Исполнение - Дмитрий Янтарный

— Итак, мои дорогие, — спросила госпожа Талимея, — вы переговорили с моими детьми? И что же вы решили?

— Да, — кивнул Дитрих, — я поговорил с каждым из ваших сыновей, и я признаю, что здесь моему ребёнку будет хорошо. И всё же, госпожа Талимея, я желаю принимать в жизни своего ребёнка более активное участие, нежели необходимость испариться до того, как ребёнок сам начнёт задавать вопросы о том, куда подевался его папа. Раз в год я желаю на несколько дней прилетать сюда и навещать своего малыша.

— Я согласна на эти условия, — с улыбкой сказала Талимея.

— В самом деле? — Дитрих опешил от того, насколько Кинаэль оказался прав, — вот так просто? Но вы же сами ранее давали понять, что желаете воспитывать его самостоятельно.

— Давала понять — но не говорила этого напрямую, — усмехнулась Талимея, — впрочем, не говорила напрямую и того, что не против того, чтобы ты сюда прилетал.

— И зачем тогда было вводить Дитриха в заблуждение? — недовольно спросила Меридия, — вы и без того требуете от него… многое. Зачем же ещё и такие увиливания? Лишний раз нервы потрепать?

— Ну, во-первых, милая моя, то, что я желаю ребёнка-дракона, совсем не означает, что я готова, так сказать, осуществлять своё желание с первым встречным драконом. Нет, я желала узнать Дитриха лучше, насколько это было возможно. И, увидев, насколько он готов печься о благе своего будущего ребёнка… Да, я знаю, что ты будешь хорошим отцом для любых своих детей Дитрих. Орнуд был почти таким же, — тихо добавила она, — знали бы вы, чего в своё время Закатному лесу стоили его визиты, учитывая, что эльфы, мягко говоря, не хотели пускать орка на свою территорию…

— Ну и во-вторых, — печально продолжила Талимея, — не забывай, что Убийца прочно занимает своё место не только в истории драконов, но и в истории каждой расы. Когда он изгнал драконов с земель тёмных эльфов (между нами, и изгонять-то было уже особо некого), то заставил нас поклясться, что мы больше никогда ни словом, ни делом не станем звать драконов назад. Это если коротко, клятва намного длиннее и противнее. Но факт остаётся фактом. Я не могла первой ни при каких обстоятельствах сказать тебе, Дитрих, что не буду против того, чтобы ты регулярно навещал своего ребёнка. Но я рада, что ты сам на этом настоял. Что ж, если ты согласен — прощу следовать за мной.

— Как? Вот так сразу? — растерялся Дитрих.

— Конечно, — ответила Талимея, — а чего тянуть? Всё готово и для моего ритуала… и для твоего. Вы, моя дорогая, — кивнула она Меридии, — можете подождать здесь. Я краду вашего прекрасного супруга на пару часов, не больше, обещаю. После этого он целиком и полностью ваш.

Меридия лишь мягко и сдержанно улыбнулась. Для неё, в самом деле, не прошли даром все жизненные уроки. В голове сама собой вспыхнула вереница воспоминаний… Вот ещё прошлый Дитрих прилетает впервые на Лазурный остров и ловко избегает участи быть облитым приветственными помоями… Вот он смотрит на неё, когда она третий раз становится на крыло… и у неё, наконец, получается обуздать свои крылья… Вот он смотрит на неё со страхом и обидой, прижимая к груди сломанную руку, а Аяри кричит на весь зал: «Какая же ты дура!»… И вот отец уводит его для того, чтобы извлечь воспоминания для сбора доказательств против Уталака… если бы она только знала, что видит его тогда последний раз…

