Последний проблеск света - Клэр Кент
Шрифт:
Интервал:
— Ох, милая, — бормочет Трэвис, входя. — Я скучал по тебе вот так. Я так сильно по тебе скучал.
Я ощущаюсь теснее, чем мне помнилось, будто он наполняет меня до упора. Я ахаю и сгибаю колени, двигая бедрами навстречу ощущениям.
— Бл*ть. Ох, бл*ть. Тебе хорошо, Лейн?
— Да, — я впиваюсь пальцами в его поясницу. — О Боже, так хорошо. Я тоже скучала по тебе вот так.
Он совершает несколько толчков.
— Да. Ничто не может быть лучше, чем находиться в тебе.
Я еще сильнее приподнимаю колени, позволяя ему погрузиться глубже.
— Боже, ты кажешься таким большим.
Трэвис фыркает от веселья и делает несколько дерганых толчков.
Мне так нравятся ощущения, что спина сама выгибается.
— Да! Сделай так еще.
Он наращивает быстрый ритм, опираясь на предплечья надо мной и больше наклоняясь на одну сторону, чтобы поберечь травмированное плечо.
— Тебе так нравится? — он потеет и улыбается мне. — Я знаю, что моей милой малышке нравится тряска.
Я хихикаю и одновременно стону от удовольствия, и в итоге получается нелепый звук. Трэвис берет меня с такой силой, что сотрясает и кровать, и мое тело, но он определенно бережет себя, и этот факт позволяет мне расслабиться и наслаждаться процессом.
Я обвиваю его руками и двигаю бедрами в ритме с ним. Наши тела издают сексуальные шлепающие звуки, пока оргазм не скручивает меня с силой, завладевая всем телом. Я кричу, когда по мне проносится дрожь удовольствия, и я знаю, что Трэвис тоже вот-вот утратит контроль.
Его хриплые вздохи превращаются в сдавленные восклицания.
Я крепче обхватываю его бедрами, все еще запыхавшись от оргазма.
— Не выходи. Пожалуйста, не выходи.
Трэвис стонет и роняет голову, потираясь бедрами о мои бедра, и его контроль срывается. Разрядка сотрясает его тело. Он выдавливает «Люблю… тебя… милая», пока кончает.
Это ощущается иначе. Когда он кончает в меня.
Я обнимаю его руками и ногами, когда он расслабляется. Мы оба хватаем воздух ртом. Трэвис поднимает голову, чтобы медленно поцеловать меня.
— Люблю тебя, — бормочет он мне в губы.
— Я тоже тебя люблю.
— Ты уверена, что мне не стоило выходить?
— Да. Я уверена.
— Я знаю, что с детьми вроде как теперь сложно. Но тут никак нельзя сказать наверняка. Возможно, мы делаем ребенка каждый раз, когда занимаемся этим.
— Я знаю, — я крепко обнимаю его. — Это сделало бы меня счастливой. Я хочу испытать с тобой все.
Трэвис тихо стонет и утыкается лицом в изгиб моей шеи.
— Я тоже хочу всего с тобой.
— Значит, нам нужно сделать еще кое-что.
Он замирает.
— Что?
В моем голосе слышится улыбка, когда я говорю:
— Нам наконец-то придется выбрать имя псу.
***
Следующим утром солнце встает в приглушенных фиолетовых тонах.
Я пью кофе, выпуская пса, и иду к восточной части дома, чтобы увидеть как можно больше рассвета.
Минуту спустя я ощущаю, что Трэвис подходит сзади.
— Рассвет фиолетовый, — говорю я с улыбкой.
Мы стоим и смотрим, попивая кофе. Пес в итоге подбегает и садится рядом с нами, склонив голову и насторожив уши торчком, словно пытаясь понять, что мы делаем.
— Знаешь, что? — я с улыбкой поворачиваюсь к Трэвису. — Если просто запечатлеть кадр вида, так сразу и не поймешь, закат это или рассвет.
Трэвис хмурится.
— Это можно понять по тому, где солнце — запад или восток.
Я нежно тыкаю его в бок.
— Я не об этом говорю. Я имею в виду просто вид. Вне контекста. Ты бы никогда не понял, закат это или рассвет.
Он притихает на минуту, размышляя. Он улавливает мое настроение. Бормочет:
— Да. Да. Верно.
— Мы все живем свои жизни в одном кадре настоящего. Может, солнце для нас никогда не садилось. Может, это всегда был рассвет.
Трэвис перекладывает кружку кофе в левую руку, чтобы переплести свои пальцы с моими.
— Думаю, так и было.
Мы больше ничего не говорим. Нам и не нужно.
Мы потягиваем наш кофе (роскошь, которая, как мне думалось, навсегда канула в лету) и смотрим, как солнце поднимается выше по дымчатому небу. Насыщенно фиолетовый цвет становится светлее, ярче, превращается в синеву.
Я ошибалась. Теперь я это знаю.
Конца света никогда не наступал.
То, что я считала последним проблеском света, всегда было моим началом.
Эпилог
Год спустя
Августовский день жаркий и парной, и я уже в той части лета, когда мечтаю об осени. Я усталая, грязная, вся вспотела под одеждой. Трэвис быстро едет по кочковатой горной тропе, джип постоянно подпрыгивает, тряся мое тело, косы, внутренности.
— Можешь немного сбавить скорость, пожалуйста? — прошу я наконец, держась за поручень и глубоко дыша, чтобы прогнать тошноту.
— Прости, — Трэвис кардинально замедляется и бросает на меня обеспокоенный взгляд. — Тебя тошнит?
— Меня не тошнит. Просто мне не надо, чтобы меня так трясло.
Он искоса поглядывает на меня, явно поддразнивая.
— Я думал, тебе нравится тряска.
— Не в машине же, — я стараюсь не рассмеяться, но получается не очень хорошо. — В постели — это другое.
— А. Понял, — его улыбка слегка угасает. — Я не хотел, чтобы тебя укачало. Просто не терпится вернуться домой.
— Да. Мне тоже.
Мы провели вдали от нашего маленького домика почти две недели — это самое долгое отсутствие за последний год. Вылазка прошла хорошо. Мы помогли сопроводить группу из примерно пятидесяти пожилых человек, которых надо было доставить в более безопасное место, и все прошло гладко, без серьезных рисков и травм, не считая солнечных ожогов и утомления от жары. Мы с Трэвисом стали регулярной частью сети помощников Мака, и выполнение таких работ всегда помогает мне почувствовать, что я вношу ценный вклад.
Но две недели вдали от дома — это долгий период, во время которого все время надо быть настороже из-за возможной опасности. Я буду рада вернуться.
Пес свернулся у моих ног, время от времени ворчливо поднимая голову, когда машину слишком сильно трясет. Он везде сопровождает нас и всегда выкладывается на все сто.
Но он такой же, как и мы. Ему больше всего нравится быть дома.
Теперь уже недалеко, и я предвкушаю. Я тянусь и тычу Трэвиса в руку.
— Тебе необязательно ехать так медленно. Обещаю, меня не стошнит на тебя.
— Не хотелось бы, чтобы тебя стошнило на пса.
Я смеюсь.
— У него теперь есть имя, знаешь ли.
— Да. Но думаю, он все равно предпочитает «пес».
— Нет, не предпочитает. Он знает свое время. Так, Герцог?
Пес поднимает голову, но увидев, что
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!