Сиротка - Андрей Евгеньевич Первухин

готов всё искупить кровью. У мужчины даже настроение от таких мыслей повысилось, и прощение получит и развлечётся.

Улыбка сползла с лица воина, когда он заметил, как всадник, не доезжая до неспешно идущего каравана, свернул в поле и погнал лошадь прямо по посевам, немыслимое дело для крестьянина. Они хорошо знают, как трудно вырастить урожай и сколько в это дело нужно вложить труда и пота.

— Боги, спасите нас от мора, — пробормотал кто-то за спиной Лойта, видно не он один начал подозревать самое страшное.

Караванщики тоже заподозрили неладное, так что остановились и уставились на всадника, тревожно о чём-то переговариваясь. Всадник остановился метрах в тридцати от ворот, с трудом сполз с лошади. Несчастное животное было всё в пене, и едва всадник слез, как она зашаталась и упала, загнал животину.

— Говори! — Крикнул сотник. — Что случилось?!

— Передайте господину барону, что у нас в деревне мор, — пробормотал крестьянин, пошатываясь как пьяный.

Шатался он от усталости, красных пятен на лице пока не было видно, но если в деревне мор, то и этот человек заразен.

— В какой деревне, осёл? — Разозлился сотник.

— Деревня Речная и Озёрная, на счёт других не знаю.

— Понятно, ты обратно добраться сможешь? — Поинтересовался сотник.

— Смогу, господин, только мне бы лошадь.

— Сейчас дадут, отойди подальше от ворот. — Приказа воин. — Скачи обратно, скажи всем, чтобы сидели и не высовывались из деревни, сейчас господин барон мага пришлёт, так что не переживайте.

— Только побыстрее, господин, — взмолился крестьянин. — Старики уже слегли, дети пока держатся, но это ненадолго.

— Поскачет следом за тобой, давай, не мешкай.

Крестьянин умчался, а сотник вскочил на коня и помчался в замок к барону. Да, ему запретили после его проделок замок посещать, пока аристократ опалу не снимет, но какие тут запреты, когда мор в деревнях. Не забыл мужчина разослать гонцов, с приказом подниматься войску конно и оружно, и чтобы у всех были луки или арбалеты.

Ворота города были закрыты, минут через пять открылась неприметная дверь. Из неё вышли два воина с большими заплечными мешками, в руках у них были верёвки с крючьями на конце. Они зацепили ими павшую животину, оттащили в сторону, обложили дровами и подожгли. Тоже самое проделали с тем местом, на котором она лежала. Да, животные не смогут заразить людей, но зачем рисковать-то. После того, как эта неприятная работа была сделана, воины отошли в сторону, в противоположную от каравана, которые тоже замер под стенами, поставили небольшую палатку. Им предстояло тут жить минимум десять дней, пока не убедятся, что не заразны.

Конечно, сотник знал, что у барона мага нет, но нужно было как-то взбодрить крестьян, чтобы не разбежались по округе и не разносили заразу, а потом уже войско подойдёт и не допустит распространения мора.

То что предусмотрительные крестьяне отправили сначала гонца к молодому магу, а только потом в барону, сотник не знал. Пахари справедливо рассудили, что если солдаты приедут раньше, то мага могут не пропустить к ним. К тому же, может быть такое, что мор не только у них, а ещё и в городе, так что помощи они точно не дождутся, про них просто забудут.

Узнав печальные новости, барон помрачнел, а потом приказал немедленно выдвигаться войску, да и гонцов в другие деревни отправили. Приказал всем, чтобы закрывали ворота и никого к себе не впускали и не выпускали. Гонцам строго-настрого запрещалось въезжать в деревни, общаться только на расстоянии.

Через час из города рысью выехал большой отряд в две тысячи мечей и направился в сторону двух больших деревень.

Сотник Лойт встал с частью своих людей на дороге, остальные распределились вокруг деревень, чтобы не выпускать из них людей. Приказ был простой, отправлять всех обратно, а если кто-то попытается прорваться, убивать. Сейчас Лойт стоял и с некоторым удивлением, с пригорка, наблюдал за жизнью в деревне. То, что там мор не было видно, играли дети на улице, да и костров, на которых сжигали трупы, тоже не было видно.

— Ерунда какая-то, — пробормотал десятник, который тоже попал в опалу, только он за свои проказы получил десяток плетей. — Неужели дети ещё не заболели?

— Чёрны полотнища висят, — сказал очевидное сотник.

На самом деле, на частоколе и воротах развивались полотнища, вестники мора, но в самой деревне не было слышно плача и причитаний.

— Гляди, телега и всадник, — указал рукой на ворота десятник. — Сюда едут.

На самом деле, ворота распахнулись и оттуда резво выкатилась телега, рядом с ней ехал всадник. Сразу стало видно, что путники заметили препятствие, скорость не сбавили, но всадник пристроился за телегой, а не ехал впереди.

— Стой! — Поднял руку сотник, когда непонятная пара приблизилась.

Он немного был растерян, на лошади верхом сидел явно крестьянин, а вот телегой управлял кальт. Он в молодости видел этих рубак, но они встречались только на побережье, были мореходами, видно и досюда добрались. Кальта с крестьянином только дурак иди слепой мог перепутать. Добротные доспехи, подобных даже у него нет, меч на поясе, да и секира имелась.

— Дальше ехать нельзя, — заявил Лойт. — В деревнях мор.

— Спасибо что сказал, — грохотнул своим басом воин, причём, с такой издёвкой в голосе, что сотник покраснел от гнева. — Без тебя бы сроду не догадались. Убирай свой сброд с дороги, я господина мага везу.

— Попридержи язык, — не выдержал десятник. — Пока тебе его не отрезали. Тут нет магов.

Наглец в телеге фыркнул, окинув презрительным взглядом десятника, мол, давай отрежь, посмотрим как у тебя это получится. Сказать он ничего не успел, потому что в телеге, как оказалось, ехал ещё один человек, парень, даже подросток. Он уселся и недовольным взглядом окинул воинов. Глаза у него были красные, сам весь лохматый, да и мало походил на мага, неопрятный какой-то. Знали бы они сколько он спал последнее время, то так никто бы не подумал. Этот человек даже говорить ничего не стал, поднял руку.

Один из лучников удивлённо вскрикнул, а когда люди уставились на него, то увидели, что одежда у несчастного буквально расползается. Лучник сейчас безуспешно пытался удержать на себе доспех, но не преуспел в этом. Так что, сверкая задницей, помчался к лошадям, видно подыскать, чем бы прикрыть срам.

Несколько секунд длился ступор, после чего сотник