Моя пушистая проблема - Мария Вельская

Эренрайте Вайре

Он всегда привык доводить свои дела до конца. Будь то расследование, обед с любопытными оборотнями или закрытие прорыва грани. Но он никогда не думал, что так сложно бывает сосредоточиться на любых мелочах, когда в голове у тебя — она.

Упрямая, колючая, резкая. С мальчишескими привычками, командным тоном — и пугающей нежностью, которую она неосознанно дарила ему. И потому эта нежность была дороже всего на свете. Стала дороже.

Эрен не привык лгать самому себе. Если сначала это было выбор его зверя — то теперь этот выбор стал его собственным. Подходящая и удобная пара стала любимой женщиной. Потому что не влюбиться в неё было невозможно. Она была как будто создана там, наверху, для него. Со своими колючками, страхами, упорством. С блестящими янтарными глазами, золотистой копной волос и грудью, что так уютно умещалась в его ладонях… кхм, об этом уж точно думать на закрытом заседании не стоит.

Она была болезненно нужна ему. Её одобрение, её улыбка, её смех. Её страсть. Её любовь. Она вошла в его кровь незаметно, не сразу. Удобная покупка. Интересная и забавная человечка, что разумно опасалась его, но никогда всерьез не боялась. Девушка, которой он нравился — это было заметно — но которая изо всех сил сопротивлялась этому влечению. Никогда бы не согласилась стать просто любовницей.

За что он полюбил её? Почему мучил и её, и себя, не желая признавать очевидные факты? Самоуверенный дурак. Привык пользоваться властью богини, собственной силой. Давно ли он был брошенным щенком, раздавленным предательством родных, тем, кого боялись и не любили свои же? А ведь он был чистокровным…

Из-за своего высокомерия он чуть не упустил собственного сына. Привык полагаться на слуг, даже помыслить не мог, что послушная дочь старшего рода пойдет против его воли. А что в результате? Если бы не Миари, то Мир был бы мертв…

Нет, Эренрайте Вайре не снимал с себя ответственности за все, что натворил. Но намеревался исправиться. Кардинально. Никогда в жизни Миари больше не придется плакать из-за него. Переживать и бояться за себя и родных. Да что там, наплевав на ревность своего кота, он даже мальчишку-патеру бы пригрел в клане… но тут, похоже, подсуетился Владыка Иррган.

— Вайре, очнись, мечтать потом будешь, — насмешливый шепот Искара Дарта вывел из раздумий.

— Тебя забыл спросить, кошак, — огрызнулся беззлобно.

— Господа, прошу тишины, — холодный голос Владыки отрезвил.

Лишние участники процесса были удалены из зала, как и свидетели.

Решать судьбу преступников предстояло нескольким оставшимся оборотням. Но все прекрасно понимали — приговор будет таким, каким его захочет видеть правитель. И, возможно, его Жнец.

— Итак, что мы имеем, — тонкие губы змея неодобрительно сжались в одну линию, — государственная измена, — задумчивый взгляд в сторону бывших членов Совета старейших, — невыполнение должностных обязанностей, причинение экономического ущерба… убийства, покушения на жизнь, похищение, сговор группы лиц с врагами империи…

— Смертная казнь. Отложенная. Они будут мечтать о ней, — Эренрайте был уверен в том, что говорит. Тяжелый взгляд Жнеца словно придавил всех присутствующих.

— Для всех или для членов Совета? — лениво уточнил высокий рыжеволосый оборотень, начальник безопасности императора.

— Я за членов Совета, — откликнулся Марнус Дарт, — и эту тварь, которая по ошибке называется женщиной, — кивок в сторону осунувшейся Рагор.

Ещё бы ему не желать мести. Чуть снова не потерять только чудом обретенную племянницу!

— За членов Совета и Рагор, — откликнулся Искар.

— За…

— Поддерживаю.

— Согласен… — пронеслись шепотки.

— Принято, — Иррган ожег светящимися глазами. От Владыки словно в разные стороны разошелся веер силы, придавливая любое неповиновение, — это лишь первое слушание, подробности обсудим позже, аро. А теперь кратко и по делу пробежимся по событиям заговора. Кто начнет?

Эренрайте криво усмехнулся про себя. Нестерпимо хотелось покончить со всем этим как можно скорее.

— Пожалуй, начну я. Позволите, мой господин? — он встал, заложив руки за спину.

— Коротко и по существу, Вайре. К тому же это расследование с самого начало стало именно твоей головной болью, — царственный змей хмыкнул едва слышно, не обращая внимания на сверлящие спину ненавидящие взгляды пленников.

— Если только действительно коротко, — голос лорда Вайре захрустел ледяным крошевом, — итак, господа, все началось с того, что, когда мне поручили разобраться с каналами работорговли, явно поддерживаемыми кем-то из наших, на меня участились покушения…

Эренрайте коротко и сухо рассказал и о расследовании, и о сделанных выводах, и о том, что его ждало в клубе. О своей неожиданной покупке и о том, как он привез девушку в дом.

— Почему вы выбрали её из всех? Почувствовали жалость, Вайре? Или её зверя? — вопрос владыки показался бы издевкой, если Эрен не знал, что вопрос задается не столько для него, сколько для того, чтобы прояснить картину другим.

— Я выбрал её ещё десять лет назад. Даже больше, — собственный голос прозвучал глухо и спокойно, — когда мои звери почуяли ту женщину, которая нам подойдет идеально. Пару, если хотите. Но, — он оскалился, — я не слишком верю в пары. Я верю в свои чувства, верю в поступки. Язык может лгать, глаза могут лгать. Но поступки всегда выдают правду. Рано или поздно.

— Хорошо, дальше, — правитель нетерпеливо постукивал когтем по столешнице.

— Чтобы исключить непонимание и какие-либо вопросы со стороны дипломатического корпуса, я расскажу подробнее о том, чего и как хотели добиться две группы заговорщиков, — Эренрайте ненавидел все эти разговоры и словесные кружева. В схватке все проще и честнее.

Сейчас больше всего на свете хотелось вернуться в замок, прижать к себе его золотую кошку — яркую, страстную, строптивую и нежную умницу, и… но пришлось вместо этого продолжать.

— Одна группа заговорщиков с нашей стороны — это советники, недовольные тем, что Владыка, — поклон в сторону императора, — полностью взял власть в свои руки, оставив за Советом лишь функции исключительно представительские, декоративные. Особенно, в том, что касается нашей внешней политики. Они же хотели власти абсолютной, возвращения во времена кланов, где слово сильнейшего оборотня — закон для всех остальных. Ну а слабейшие расы и вовсе находятся на уровне рабов. Господа-советники понимали, что одним из тех, кто мешает им установить новый порядок, являюсь я. Рука Богини, опора трона и множество прочих титулов, которые мне приписывает молва, — Эрен обвел присутствующих потяжелевшим взглядом.

— А ещё я держу грань. Как вы знаете, наш мир состоит из мира живых, — повторять одно и то же… но отчет, хвост ему налысо! Эрен и так изрядно сократил официальную часть, — и мира нежити и нечисти. Если нечисть может зачастую самолично или по вызову проходить в наш мир и, хоть и бывает опасна, но достаточно подконтрольна, то нежить нашему миру противоестественна. Грань её не пропускает, — Эрен оперся ладонями о стол. Слабость после схватки все ещё давала о себе знать, — но грань тонка. В некоторых местах её можно прорвать, если пролить кровь. Особенно, кровь одаренных — магов или оборотней.