Упрямый ангел - Кэрол Финч

В этот момент Уэйд наконец-то понял, что бороться бесполезно. Он сдался и, уже теряя сознание, мысленно попрощался с Шианной.

Маманти нахмурился. Он снова и снова издавал одинокое уханье совы, прикладывая ко рту ладонь. Его мучили дурные предчувствия. Возможно, Шианна нуждалась в помощи. Он приехал сюда в надежде избавиться от тревожных мыслей, но Шианна ему не отвечала, и это еще больше его встревожило.

Маманти полагал, что зеленоглазый белый человек удерживал Шианну силой, поэтому она не могла к нему приехать. Но Маманти не обвинял Уэйда в том, что тот удерживал эту восхитительную женщину. Нет, скорее он восхищался тем, как настойчиво Уэйд ее добивался. Но достоин ли Бердетт такой женщины, как Шианна? На этот вопрос Маманти пока еще не мог ответить.

Разочарованно вздохнув, он запрыгнул на своего мустанга. Размышляя о том, что не видел Шианну уже несколько месяцев, Маманти направился к Говорящему ручью. Он собирался посоветоваться с Великим Духом и спросить у него, будет ли очередной набег удачным для команчей и кайова.

Подъехав к группе индейцев, Маманти по-прежнему хмурился. Воины тотчас же бросились к нему; все были потрясены тем, что полноводный ручей вдруг начал мелеть. Заинтересовавшись этим происшествием, Маманти направился к берегу.

– Должно быть, боги рассержены на нас, – предположил один из индейцев. – Они не только не хотят с нами говорить, но и отказываются утолить нашу жажду.

Не произнося ни слова, Пророк Совы долго смотрел в узкую расщелину между камнями. С его губ сорвался возглас удивления, когда на берег внезапно хлынул поток воды. На гребне волны неслись тела Уэйда Бердетта и еще одного человека. Несколько секунд спустя вода заполнила все русло ручья.

Когда тела оказались на берегу, Маманти кинулся к Уэйду. Он с силой надавил ему на грудную клетку. Один из воинов проделал то же самое с другим человеком. Маманти снова и снова нажимал на грудь Уэйда, пытаясь освободить его легкие от воды. Через какое-то время грудь Уэйда наконец-то поднялась – он возвращался к жизни. Маманти же приподнял голову и криком совы вознес хвалу Великому Духу ручья.

И теперь стало ясно: эти двое бледнолицых, конечно же, заслуживали уважения, потому что отправились в бездну говорить с Великим Духом. Для Пророка Совы это было сродни благословению. Если бы боги не улыбнулись им, их бы сейчас здесь не было.

Пророк Совы по-прежнему сидел рядом с бледнолицыми смельчаками. Но теперь, когда эти люди находились в безопасности, мысли Маманти обрели другое направление. Если перед ним был мужчина Шианны и он не мог помешать ей отозваться на крик совы, то почему же она не отвечала?

Жуткие предчувствия терзали Маманти. Что-то было не так, и он это чувствовал. Еще никогда Шианна не отказывалась от встречи с ним – ни разу с того дня, когда они встретились впервые.

Глухой стон Уэйда отвлек Маманти от тяжких раздумий. Схватив Бердетта за ворот рубашки, он встряхнул его, чтобы привести в чувство.

– Где твоя женщина? – спросил Пророк Совы.

Уэйд слышал слова Маманти, но, похоже, не понимал их. Ему казалось, что его кто-то зовет из длинного гулкого туннеля. В памяти всплыли ощущения: он куда-то прорывался, пытаясь выбраться из узкого лабиринта, заполненного водой и камнями. Он вдруг с силой ударил индейца кулаком в грудь. Тот, пораженный, повалился на песок. Уэйд же боролся с ужасающими воспоминаниями; он все еще не понимал, что с ним сейчас происходит.

В изумлении глядя на Уэйда, Маманти поднялся на ноги и повернулся к своим воинам.

– В этого бледнолицего вселился Великий Дух, – сказал Пророк Совы. – Наши боги ведут нас.

Воины в страхе переглядывались. И все в ужасе вскрикнули, когда Уэйд и его спутник начали биться о песок, точно рыбы. Через несколько минут оба погрузились в сон. Маманти осторожно обошел вокруг Уэйда, чтобы убедиться, что тот все еще дышит.

– Духи покинули их тела, чтобы вернуться в Говорящий ручей, – сказал Маманти. – Давайте же восславим духов и попросим их, чтобы эти люди вернулись в этот мир после общения с нашими предками.

Уэйда и Чада прикрыли одеялами, а перед великим шаманом кругом расположились вожди. Церемония была величественной. Суеверные индейцы внимали словам, которые начали срываться с губ Пророка Совы, когда тот впал в транс. Все слушали и клялись в верности богам и предкам.

Первым проснулся Чад. Когда он услышал жуткие вопли индейцев, его глаза открылись. Он вздрогнул, увидев, что находится в незнакомом месте. Покосившись на брата, крикнул:

– Уэйд, да очнись же!

Брат не ответил, и Чад снова окликнул его.

Придя в себя, Уэйд почувствовал, что дрожит от холода. Веки же его словно налились свинцом. В сознание вторглись силуэты, танцующие вокруг костра, и громкие выкрики. Покачав головой, Уэйд попытался сосредоточиться на пятне, которое, как он предполагал, бьио его братом. Приподнявшись на локте, он понял, что лежит у ручья, а рядом совершают свой обряд индейцы.

– Нам следует уйти отсюда, пока они не решили снять с нас скальпы, – сказал Чад.

Но Уэйд не был уверен, что у него хватит сил даже на то, чтобы подняться. Увидев Пророка Совы, он немного успокоился. Указав на высокого широкоплечего шамана, он сообщил брату:

– Это Пророк Совы, преданный друг Шианны. Так что нам нечего бояться.

– Я чувствовал бы себя намного лучше, если бы здесь была и сама Шианна, – проворчал Чад.

Тут церемония закончилась, и воцарилась тишина. Индейцы почтительно расступились, пропуская Маманти к бледнолицым, лежавшим чуть в стороне от костра.

– А вы невероятно удачливы, Уэйд Бердетт, – заметил Маманти, приблизившись к ним. – Вы посетили Великого Духа и выжили, чтобы поведать нам об этом.

Чад украдкой покосился на брата, ожидая, когда тот заговорит. По мнению Чада, оказаться у индейцев было столь же неприятно, как застрять среди валунов подземной реки.

– Мы много пережили и обрели уважение к вам и вашим людям, – заверил Уэйд Пророка Совы. С трудом поднявшись на ноги, он продолжал: – Мы с братом искали совета и помощи ваших могущественных богов.

Маманти сел, скрестив ноги. С некоторой опаской взглянув на Уэйда, спросил:

– Что тревожит вас, Уэйд Бердетт?

– Хеден Риме, скот которого вы угнали во время набега… Этот человек поклялся отомстить, и он силой удерживает Шианну, – объяснил Уэйд. – Я спрашивал у ваших богов, как нанести поражение этому человеку, в которого вселился злой дух.

Уэйд понимал, что грубо льстит, но он был в отчаянии и не знал, что предпринять – одно лишь знал наверняка: в борьбе с Хеденом без помощи индейцев ему не обойтись.

Распахнув рубашку Чада, Уэйд сказал:

– Посмотрите сами, насколько безжалостным может быть Риме, когда захочет кому-то отомстить.