Дары волшебства - Андрей Смирнов

— Понятно. А лигейсан сейчас… — Дэвид на секунду задумался, а затем начал перечислять, по ходу загибая пальцы. — Фольгорм, Галдсайра, Кетрав, Цзарайн, Яльма, Сурейлин, потом этот… пчеловод ваш.

— Смайрен. Но он не придет.

— Кого я забыл?

— Майдлара и Финейру. Финейра родилась еще при дедушке Юлианара, очень-очень давно. Но она все равно лигейсан. Этот титул и связанные с ним права не меняются, к кому бы не переходила власть. Еще ты забыл Эрдана.

— Странно… Я от кого-то слышал, что правление Гарабинда было объявлено незаконным.

— Эрдан имеет право на голос не как внук Гарабинда, а как правнук Юлианара. Он родился за год до того, как Юлианар добровольно ушел с поста.

— А министры? — спросил Дэвид. — Насколько я помню, простой человек кресло министра получить у вас не может, только высокорожденные, и при том они оказываются связанными с Источником более тесно, чем все остальные.

— Да, министру дается особый министерский ключ.

— Кем дается?

— Приором, — ответила Идэль. — Но по закону принимает решение, кому давать — секонд. Приор в этом случае обязан подчиниться его решению. И наоборот: когда выбирается новый приор, все министры собираются вместе и, используя свои ключи, инициируют выбранного, и он получает ключ хозяина Источника.

— Они должны действовать сообща?

— Да.

— Но ведь Севегала нет.

— Сообща должны действовать все живые. Впрочем, не знаю… Наверное, инициацию можно провести и в том случае, если кто-то из министров жив, но не участвует в процессе. Главное, чтобы не участвующий не был против.

— И неважно, где он будет находиться? — уточнил Дэвид.

— Я не знаю, — призналась Идэль. — Они — то есть министры — не очень-то любят распространяться о том, какие способности приобретают, получая ключ-проекцию источника и как могут взаимодействовать с ним.

— Расскажи мне о министрах.

— Их девять. То есть сейчас, без Севегала, восемь. Про Вомфада ты все знаешь. С Авермусом, министром дворцового управления, ты тоже знаком. Еще из клана Кион в министрах ходит Етен, он из младшей семьи. Из Аминор…

— Подожди. Какую должность занимает Етен?

— Министр финансов. Из Аминор — Гарауб и Вельдария. Дочь Самилера рулит департаментом юстиции, а его племянник — департаментом торговли. Из клана Ниртог — Санза и Сераймон. Санза из младшей семьи, под ее контролем департамент сельского хозяйства. Сераймон, еще один племянничек Хаграйда, занимается архитектурой и транспортом. К Гэал принадлежит только один министр — Лодиар-ита-Шедан. Он у нас заведует искусством.

Некоторое время Дэвид молчал, что-то мысленно подсчитывая. Ему даже пришлось применить небольшое псионическое заклинание, чтобы держать перед мысленным взором имена всех вышеперечисленных персонажей.

— Получается, — сказал он. — Гэал имеет в сенате только три голоса, Аминор и Ниртог по четыре, а Кион — тринадцать. Нет, четырнадцать, если Ведаина прибавить. Или даже пятнадцать, если Смайрен все-таки объявится.

— Наверное, так, — меланхолично отозвалась Идэль. Она лежала таким образом, что ее голова покоилась у Дэвида на коленях. Указательным пальцем левой руки она иногда, поддразнивая, трогала кончик его коса. — Если, конечно, ты все правильно посчитал.

— Ну хорошо, допустим, Кетрав отрывает у Вомфада четыре голоса… Но за Вомфадом все равно большинство.

— Неизвестно, за кого отдадут свои голоса министры, — сказала Идэль. — Их принадлежность к младшим семьям кое-что значит, но меньше, чем ты думаешь. И совсем неизвестно за кого проголосует Аминор.

— Так, ясно. Точнее, ничего не ясно. Вернулись к тому, с чего начали.

— В любом случае, все решится через три дня. Пошли спать? — Во второй раз предложила принцесса.

— Пошли.

Они приняли ванну, предварительно побросав в воду целую охапку лепестков иширги — кильбренийского растения, масла которого оказывают благоприятное воздействие на кожу и вдобавок сообщают телу слабый, но устойчивый, приятный запах. Иширга и накрахмаленные простыни разбудили желание, и они долго любили друг друга под аккомпанемент цикад и сверчков за окном, под вздохи осенних ветров, вкрадчиво шепчущих о скором наступлении зимы, о приближении смерти, которая всегда следует за жизнью, даруя ей неповторимый, невозвратимый изысканный горько-сладкий вкус.

Страничка из записной книжки Кетрава.

Диспозиция на 5 октября: За Вомфада — 7. За Ксейдзана — 8. За меня — 12. Смайрен —? Все учтены. Доживу до завтра — стану приором.

* * *

Когда-то, давным-давно, принц Эрдан, внук приора Гарабинда владел обширными землями в Кильбрене; еще большие территории принадлежали его ближайшим родственникам — отцу, дядьям, двоюродным братьям и сестрам. Теперь, три века спустя, Эрдан снимал квартиру в городе, и это была единственная собственность в Кильбрене, которую он мог бы назвать «своей».

Конечно, это была хорошая квартира — с точки зрения простого обывателя. Шесть комнат на втором и третьем этажах небольшого трехэтажного дома в центре Геиля. Многие высокорожденные из младших семей, приехавшие в столицу, жили схожим образом, у иных были собственные особняки за городом, и далеко не все из них впечатляли своими размерами. Те, кто селился во дворце, вообще были вынуждены довольствоваться двумя или тремя комнатами. Но у них были свои владения, свои дворяне, селения и замки, толпы слуг, огромные статьи доходов и расходов, домашние маги, личная гвардия — у Эрдана же ничего этого не было.

Каждый из высокорожденных по-своему интересен, о каждом можно было бы рассказать какую-нибудь историю, а то и несколько. Однако, лишь весьма немногие из высшей кильбренийской знати имели или будут иметь какое-либо отношение к истории Дэвида Брендома, и лишь для них есть место в рамках сего повествования. Эрдан — один из этих людей. Эрдан интересен еще и тем, что в описываемый период — то есть, в то время, когда в Кильбрене находился Дэвид Брендом — Эрдан, не имея ни богатства, ни гвардии, ни влияния, был при этом в плане личной силы, пожалуй, сильнейшим среди прочих высокорожденных. На поле системной магии с Эрданом мог бы потягаться лишь Тахимейд, однако по складу ума и по направлению, в котором Эрдан развивал свои способности, он системным магом ни в коей мере не был. Он целиком и полностью был боевым чародеем, и в этой сфере в то время в Кильбрене сравниться с ним не смог бы никто. Но — обо всем по порядку.

Эрдан-лигейсан-Саутит-Кион родился всего лишь на семь лет позже Джейбрина — будущего убийцы Гарабинда и истребителя всех (за единственным исключением) потомков приора. Первые восемьдесят лет жизни Эрдана малоинтересны — он был обычным высокорожденным и не отличался никаких особенными талантами, исключая разве что любовь к холодному оружию — преимущественно к длинным и полуторным клинкам. Владел он этим оружием мастерски, что, впрочем, среди потомков Гарабинда не являлось такой уж редкостью, ибо эта ветвь клана Кион почти целиком состояла из воинов и боевых магов.