дверь, пропускаю Марлену внутрь. Она бросает шляпку на кровать и подходит к открытому окну. Порыв ветра раскачивает занавеску, то втягивая ее в комнату, то выдувая обратно, за оконную раму.

Номер простенький, но неплохой. Обои в цветочек, занавески, ворсистое покрывало на постели. Дверь в ванную комнату открыта. Сама ванная просторная, и даже лохань в ней на ножках в форме львиных лап.

Я ставлю чемодан на пол и неловко замираю в углу. Марлена стоит ко мне спиной. На шее у нее — там, где была застежка колье, — краснеет порез.

— Может, нужно что-нибудь еще? — спрашиваю я, крутя в руках шляпу.

— Нет, спасибо, — отвечает она.

Еще некоторое время я стою, глядя на нее. Больше всего мне хочется подойти к ней и заключить в объятия, но я ухожу, тихо закрывая за собой дверь.

Поскольку я никак не могу придумать, чем бы еще себя занять, то отправляюсь в зверинец и берусь за работу. Нарезаю, замешиваю и отмеряю корм. Осматриваю нарывающий зуб у яка и нянчусь с Бобо, который завершает обход вместе со мной.