Предельная глубина - Сергей Москвин

– Игорь, с тобой все в порядке?! Да у тебя кровь на руке! Ты ранен?!

Зоя! Откуда она здесь?!

Игорь схватил девушку за плечи.

– Что ты здесь делаешь? Я же велел тебе оставаться в комнате.

– Мне было очень страшно. Стрельба, крики, а я там совсем одна. Вот мы с Константином Львовичем и решили выяснить, в чем дело.

– И Петровский здесь?

Зоя кивнула.

– Он пошел к вашему командиру, узнать, не нужна ли какая-нибудь помощь.

Игорь поискал взглядом Добровольского. Заметил его в группе офицеров, к которой как раз направлялся Шелест. Петровского рядом не было. Он взял Зою за руку.

– Здесь опасно находиться. Идем. Я отведу тебя в общежитие.

– Нет, только не туда! Там никого нет! Я боюсь! Не оставляй меня. Ну, пожалуйста, – взмолилась Зоя.

Игорь понял: если он будет упорствовать, она сейчас расплачется.

Неожиданно появился Шелест. Кивнул Зое вместо приветствия, после чего взял Игоря под локоть.

– На два слова.

Оставлять Зою не хотелось. Но, взглянув контрразведчику в лицо, Игорь понял: то, что Шелест собирается сообщить ему, ей лучше не знать. Он отошел на несколько шагов и встал так, чтобы держать девушку в поле зрения.

– У нас проблемы, – приглушенным голосом произнес Шелест. – Пропали двое дозорных. Нет ни среди убитых, ни среди живых. Ты понимаешь, что это значит?

– Еще одна пара безумцев?

Майор не ответил. Но молчание само по себе было красноречивее ответа.

– Сколько погибших? – спросил у него Игорь.

– Семеро, вместе с тремя психами. Повезло, что они не успели добраться до оружия.

– Один из дозорных на моих глазах бросился в озеро и исчез под водой, – вспомнил Игорь, но его слова отнюдь не успокоили Шелеста.

Контрразведчик отрицательно покачал головой.

– Те трое психов тоже побывали в воде.

– Да, еще по дороге мне попался бежавший навстречу боец! Я направил его в штаб, к дежурному.

Шелест настороженно нахмурился.

– В штабе никто не появлялся. Когда ты его встретил?

– Незадолго до твоего появления, – неуверенно ответил Игорь. – По идее, ты сам должен был встретить его.

Шелест нахмурился еще больше.

– Обоих солдат необходимо найти, и как можно скорее.

– С тем, кого я видел, все в порядке, – попытался успокоить контрразведчика Игорь. – Он нормальный. Я разговаривал с ним.

– Нормальный? – переспросил Шелест. – Ну-ка, пойдем.

Вслед за ним Игорь подошел к толпящимся на берегу дозорным. То ли оттого, что бойцы снова сбились в кучу и затравленно озирались вокруг, то ли оттого, что обступившие их караульные держали автоматы наперевес, дозорные больше походили на военнопленных, чем на солдат срочной службы. Шелест остановился в десяти метрах от них, ближе подходить не стал, включил фонарь, видимо, позаимствованный у кого-то из дежурных офицеров, и направил его в лицо одному из дозорных. Тот испуганно вскрикнул, закрыл лицо руками и задрожал, как поднятый из ледяной воды водолаз.

Шелест опустил фонарь.

– У остальных такая же реакция. По-твоему, они нормальные?

Такая же реакция… Игорь смотрел, как напуганный светом бывший наблюдатель протискивается в центр безликой солдатской массы – так выбившаяся из сил после медосбора пчела через узкий леток заползает в улей, – и не знал, что сказать. К счастью, подошедший к ним Добровольский избавил его от необходимости отвечать на вопрос Шелеста.

– Личный состав построен на плацу, – приглушенным голосом сообщил каперанг.

Контрразведчик удовлетворенно кивнул:

– Хорошо. Объявите людям о начале учений и начинайте погрузку. К утру на базе не должно остаться ни одного человека, включая семьи офицеров.

– До утра никак не успеть, товарищ майор, – виновато пробормотал Добровольский. – У нас в автопарке и машин столько нет, чтобы всех сразу вывезти. Придется не менее трех ходок сделать.

– Сколько вам потребуется времени?

– Восемь часов, – немедленно ответил каперанг. Видимо, он уже думал над этим вопросом.

– Семь. – Шелест взглянул на часы. – К десяти часам здесь не должно быть никого, кроме тех, кто остается со мной.

– Ясно. – Добровольский понимающе кивнул. – Тогда я пришлю к вам Ермакова… Командир водолазного бота, – пояснил он в ответ на недоуменный взгляд Шелеста.

– Не сейчас. Сообщите ему перед самой отправкой.

– Понимаю. – Добровольский снова кивнул, хотя выражение его лица скорее говорило об обратном.

Еще большее недоумение их разговор вызвал у Игоря. Внеплановые учения? Тогда почему он об этом не знает? По идее, в случае получения такого приказа Добровольский должен был ему первому сообщить об этом, как исполняющему обязанности начальника боевой подготовки. Скорее учения просто предлог. Тем более что срочный отъезд личного состава, да еще с семьями, больше походил на поспешную эвакуацию.

– Ты остаешься со мной, – предвосхищая вопросы Игоря, сказал Шелест, когда Добровольский отправился выполнять его распоряжения. – Скоро сюда прибудет специальная команда для уничтожения монстра. К этому моменту на базе не должно быть посторонних.

– Специальная команда? – переспросил Игорь. – Откуда?

– Из Москвы.

– Так ты все-таки разговаривал с Москвой?

Шелест не ответил, увидев приближающихся Зою и Петровского. Обогнав профессора, Зоя выступила вперед.

– Игорь, Константин Львович только что разговаривал с вашим командиром! Тот заявил, что мы должны немедленно уезжать. Что происходит? Я не хочу никуда ехать без тебя!

Даже в темноте Игорь видел, как раскраснелось ее лицо. Зоя была поразительно прекрасна в своем гневе. У Игоря защемило сердце, когда он представил, что больше никогда не увидит ее. Он многое хотел бы ей сказать, но только наедине. А Шелест и Петровский, как назло, стояли рядом.

Он все-таки взял девушку за руку.

– Успокойся. Так надо.

Но Зоя не желала успокаиваться, а что сказать еще, Игорь не знал. Он даже не знал, куда Добровольский собирается перевезти личный состав и офицерские семьи.

– А вас, Зоя Дмитриевна, я как раз хочу попросить остаться, – неожиданно сказал Шелест. – Необходимо провести дополнительные биохимические анализы, а вы зарекомендовали себя как весьма квалифицированный специалист.

Игорь готов был поклясться, что все слова о дополнительных анализах – просто предлог, который Шелест только что придумал. Что исследовать, если тело шамана окончательно истлело, а единственный врач покончил с собой?