Схимники. Четвертое поколение - Сергей Дорош

– А что с ним… – Я махнул рукой. – Сам он понимает, что неправильно все, что он делает. Вернее, почему делает. А остановиться уже не может. Первопричину же всего видит во мне, в нашем соперничестве. Винит меня в своих проблемах.

– Ну и дурак. Дервиш всегда говорил: «Хочешь найти виновного в своих бедах? Загляни в зеркало».

– Наверно, Охотник не говорил ученикам ничего подобного.

– А даже если и так, разве вся схима не пропитана этим девизом? Мы познаем прежде всего себя. А уже через себя – мир.

Я не ответил. Да Ловцу мой ответ и не был нужен. Все, что он говорил, очевидно даже для моих учеников. Не знаю, кто из нас кого вел. Наверно, все-таки я. Давно хотелось увидеть море. Поэтому непроизвольно направился к пристаням. Золотой Мост – единственный прибрежный город венедов. Хоть сами златомостцы, как, впрочем, и чубы, давно венедами себя не считали. Что тут скажешь? Жизнь здесь отличалась от жизни княжеств. Даже культура была другая. Законы, которыми вертели так и сяк умелые стряпчие, гордо именовавшие себя юристами. Купцы, полагавшиеся лишь на договоры, оформленные на пергаменте, и не верившие слову. Для венедских торговцев подобное было дикостью. Как можно обмануть партнера? Разнесет худую молву – больше никто с тобой дела иметь не станет. Для златомостцев же это считалось нормой. У каждого из них был личный стряпчий. И приобрести немного золота, отсудив у недостаточно смекалистого партнера, воспользовавшись «дырками» в договоре, считалось здесь чуть ли не подвигом.

Тонкая прослойка знати принимала в жизни города очень малое участие. В основном из нее формировалось немногочисленное офицерство небольшого гарнизона и столь же малого военного флота. Хоть Золотой Мост медленно двигался к тому, что офицерские чины скоро будут покупаться за деньги. А может быть, уже и пришел. Плохо ли это? Я не знаю.

Добрая половина армии – наемники-заморцы. А флот… говорят, в Заморье очень развито мореходство. Есть у них и те, кого называют «пираты». Это что-то вроде наших ушкуйников, только на море. Любой торговый корабль Золотого Моста оснащен самыми современными пушками, а команда большей частью состоит из так называемых морских пехотинцев. Эти лихие ребята набираются наполовину из горцев-иверов, а наполовину из отбросов общества, иногда даже из преступников. Но, спасшись от виселицы, бывшие тати служат не за страх, а за совесть. В случае войны любой торговый корабль тут же становился военным. Капитан сразу же переводился в подчинение златомостскому адмиралу (это что-то вроде морского воеводы). Так что у города не было нужды в большой армии. Самой серьезной их ратью считались «Серебряные шпоры». Всадники, закованные в сталь, с лучшим оружием. Правда, воевали они в основном в Заморье, причем постоянно. Поэтому боевой опыт их был воистину огромен. Спросите, откуда я все это знаю? Механик, мой брат, – он родом из Золотого Моста. Во времена ученичества он рассказывал мне о родном городе, который очень любил. Немного было тех рассказов, да и то лишь когда нелюдимый Механик пребывал в тоскливо-меланхолическом настроении.

Навстречу нам протопал небольшой отряд заморцев. Одежда их была для меня необычной. Сапоги выше колен, с отворотами, куртки, которые они именовали камзолами, широкополые шляпы с перьями. Безбородые, смуглые, скуластые лица с одинаковым каменным выражением. Эти люди считали, что выдать свои чувства недостойно мужчины. Цвет глаз варьировался от серых и желто-зеленых до темно-карих. Все они были мельче венедов. Что-то на манер четырнадцатилетних пацанов. И все же в них чувствовалась повадка умелых воинов. На плече каждый нес легкий мушкет. На поясе – по два пистоля и топор для ближнего боя с очень узким лезвием и четырехгранным клевцом на обухе. Я не видел, как это оружие пробивает доспехи, но представить себе мог. Заморцы шагали в ногу, колонной по два.

– Смотри, – ткнул я локтем Ловца. – Побрить тебя – и будешь весьма похож. Может, действительно подашься в Заморье?

– Заморье, Заморье, – проворчал он в ответ. – А почему никто раньше туда не плавал? Механик твой мог? Запросто. На любом купеческом корабле. Да, на любом. А Атаман? Чубы на своих чайках, как я слышал, и до Заморья иногда доходили, обрушивались на побережья, как снег на голову. И ни разу кошевой атаман их не возглавлял. Да и у наших корабли есть.

– Водоплавающие кочевники? – Я рассмеялся.

– Некоторые племена, живущие на побережьях, не брезговали рыбной ловлей, – ответил он. – Сперва на утлых челноках плавали, а потом постепенно и до галер додумались. Конечно, флот Золотого Моста патрулирует все побережье и топит любой корабль, идущий из Заморья под чужим флагом. Но все же туда Акын сплавать мог. Не поплыл. Да и кто угодно из Золотого Моста отчалить мог. Для схимника уговорить шкипера взять его на борт – плевое дело. Да, плевое. И никто не плавал. Что нас отпугивает?

– Просто не хотелось, – пожал я плечами. – А сейчас тем более не хочу. Больно похоже это на бегство, как ты сказал.

– Куда идем? Ты ведь не просто так в город явился?

– Не просто, – согласился я. – Как и ты. Пошли к морю. Давно хотел на него посмотреть. А там и решим, что дальше.

– Чего на него смотреть. Лужа. Только большая. Неужели никогда не видел?

– Я – венед. И жил в Венедии.

– Ну да, у вас выход к морю лишь в Золотом Мосту. Может, потому оба ваши Императора так зарятся на этот город.

Город менялся. Чем ближе подходили мы к порту, тем меньше оставалось жилых зданий. Оживленные улицы, многолюдные таверны, дома, в которых женщины легкого поведения предоставляли вполне понятные услуги морякам, стосковавшимся в долгом походе по женскому телу. Склады, небольшие рынки, где не было видно товаров. Купцы встречались здесь, вели переговоры, заключали сделки, и лишь потом товар перекочевывал со склада на склад или в трюмы кораблей.

Иногда попадались особняки, принадлежавшие богатым купцам. Настоящие крепости, обнесенные высокими каменными заборами, охраняемые морскими пехотинцами и свирепыми сторожевыми собаками. Здесь по ночам по-другому нельзя. Подгулявшие моряки и бойцы с кораблей вполне могли в пьяном угаре показать удаль молодецкую, ворваться в шикарный многоэтажный дом. Неспокойное место. Но многие купцы предпочитали жить поближе к складам своего товара. Очень часто они имели второй дом в более спокойном квартале, где и пристало селиться людям их положения.

А иногда попадалась затершаяся среди таверн, мастерских и складов рыбацкая лачуга. Наверно, предки нынешних хозяев построили эти хибары в незапамятные времена, когда земля в городе отдавалась тем, кто первый претендовал на нее. А потомки, так и не сумев обогатиться, наотрез отказывались продавать родительские дома. Лачуги эти стояли плотными группками. От них ощутимо воняло рыбой. Когда я увидел их впервые, понял, что до моря осталось два шага. Не станет селиться рыбак далеко от моря.

Говорят, раньше Золотой Мост был группкой деревень. И лишь когда население увеличилось, все эти деревушки объединили в один город и обнесли каменной стеной. В это легко верилось. Приморская часть Золотого Моста весьма походила на самостоятельное поселение.