Лунатик исчезает в полночь - Дарья Донцова

— Та, что не пожелает плясать голой, могла отказаться и на прогоне. И у Миранды не осталось бы времени найти замену, — заметила я. — В ее интересах было пораньше выяснить настроение «актрис».

Константин кивнул:

— Вот поэтому она и поселила всех в пансионе и велела хозяйке установить в номерах три и четыре видеокамеры: одну в ванной, другую в номере.

— Что? — подпрыгнула я.

— Татьяна собиралась испугать девушку, которая попытается увильнуть от участия в съемках, — объяснил Константин. — Намеревалась сказать ей: «Решила меня кинуть? Отлично. Я выброшу в интернет твою интимную съемку. Весь мир увидит, как ты принимаешь душ, сидишь на унитазе, раздеваешься-одеваешься».

Я потеряла дар речи.

— Записи у сестры я отнял, все уничтожено, — заверил меня Константин, — сам удалил видео. Степанида, очень прошу, давайте замнем дело.

— Замнем дело? — повторила я. — То есть простим Миранде все? Ну, знаете…

Столов встал, опустился передо мной на корточки, взял меня за руку и заговорил:

— Да, Таня мерзавка, манипулятор, врунья, воровка, но другой сестры у меня нет. Сейчас я отправил ее с мамой на Мальдивы, они останутся там. Для Миранды это большое наказание.

— Просто ужасное! — саркастически воскликнула я. — Поселиться в теплой стране в благоустроенном доме, купаться, загорать, вкусно есть, шляться по магазинам, не испытывая нехватки денег… Что может быть хуже?!

— Сестра демонстративная личность, ей нужны общение и возможность манипулировать людьми, — продолжал Костя, — а в далекой стране у нее не будет подруг и даже приятелей. Дом стоит на моем маленьком острове, из людей там только слуги. Это по сути тюрьма. Комфортная, с прекрасной едой, но тюрьма. Людмилу Потемкину перевезли в частную больницу, я оплатил ее лечение. Юлия получила должность в моей интернет-империи, причем ей, несмотря на неполный рабочий день, определили большой оклад. Я вкладываю деньги в пансион Берты Борисовны — делаю там ремонт, оборудую номера, а потом буду рекламировать его в своей соцсети. Миранда не калечила Людмиле ногу, не убивала Свету. Она просто…

— Подлый человек, — вздохнула я. — И воровка. И одна из тех, кто подтолкнул Сергея Реутова на самоубийство.

— Да, — согласился Константин, — все так… И тем не менее я очень тебя прошу, не поднимай шума. Что я могу тебе предложить? Организую ремонт в твоей квартире, а на это время поселю тебя в лучшей гостинице Москвы, куплю мебель. Говори, что еще ты хочешь?

Я поморщилась:

— Ничего мне не надо. Ладно, не стану поднимать шум. Но не потому, что ожидаю от вас платы за молчание. Если сейчас поднять волну, начнется расследование, и из всех шкафов вылезут скелеты. В том числе из моего: меня могут назвать убийцей Тани Морозовой. У полиции-то ко мне не должно возникнуть претензий, но машина слухов заработает, и ее будет не остановить. Все. Закончим разговор. Я забыла про Миранду. Даже никогда о ней не слышала. Единственная просьба к вам: поговорите с Людмилой, прикажите ей никогда не искать встреч ни со мной, ни с Белкой. Делать ремонт и покупать мебель не надо, сама справлюсь.

Константин встал и посмотрел на Романа.

Звягин махнул рукой:

— Я рассказывал тебе о Степе. У нее сильно развитый комплекс самостоятельности в фазе постоянного обострения.

Произнеся эти слова, шеф тут же повернулся ко мне с улыбкой на лице:

— Козлова, молчать, когда джигиты разговаривают! Константин приведет в порядок твою квартиру и обставит ее так, как ты захочешь. Это не подачка и не плата за молчание. Это… это… это…

— Что? — засмеялась я.

— Да ты ему просто понравилась, — ляпнул Роман, — вот и весь ответ. Перестань идиотничать, дай мужику о тебе позаботиться. А то с таким характером никогда замуж не выйдешь!

— Но я и не хочу идти в загс! — рассердилась я.

Константин кивнул:

— Ладно. Твоя позиция ясна. А как насчет Агнессы Эдуардовны? Думаю, у нее не очень с деньгами. Я ведь собрался отремонтировать весь дом, хотел приобрести и для твоей соседки мебель и все прочее. Нельзя же обновить ее апартаменты и не тронуть твои, система коммуникаций общая. Решай, или вы с Агнессой Эдуардовной перебираетесь в хороший отель, живете там, а потом получаете свой дом в полном порядке, или ты отказывается от моего предложения, но тогда и твоя соседка ничего не получит. Кстати, Магде понравится в элитной гостинице, там есть повар для собак.

— Вы мне руки выкручиваете, — пробормотала я. — Да, Несси вовсе не богата… В общем, я согласна.

…Звонок в дверь прервал мои воспоминания о беседе с Константином. Я подумала, что приехал курьер от Столова, схватила сложенный плед из норки, эксклюзивную сумку и пошла в прихожую. Но на лестнице вместо посланца Константина стояли Несси и Магда.

— Степа! — затараторила соседка. — У меня дома такая красота, не передать словами! Дворец, а не квартира! Я просто счастлива! Можно посмотреть на твой ремонт?

Я посторонилась.

— Конечно. А почему Магда такая грустная?

— Так она же в гостинице ела восемь раз в день, — засмеялась Несси. — Теперь она не Магда, а Кабаниха. Ветеринар велел девочку на диету посадить, вот она и скуксилась. Сегодня только одну банку корма получила. Кстати, у меня на кухне шкаф полон дорогих собачьих консервов, а в холодильнике изобилие деликатесов. Базиль их уже ест. Я его звала к тебе на новую мебель посмотреть, но внук почему-то испугался. Вы что, поругались?

— Конечно, нет, — соврала я. — Наверное, он опасается, что я опять стану его за лишний вес шпынять.

— Да уж, разожрались они с Магдой в отеле, — захихикала Несси.

— Мама, — раздался с лестницы голос Николая, — а почему в моей комнате нет большого телевизора?

— Ооо! — подпрыгнула Несси. — Прости, Степа, дела зовут. Зайду к тебе вечерком. Магда, порысили!

Я закрыла за соседкой дверь. Ну что ж, вот и конец истории. Мы снова дома, и к нам даже вернулись крысы, уплывшие с тонущего, как им показалось, корабля.

Рано утром мы с Франсуа Арни вошли в роскошный особняк и были встречены хозяйкой, которая тут же затараторила:

— Я Катя Угарова. Страшно рада вас видеть. Думала, не доживу до свадьбы. Так волнуюсь! Господин Арни, вы не против, если во время работы вас станут снимать операторы с камерами и фотографы? У нас аккредитовалось много журналистов. Ну, и домашняя съемка еще.

— Нет, конечно, я не против, — галантно ответил француз.

Катя захлопала в ладоши. А затем сообщила:

— Мы оборудовали для вас комнату. Сюда, пожалуйста.

Мы прошли через огромный холл к мраморной лестнице, завернули за нее и очутились в круглом зале с панорамными окнами.