Королева нефритов - Икста Майя Мюррей

Мануэль кивнул:

— Ты права. Если возможно, я бы предпочел избежать встречи с ягуарами и миновать болота.

— Таким образом, у нас осталось три направления — три действующих лица, — заговорил Эрик. — Дайте мне пару часов, чтобы просмотреть книги и письма. Говорю вам, у меня что-то вертится в голове. Какая-то забытая деталь. Это просто сводит меня с ума.

— У нас просто нет времени, — запротестовала Иоланда. — Если Хуана где-то здесь, она не может ждать.

— Вынуждена согласиться, Эрик, — сказала я.

— Ну, если мы так спешим, — ответил он, — то стоит двинуться на север. Думаю, Хуана пошла именно туда. Я много читал о карликах, в литературе майя они играют весьма важную роль — роль пророков и советников. Такой вариант вполне очевиден — она должна была выбрать именно это направление.

— Прошлой ночью я как раз говорила, что Карлик слишком хитер, — возразила я. — Мама никогда бы ему не поверила. Он шпион! Моя мать наверняка выбрала бы Колдунью.

— Но ведь владелец камня — Король, — сказала Иоланда. — И вообще именно он принес его сюда. Только он мог знать, где находится нефрит, не говоря уж о том, что я много лет изучала эти джунгли и знаю их лучше всех. Камень нужно искать на востоке, ближе к Тикалю. Где Король мог надежнее всего спрятать свое сокровище? В древнем городе — вероятно, это и был его город. И потом — именно там нашли нефрит, включая голубой нефрит. Так что все вполне логично. Хуана должна была это знать.

— Тогда почему же ты никогда раньше там не бывала? — спросила я.

Иоланда скрестила на груди руки.

— Папа был очень упрям, и его так интересовал западный участок, что эта мысль вообще не приходила ему в голову — иногда он не проявлял большой гибкости, особенно когда дело касалось работы… Кроме того, он уже обошел весь запад, поэтому я знаю, что там много трясин. Кстати, я слышала, что в том районе большая кошка напала на какого-то путешественника. И потом, как вы уже, наверное, поняли, джунгли нельзя разделить на какие-то четкие зоны — вот здесь ягуары, а здесь трясины. Мы не должны полагаться только на эти ориентиры.

Мы с Мануэлем и Эриком молча переглянулись.

— Господи, надо же что-то решать! — сказал Мануэль. Отвернувшись, он стал оглядываться по сторонам, пока его взгляд не упал на тех, кто работал на деревьях; его внимание привлек один из рабочих, привязанный к дереву с огромным наростом в середине ствола. Это дерево находилось примерно в трехстах ярдах от нас. — В детстве, когда мы с друзьями расходились во мнениях относительно того, следует всей компании пойти в кино или поиграть в бейсбол, свой спор мы решали, бегая наперегонки.

— Не хочешь же ты сказать… — Я проследила его взгляд.

— Конечно, хочу. Такой способ разрешения споров вполне справедлив. Мы с ребятами выбирали какую-нибудь цель, а побеждал тот, кто добегал до нее первым. — Отец указал на дерево чикле. — Кто первым коснется нароста на этом дереве, тот и решит, в какую сторону идти.

— Кто первым коснется? — переспросила Иоланда.

— Да — первым! А остальные без всяких споров пойдут за ним.

— Я бы с удовольствием, папа, но моя нога… Не могу бегать, сейчас у меня не получится…

— Лола права, Мануэль, это не совсем справедливо, — сказал Эрик, хотя я заметила, что он уже пригнулся, готовый нестись к цели. — Я бегаю быстрее женщин.

Иоланда не стала возражать, вместо этого она быстро пригнулась и вытащила из чехла мачете. Потом откинулась, подняла клинок над головой и кинула так, что мачете пропеллером завертелось в воздухе и вонзилось прямо в нарост.

— Ааа! — вскрикнул сидевший на дереве рабочий.

— Я первой до него дотронулась, — посмотрев на нас, заявила Иоланда.

— Господи!

— Все верно, она дотронулась первой, — выпрямившись, сказал Эрик.

Мачете торчало из ствола, словно меч Артура.

Кивнув, Мануэль искоса взглянул через плечо — туда, где находился восток.

— Иоланда победила.

Мы шли на восток уже больше двух часов — мимо рабочих, которые, сидя на каучуконосах, на своем сложном языке продолжали критиковать наши умственные способности, а потом через совершенно безлюдные районы, где вились плотные стаи насекомых, стояли высоченные красные деревья, а по земле густо расползались густые заросли можжевельника. Белохвостые олени высовывали головы из листьев папоротника, смотрели на нас, а затем снова исчезали.

— До Тикаля отсюда день пути, — сказала Иоланда. — Думаю, дорога, которой когда-то пользовались майя, проходила через этот район. Но, учитывая случавшиеся здесь землетрясения, а потом еще и ураган, сейчас ее невозможно найти.

Деревья стояли стеной, хотя попадались и участки полегче, где гигантские красные деревья лежали на земле, а значит, не было необходимости прорубать себе дорогу. При нашем приближении пившие из маленьких водоемов птицы кетцаль снимались с мест и зелеными стайками улетали прочь. То и дело приходилось перебираться через валявшиеся на земле упругие, мокрые стволы. Почва была неровная и топкая, но Иоланда даже заболоченные участки пересекала быстрым шагом. Время от времени она сверялась с компасом, проверяя, идем ли мы точно на восток, и постоянно подгоняла нас.

— Куда это она нас тащит? — через некоторое время спросил Эрик.

Я оглянулась.

— На восток, как она и говорила. В сторону Тикаля.

— Звучит не слишком многообещающе, — сказал он.

— Не знаю, мой мальчик, мне кажется, Иоланда знает, что делает, — возразил Мануэль. — Не стоит ее недооценивать. Она ведь провела в лесу гораздо больше времени, чем все мы, вместе взятые, прекрасно изучила этот район, а все здешние мифы знает от своего отца.

— Она приложила много усилий, чтобы довести нас до этого места, — согласилась я.

— Это да, — согласился Эрик. — И все же — сколько еще нам предстоит пройти?

— Будем ходить до тех пор, пока не найдем Хуану, — твердо сказал Мануэль. — Или пока нас не съедят ягуары, либо не случится еще что-нибудь из тех ужасов, о которых нас предупреждают эти милые рассказики.

Мануэль был встревожен больше всех. Он по-прежнему шел передо мной, но двигался гораздо медленнее и выглядел больным. Он также сильно потел; раза два я заметила, что у отца дрожат руки.

Подныривая под низко нависшие ветви деревьев, Иоланда легко перепрыгивала через шишковатые корни и поваленные стволы. Ее черная шляпа мелькала далеко впереди, и несколько раз ей приходилось умерять шаг, чтобы мы не слишком отставали.

— И все-таки на восток, — слегка улыбнувшись, сказала она. — Жаль, что с нами нет папы.

Мили через три окружавшая нас растительность стала значительно плотнее, а вскоре мы натолкнулись на чрезвычайно высокий барьер, состоящий из колючего кустарника; Иоланде пришлось вновь достать мачете и прорубать зеленую стену. В результате мы оказались в живом коридоре, где вились вездесущие насекомые и витал специфический резкий запах можжевельника, напоминающий запах джина. Мое бедро продолжало болеть, и периодически приходилось растирать бок, чтобы не сводило мышцы. Мануэль медленно брел впереди, отталкиваясь руками от живой изгороди.