А потом чудовищный страх… и невероятное облегчение от того, что Тургор не убил Дитриха, смешанное с тоской от того, что теперь придётся долго и невыносимо ждать… её ответный взгляд, которым она вдохнула в Дитриха силы и помогла встать ему на крыло… безумное упорство её избранника, с которым он прорывался на Турнире… И слёзы бессилия, когда оказалось, что последний соперник слишком силён… Его гордый и непреклонный отказ, когда он узнал о себе правду и улетел в Тискулатус… и бесконечное счастье, когда он вернулся, и принцесса с облегчением поняла, что, невзирая на годами скрываемую правду, между ними ничего не изменилось… И все эти годы непрерывный шёпот Янтаря, раз за разом звучавший в мыслях: «Старость — последняя вещь, о которой ему стоит беспокоиться»… И сны, в которых Дитрих беспомощно сгорал в Янтарном огне, и она ничего не могла с этим поделать… Нет, по сравнению с тем, что они пережили, и с тем, что им ещё предстояло пережить, условие Талимеи подарить ей ребёнка выглядело пустяком, на который даже обижаться-то было смешно…

* * *

Несколько тёмных коридоров — и вот Талимея приводит Дитриха вероятно, в свою личную опочивальню. Разумеется, здесь преобладал фиолетовый цвет, но был он светлым, нежным, как цветки той самой сирени, что росла на его родном острове почти круглый год. С левой стороны — большое зеркало с тумбой и табуретом, где советник, вероятно, приводила себя в порядок. С правой стороны — окно, из которого удачно был виден тот немногий солнечный свет, что проникал сюда сквозь хрустальную породу. Пол под ногами устлан мягким ковром, а по углам — горшки с диковинными растениями. Одно из них, гигантский одуванчик с мерцающими зонтиками, Дитрих уже увидел, другие же, плющ с искрящимися золотистым светом листьями или растение, которое больше всего напоминало клубок длинных чёрных переливающихся колючек, он видел впервые.

— Что ж, принц, приступим, — мягко сказала Талимея, подходя к своему туалетному столику и доставая из нижнего ящика пузырёк, — вот, сперва выпей это.

— Зачем? — подозрительно поинтересовался дракон.

— Это особый эликсир, совершенно безвредно, уверяю, — ответила Талимея, — чтобы ты не страдал от угрызений совести… и чтобы с ребёнком уж точно всё получилось.

Хмыкнув, Дитрих взял пузырёк, откупорил его и выпил содержимое… И после этого память словно подёрнуло багровым туманом… Вот он, казалось бы, ещё стоит на ногах… а вот уже лежит на кровати, а на нём восседает статная эльфийка, которую возраст в девятьсот лет совершенно не портил… и затем лишь упругие толчки, и каждые несколько минут — взрыв невыносимого наслаждения. Но какая-то бесконечно малая часть Дитриха оставалась в сознании… вероятно, его третий Цвет, Серебро, позволял даже в таком состоянии отрешиться и мыслить отдельно от тела… Нет, Талимея была хороша всем, и делала она всё правильно… и всё же она была не Меридия, и этим всё было сказано.

Наконец, спустя, по ощущениям, несколько часов, Дитрих, уже совсем без сил лежавший на кровати, почувствовал, как что-то льётся ему в рот. Раскрыв глаза, он увидел, что Талимея поит его из очередного пузырька.

— Пей, Дитрих, — мягко говорила она, — это вернёт тебе трезвый ум. Ты молодец. Всё сделано, как надо. Давно я не была так довольна.

После отрезвляющего тоника красноватая дымка перед глазами пропала, а картинка в глазах снова стала чёткой. Дитрих видел, что Талимея была не просто довольна — она была едва ли не счастлива. Глаза блестели, на щеках, даром что бледно-синих, заиграл лёгкий румянец, и казалось, что её сейчас переполняла энергия. В полный противовес самому дракону, который, наверное, впервые в жизни был так обессилен и уязвим.

— Так что сейчас — самое время приступать ко второй части нашего ритуала, — сказала она, — именно сейчас — самое подходящее время, чтобы ты мог получить интересующую тебя информацию.