47 ронинов - Джоан Виндж

Кай широко раскрыл глаза. Вся его решимость исчезла. Его самое сокровенное желание – узнать, кто он и зачем пришел в этот мир, – открылось демону, безжалостно наносящему удар за ударом.

– А мы тебя нашли, – продолжил владыка тэнгу. В его голосе сквозили нотки утешения. – Мы приняли тебя как родного, многому научили… Но ты сбежал и отверг наши дары, – жестко закончил демон.

– Дары смерти, – с отвращением произнес Кай, сжав кулаки.

Неизвестно, по какой причине тэнгу решили спасти и воспитать подкидыша, но вряд ли ими двигали человеческие чувства. Содзёбо и прежде лгал Каю… наверняка лжет и сейчас. Неужели Кай попался в свою собственную западню?

Оиси, заслышав шум шагов, отвел зачарованный взгляд от ужасающего лика Фудо-мёо и увидел ронинов, входящих в подземный храм.

– Вы что здесь делаете? – разгневанно осведомился он.

Его соратники – и даже Тикара – осмелились нарушить его приказ.

«Проклятый мальчишка вечно ослушничает, не питает к отцу уважения!» – раздраженно подумал самурай.

– Пойдем отсюда! – сердито выкрикнул Ясуно, словно это Оиси не выполнил распоряжения.

– Не смейте… – Самурай предостерегающе воздел руку, стараясь успокоить ронинов и остановить их.

Его соратники ошеломленно уставились ему за спину, охваченные всепоглощающим ужасом.

Звук молитв умолк. Монахи подняли головы и разглядывали вошедших, будто коршуны, готовые наброситься на мышей.

Воцарилось жуткое молчание… Внезапно тэнгу задрожали, наполняя свои изможденные тела загадочной силой, которая пропитывала воздух пещеры.

Оиси встревоженно поглядел на ронинов. Ясуно потянулся к мечу.

– Не смей! – вскрикнул Оиси.

Ясуно обнажил клинок, и тела тэнгу будто взорвались. Призраки оборотней-ёкай вырвались из монашеских оболочек. С гневным шипением демоны сжали в когтях мечи и налетели на самураев.

Ронины выхватили клинки, выставили копья и дубинки – и встретили натиск тэнгу. Многие пускали в ход даже кулаки. Отчаянно сражаясь, самураи отразили первую волну атакующих демонов, но силы были неравны. На место поверженных или обезоруженных призраков становились новые, тесня ронинов от входа, отрезая им путь к бегству.

Оиси выкрикнул приказ сомкнуть ряды и отступить, но его не слышали. Охваченные жаром битвы и окруженные морем демонов воины продвигались все глубже в пещеру. Мечи, выбитые из когтей тэнгу, подплыли по воздуху к Оиси, будто умоляя схватить их и броситься на помощь соратникам.

«Не поддавайся соблазну…» – вспомнил самурай предупреждение Кая, серьезный тон полукровки, сомнение в его взгляде. Похоже, Оиси испытывали. Неужели это все – обман, демонские чары? Или бой с тэнгу происходит на самом деле? Самурай посмотрел на свой меч в ножнах. Может быть, испытание заключается именно в том, чтобы Оиси безропотно позволил демонам уничтожить отряд ронинов?

Пронзительно вскрикнул человек, кровь брызнула алой струей. Затем раздался еще один крик. Оиси непроизвольно сжал кулаки. У него на глазах убивали товарищей, а он беспомощно смотрел на кровавую резню и ничего не предпринимал…

– Кай! – отчаянно позвал он, но полукровка не возвращался.

Вокруг погибали ронины.

Кай сглотнул душивший его горький комок боли.

– Я тебе не верю, – сказал он. – Ты ничего не знаешь о людях. Не ведаешь любви…

– Неужели? – переспросил Содзёбо с таинственной всезнающей улыбкой. – Твой отец целую ночь любил твою мать… – Владыка демонов неторопливо, словно потешаясь, начал рассказывать трагическую историю жизни Кая. – И когда она понесла, то вернулась в свое селение, потому что любила своего нерожденного младенца. А потом родители, которые прежде – из любви к дочери – продали ее в квартал развлечений, выгнали ее из дома, обнаружив, что она родила полукровку-безотцовщину.

В ушах Кая стоял грохот водопада, смешанная кровь в жилах боролась с гневом и скорбью. Полукровка не знал, кого винить. На острове Дэдзима он встречал английских моряков и питал к ним такую же лютую ненависть, как к белобрысым голландцам. Но у англичан были рыжие или русые волосы… Внезапно он вспомнил тот день, когда его подобрали вассалы господина Асано, и сказанные кем-то слова: «Может, англичанин…»

На Дэдзиме был один такой английский моряк. Услышав от голландцев, что полукровка утверждает, будто его отец – англичанин, моряк ударил собеседника в лицо, распахнул дверь в камеру, где съежился в углу прикованный к цепи пленник, и…

Глаза Кая жгло, словно кислотой. Повелитель демонов не прекращал своего повествования, рассказывая горькую историю жизни матери Кая.

– …И куда бы она ни пошла, ее выгоняли, проклиная ее демонское исчадье. Не выдержав унижений, она отправилась в лес и наложила на себя руки. Там мы тебя и нашли.

Кай отвел взгляд от безжалостных глаз Содзёбо. Его переполняла ненависть не только к владыке тэнгу, но и ко всему человеческому роду, к жалким, слабым, жестоким людишкам, к самому себе… Ведь это из-за него страдали все, кого он любил… хотя больше всего на свете он хотел всего лишь…

Откуда-то донесся знакомый голос, отчаянно выкрикивающий его имя.

Кай обернулся, внезапно вспомнив об Оиси, который остался в молитвенном зале храма. Это самурай его звал?

Ярость, вспыхнувшая в глазах полукровки, выжгла скорбь из взгляда. Владыка демонов утверждал, что он, Кай, сродни демонам, а не людям, пытался доказать, что… «Нет, он меня испытывает. Значит, еще не все пропало», – решил полукровка.

– Теперь ты знаешь, кто ты такой, – заметил демон, не скрывая презрения. – Неужели ты и сейчас выберешь любовь, а не ненависть?

Образ Мики, возникший перед мысленным взором Кая, и память о ее любви поддержала решимость полукровки.

Внезапно за спиной Содзёбо появилась сама девушка и направилась навстречу Каю. «Не может быть! – подумал полукровка. – Ее здесь нет». Призрачная Мика была точно такой, какой он ее помнил.

Повелитель демонов издевался над своим бывшим подопечным. Впрочем, мимолетное видение стало еще одним напоминанием об изменчивости, непостоянстве и хрупкости человеческой жизни. Тэнгу не бессмертны, их можно уничтожить… даже невообразимо древнего демона, который научил Кая сражаться без жалости и объяснил ему, что жизнь – всего лишь предвестница смерти. Само существование демонов напоминало ожившую смерть, а значит, им был неведом смысл жизни.

В мире людей Кай испытал и доброту, и ненависть, и жестокость, и настоящую любовь. Он не отрывал взгляда от призрака Мики. Лицо девушки светилось участием и нежностью, отражая чувства самого Кая.

В золотых глазах владыки демонов вспыхнул гнев.

– Мне открыто будущее, я много раз видел, как ты пытаешься спасти Мику, но твои напрасные усилия оканчиваются твоей смертью. Неужели ты и сейчас выберешь любовь? – хрипло спросил Содзёбо.