Окликни мертвеца - Энн Грэнджер

Разглядывая на земле листья, Мередит увидела прямо под ногами стреляные гильзы — красные, голубые, зеленые. Может, какой-нибудь фермер охотился на голубей или кроликов. Сколько смертей в природе, особенно в сельской местности… Даже пасущийся вдали скот представляется лишь добычей, предназначенной для бойни и подачи на стол.

От тяжких раздумий ее отвлек смешок Алана. Она удивленно повернулась к нему.

— Старушку миссис Джосс вспомнил, — объяснил он. — Она слышала автомобиль Эндрю, когда он отвозил Кейт в «Корону» и возвращался. Фары ей в окно светили. Слышала также, как Айрин ехала из города. Узнала характерное дребезжание мотора. А наутро со страхом узнала, что Пенхоллоу убит в своем саду. У Джоссов с законом натянутые отношения, и при любом происшествии подозрение быстро падает на них. Конечно, старушка не думала, будто кто-то из ее родни мог пойти на убийство. Однако побоялась, что в ходе следствия родственничков начнут расспрашивать, а почти каждому из них есть что скрывать. Поэтому сообщила первому попавшемуся полицейскому, будто машины всю ночь напролет разъезжали. Направила охотников по ложному следу. В беседе с Прескоттом смогла подтвердить лишь три случая. Это весьма существенно, ибо означает, что убийца либо пришел пешком, либо уже находился в доме. Между прочим, хитрая бестия заявила, что семейство Пенхоллоу своим образом жизни само нарывается на неприятности. Если бы ее муж постоянно уезжал куда-то на долгое время, сказала она, ей хотелось бы знать, чем он там занимается. В свое время Карла так и сделала. Миссис Джосс подозревала неладное и не ошиблась. Кстати, мы предъявляем обвинение Лемюэлю Джоссу — Ли, как он сам себя называет.

— Что? — воскликнула Мередит. — А он тут при чем?

Испуганный криком лесной голубь выпорхнул из деревьев, громко хлопая крыльями, пролетел низко над головами и приземлился в поле. Своим неуклюжим плотным телом на коротких лапках и дергающейся головкой в белом воротничке он походил на упитанного священнослужителя.

— К убийству непричастен. Хотя следствием установлено то, чего боялась его бабушка. Он местный скупщик краденого, посредник, сбывавший ворованные вещи через своих агентов в баре, где служит. Обычный товар: в основном телевизоры, видеомагнитофоны и прочее. Долгий срок вряд ли его остановит. Будет продолжать свое дело, сменит ассортимент, скорее всего, на огнестрельное оружие. Придется присматривать за Ли Джоссом.

Алан повернулся, прислонился к воротам спиной.

— Вот так. Теперь слово за врачами и за службой исполнения наказаний. Я свое дело сделал. — Он помолчал. — Можно о нас подумать.

Мередит наклонилась, налицо свесились волосы. Она чувствовала, как горят щеки, и злилась на себя за глупый девичий румянец.

— Я люблю тебя, — пробормотала она скорее воинственно, чем страстно. — Не сказала бы, если бы не любила.

— Знаю, что не сказала бы, знаю, что любишь. И я тебя люблю. Поэтому не пойму, в чем проблема, — горестно объявил он.

Известно, что существует проблема, и, может быть, даже известно, в чем она заключается.

Мередит все же попробовала объяснить:

— Я всегда жила самостоятельно. Никогда никому не должна была угождать, кроме самой себя. До встречи с тобой мне некому было помочь в трудный момент. Мои родители были старше, чем у многих моих сверстников. Я всегда с ними крепко дружила, однако не считала возможным обременять их своими нуждами. Поэтому рано привыкла справляться сама. Не научилась совместной жизни. Знаешь, порой этому надо учиться. Инстинкт тут не поможет. Честно признаюсь, я слишком эгоистична.

— Какая чепуха, — тихо пробормотал он, озадаченно тряся головой, но глаза выражали смирение и покорность.

— Ох, не надо! — Тон вышел недопустимо и нежелательно резким. — Я не могу принять на себя обязательства, которые ты хочешь на меня возложить, и мне очень жаль. Это не имеет ни малейшего отношения к моим чувствам к тебе. Дело в том, как я сама к себе отношусь.

— Может быть, я в тебя больше верю, чем ты в себя? — сухо предположил он.

— Не верь.

Слова раскатились глухим эхом в рощице позади.

В наступившем молчании было слышно, как Алан хлестал тростью воздух, пока с громким стуком не задел ворота. Лесной голубь мгновенно взлетел.

— Спугнул птицу, — вымолвил он. — Тебя.

— Ты ни в чем не виноват, — устало проговорила она.

— Слушай… — Он приготовился выложить очередной аргумент. — Ты сама говорила, что тебя вряд ли снова пошлют за границу, поэтому твоя работа…

— Дело не в работе.

— Значит, в том парне, в Майке?

Мередит на минуту утратила дар речи. Однажды в случайном порыве она поведала Алану о давней несчастной и обреченной любви. Не следовало рассказывать. Думала, он выслушает и похоронит в памяти вместе с прочими упущенными возможностями, которыми изобилует любой жизненный путь. У него был неудачный брак, у нее несчастная любовь. А он не забыл и не отмахнулся. Она с ужасом сообразила, что он тоже по-своему мучительно раздумывал, и теперь старая история вдруг снова всплыла в ее жизни и чертовски осложнила ситуацию.

— Нет, конечно! Все давно кончено и забыто. Я тогда была девчонкой. Теперь я совсем другая.

Листва позади зашелестела на ветру. Алан сунул палку под мышку на военный манер.

— Извини. Не стоило предъявлять ультиматум. У меня нет на это никакого права. А ты вправе мне дать от ворот поворот. Некрасиво было бы настаивать.

— Ради бога, не извиняйся! — Она ошеломленно уставилась на него. — Это я должна просить прощения и ищу способ. Плохо, что ты слишком добр.

— Лучше выйти из себя и прикрикнуть? — насмешливо уточнил он.

— Для меня было бы лучше, — призналась она.

— Может, когда-нибудь передумаешь? — медленно вымолвил он.

— Может быть. Только в будущее не заглянешь, поэтому не могу присягнуть.

— Принимаю условие, пока не получил окончательного отказа.

Упрямец, заключила Мередит, готовая одновременно расплакаться и рассмеяться. Он не отступится. Впрочем, возможно, когда-нибудь сдастся, как предупреждала Карла. Возможно, не станет ждать вечно.

— Что теперь будем делать? — спросила она, вдруг осознав, что понятия не имеет, как им быть дальше.

— В ближайшей перспективе пойдем в паб, прилично поедим. В долгосрочной поживем — увидим.

И они, взявшись за руки, зашагали по тракторной колее.

Стив Прескотт стоял в парадном портике Тюдор-Лодж, сильно смахивая на викторианского ухажера, испытывая надежду, смущение и тайную решимость даже в самом худшем случае вести себя по-джентльменски. Шляпы у него не было, а если бы была, он бы нервно теребил поля.

Для полиции дело об убийстве в Тюдор-Лодж закончено до суда. Теперь оно в других руках — службы уголовных преследований, юристов, медицинских экспертов и прочих. Но для него оно не завершилось.