По рукоять в опасности - Дик Фрэнсис

— Кто кому позвонил, вы ей или она — вам? — спросил я.

— Она мне. Впрочем, какое это имеет значение? Пэтси хотела узнать, где ты.

— И что вы ей сказали?

— Сказал, что не знаю. Ал, она говорила со мной так, как будто ее подменили, как будто она вдруг прозрела. Я сказал ей, что ты все время не жалел усилий для ее блага и для блага пивоваренного завода и что она недооценивала тебя, что ты никогда не пытался посеять рознь между ней и ее отцом, а совсем наоборот и что все эти годы она была очень несправедлива к тебе.

— А она что сказала?

— Что хотела бы встретиться с тобой. Ал, поговори с ней. По крайней мере, начало уже положено. — Вы имеете в виду, чтобы я позвонил ей? — спросил я.

— Да. Это был бы первый шаг с твоей стороны. Она сказала, что будет дома всю вторую половину дня. У тебя есть ее телефон? — Дядя продиктовал мне номер Пэтси.

— Не верится мне что-то... — сказал я.

— Дай ей шанс, — взмолился дядя Роберт. — В конце концов, не убудет же от тебя.

— Оливковая ветвь стоит того, чтобы за нее ухватиться, — сказал я.

Через десять минут я позвонил Пэтси.

Тон у нее, и правда, был совсем другой, в этом Сам не ошибся. Пэтси говорила со мной так, будто оправдывалась. Сказала, что мой дядя устроил ей настоящую выволочку за то, что она считала меня своим врагом. И вот теперь она хочет наладить отношения между нами. Что было — то было, сказала Пэтси, но в дальнейшем мы сумеем прийти к взаимопониманию.

— Взаимопониманию? Какому? — спросил я.

— Ну... не будем больше враждовать. Я согласился на перемирие.

Не могу ли я прийти к ним в гости, спросила Пэтси. Спросила робко и неуверенно, как будто боялась моего отказа.

— Куда? — спросил я.

— Ну... сюда.

— Куда — сюда?

— К нам домой, — сказала она и назвала деревню, где находился ее дом.

— Ты в самом деле приглашаешь меня? — спросил я.

— О Александр, твой дядя убедил меня, сколь предвзято я к тебе относилась. Почему бы нам не уладить все именно сейчас? Я сказал Пэтси, что буду в шесть тридцать. После разговора с ней я передал сообщение на пейджер Криса. Вскоре он отозвался.

— Ты по-прежнему около дома Сэртиса? — спросил я его.

— Угадал.

— Есть интересные новости?

— Никаких.

— Пэтси пригласила меня чего-нибудь выпить.

— Чего же? Беладонны? Аконита? Джина с поганками?

— А вдруг это искренне?...

— Она не бывает искренней, ты сам говорил мне об этом.

Я и в самом деле не знал, как быть.

— Думаю, надо принять ее приглашение, — сказал я.

— Неудачное решение.

— Я возьму тебя с собой. Наряд «секретарши» у тебя далеко?

— В машине. Мешок номер пять.

— А что в номерах один, два, три, четыре? — Я засмеялся.

— Бритоголовый, принадлежности мистера Юнга. Принадлежности мистера Аттли.

— А в данный момент?

— В спортивном костюме сижу в машине, взятой напрокат, и разглядываю карту.

— Я прихвачу «секретаршу» по пути в половине седьмого, будь наготове.

— Идет.

Несколько часов я провел, раздумывая над тем, верить или не верить мне в добрые намерения Пэтси. Предлагают ли мне мир или заманивают в какую-нибудь ловушку?

И все же я пойду к Пэтси и возьму с собой Криса, решил я. Надо же когда-то и где-то начать мирные переговоры... Вечером я отыскал на карте деревню, которую назвала мне по телефону Пэтси, и приехал туда, когда уже стемнело. Недалеко от дома Пэтси и Сэртиса «голосовала» на дороге длинноногая фигура в черных колготках.

Я притормозил возле этой фигуры, и Крис нырнул ко мне в машину, обдавая меня запахом дорогих духов и хихикая.

— Есть новости? — спросил я.

— Полчаса назад Сэртис и его миссис вышли из дома, сели в машину и куда-то тронулись. Я поехал в своей машине следом за ними и как раз собирался звонить тебе, как вдруг они свернули в ворота какого-то дома в полумиле отсюда. Там в саду горят среди деревьев волшебные фонари, а возле дома несколько автомобилей. Похоже, собралась какая-то веселая компания. Присоединишься к ней или начнешь с дома Сэртиса?

— С дома, — сказал я.

Вдвоем — Крис на шаг сзади — мы подошли к двери дома Сэртиса. Я позвонил. Мне открыла молодая женщина, рядом с которой стояла Ксения, как всегда, непримиримая, а чуть-чуть позади — двое детей поменьше.

— Миссис Бенчмарк ждет вас, — сказала молодая женщина, когда я назвал себя. — Она просила передать вам свои извинения. Когда она говорила с вами, то забыла, что ее и мистера Бенчмарка пригласили в гости. Это не очень далеко отсюда. Вам надо проехать мимо бара, он останется с правой стороны от вас, и тогда вы обязательно найдете, где это. Там все украшено фонариками. Миссис Бенчмарк сказала, чтобы я сразу позвонила ей, как только вы приедете, и она встретит вас там. Поблагодарив эту женщину, мы с Крисом вернулись в машину.

— Что скажешь? — спросил я.

— Не вешай носа.

Мысленно я не вешал носа. Но, как говорится, вытащили нос — хвост увяз.

Мы проехали мимо пивного бара и приблизились к дому, вокруг которого горели фонари. Подъездная дорожка к нему была полностью занята машинами, поэтому мы припарковались прямо на обочине основной дороги. Как только мы вылезли из машины, Крис споткнулся и сломал каблук. Чертыхаясь, он принял решение отломить другой каблук, а я, смеясь, направился к дому. Крис держался в нескольких шагах позади меня.

Кусты вокруг как будто светились изнутри.

Вдруг я запутался в какой-то сети и веревках, и неодолимая сила поволокла меня, но не в сторону смутно видневшегося в тени дома, а куда-то в сад, через небольшие, неказистые воротца.

Гирлянды фонариков и больших разноцветных ламп, похожих на груши, подвешенные к деревьям, заливали сад ярким светом. Я оказался под навесом из освещенных ветвей и листьев. Великолепная декорация! Как раз для веселой компании, собравшейся на вечеринку.

Для меня эта вечеринка началась с того, что один из гостей был привязан к стволу клена рядом с гроздью ярко горящих грушевидных красных ламп, освещающих крупные, уже пожелтевшие и покрасневшие листья, образующие балдахин. Самое неприятное, что этим гостем был я сам. Меня, именно меня привязали спиной к дереву. Веревки впивались мне в лодыжки, в запястья вывернутых за спину рук и — что хуже всего — опутывали шею.

На вечеринках, которые я посещал раньше, мне не приходилось встречать этих четверых ублюдков, но они были хорошо мне знакомы, а то откуда бы я знал, что они ублюдки. Один из них был занят тем, что надевал боксерские перчатки.