Дочь Нефертити - Татьяна Семенова

Он снова встал и заходил по комнате.

— Теперь надо обдумать разговор с нашими могущественными гостями. Что, если они не согласятся идти во дворец? — и он посмотрел на Апуи. — Не можем же мы их заставить.

— У них нет выбора, — спокойно сказал Апуи. — Ты пообещаешь им найти украденную шкатулку, но только в обмен на услугу.

Джедхор с сомнением пожал плечами:

— С ними надо вести себя осторожно, надо пытаться уговорить их. Наши гости — посланцы всемогущих богов, а боги не терпят корысти и могут разгневаться, если мы будем требовать помощи. Нет, — покачал он головой, — требовать нельзя! Надо только просить. Помыслы наши должны быть чисты… И я буду вести разговор очень осторожно.

— Тогда придётся рассказать им всё о наших планах, — сказал Апуи.

— Да, — согласился Джедхор, — этого не избежать.

Большой зал был освещён огнями ламп, двери плотно заперты, а окна занавешены. Никто из посторонних не смел войти в помещение. Таково было распоряжение Джедхора.

Трое друзей сидели в больших креслах, а напротив расположился сам хозяин дома и его слуга Апуи. Ребята молчали. Слышен был лишь тихий голос Джедхора, доверительный и осторожный.

Когда вельможа закончил говорить, настал черёд Саши. Он перевёл друзьям рассказ гостеприимного хозяина дома, стараясь не упустить ни одной детали. Аня и Ваня в замешательстве переглянулись. То, о чём просил Джедхор, было настолько неожиданно, странно и тревожно, что сразу они затруднились ответить. Только смотрели друг на друга, пытаясь оценить возможные последствия. Все трое без слов понимали, что их втягивают в опаснейшую интригу, да ещё и предлагают стать её главными участниками.

Молчание прервал Саша:

— Мы должны обсудить вашу просьбу. Насколько я понимаю, дело это небезопасное.

— Конечно, — согласился Джедхор и благородно удалился в соседнюю комнату вместе со слугой.

Но даже оставшись без свидетелей, ребята не сразу смогли начать разговор: два таких стресса подряд выбили их из колеи. Аня вжалась в высокую спинку кресла и прикрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. Ваня в задумчивости чертил пальцем по подлокотнику и одновременно постукивал по полу ногой. Саша, сдвинувшись на самый краешек кресла, замер в позе роденовского мыслителя, и его невидящие глаза смотрели в одну точку. Сейчас ему было крайне важно вспомнить подробности жизни своего предшественника Тамита, ведь тот служил во дворце и по идее должен был знать, что происходило с Анхесенамон перед самыми похоронами.

«Ванька же вспомнил свою прошлую жизнь, даже то, как видел меня в Монсегюре во время осады, то есть самое главное… Значит, это возможно — напрячь мозги и восстановить в памяти суть, квинт-эссенцию проблемы… — уговаривал себя Саша. — И в итоге там, в средневековой Франции, мы всё сделали правильно, не изменяя хода истории. Почему же сейчас я ничего не могу вспомнить? — И вдруг его осенило: — Я не помню этого, потому что меня, то есть Тамита, в этот период времени не было во дворце!.. А где же я был?»

И Саша вновь погрузился в раздумье, пока его ни прервал голос Вани:

— Ну что, какие будут мнения, господа?

— Меня вообще не интересует ничего, кроме «Фаэтона», — уныло произнесла Аня. — Его надо вернуть во что бы то ни стало! Любыми способами! — она говорила все громче и громче. — Я не хочу здесь остаться навсегда! — и, наконец, заплакала.

— Анюта, успокойся, — сказал Саша. — Мы тоже хотим вернуться домой. И будем делать для этого всё.

— Но надо трезво подходить к ситуации, — добавил Ваня. — Слезами горю не поможешь. Давайте всё тщательно взвесим и решим.

Аня перестала плакать, однако взвешивать и решать, тем более тщательно была еще явно не готова.

«Мы найдём „Фаэтон“, мы найдём „Фаэтон“, — твердила она про себя как молитву, — и вернёмся домой, и вернёмся домой… Обязательно вернёмся. Ведь если чего-то очень захотеть, то это обязательно исполнится, — убеждала она себя. — Только надо очень-очень захотеть. А я очень-очень-очень хочу вернуться домой, — она опять закрыла глаза и сжала кулачки. — Очень-очень. И это обязательно сбудется».

Саша и Ваня сочувственно и даже с испугом смотрели, как девушка вздрагивает и, зажмурившись, что-то шепчет еле слышно. Ваня уже хотел подойти и потормошить её. Но Саша поднял руку:

— Не надо. Пусть сама успокоится.

В этих вопросах он считался авторитетом — все-таки из медицинской семьи. И, как обычно, оказался прав. Аня на несколько секунд закрыла лицо руками, потом резко опустила их, потрясла головой как собака, пришедшая с дождя, и даже улыбнулась.

— Все, — сказала она, — я готова и слушать, и думать, и говорить.

— Хорошо, — начал Саша, — как вы полагаете, если мы не согласимся на предложение Джедхора…

— Он не будет искать «Фаэтон», — быстро сказал Ваня.

— Не думаю, — покачал головой Саша. — «Фаэтон» он, конечно, искать будет, но без особого усердия. Он тоже оказался в безвыходной ситуации, когда только мы и можем помочь.

— И тут, ему на счастье, у нас украли «Фаэтон», — съязвил Ваня.

— Ну да, — согласился Саша. — Правда, Джедхор в любом случае просил бы нас о помощи. Поручение Нефертити с самого начала было сложным и опасным, а после этого нападения по дороге в город, оно стало почти невыполнимым. Судите сами: Аи узнаёт через осведомителей, что Нефертити отправила в столицу одного из своих ближайших советников. Зачем отправила? Думаю, Аи пока не знает. Как и то, что Анхесенамон ждёт ребёнка, но он, безусловно, чувствует подвох и, от греха подальше, посылает лучников убить Джедхора на подступах к городу. Вероятнее всего, Аи боится, что Джедхор нарушит его планы относительно Анхесенамон. Мало ли что ещё могла придумать Нефертити! Присоветовала же она дочери интригу с хеттским принцем. Из той затеи ничего не вышло, потому что Аи вовремя раскусил планы вдовы, да и Суппилулиума в данной ситуации повёл себя чересчур осторожно. Но теперь до объявления будущего владыки Двух Земель осталось всего несколько дней. И рисковать визирь не будет. Не пустит он к Анхесенамон посланца Нефертити, вот и причина есть — нездоровье. Где уж там передавать послания и выводить вдову из дворца! Тут войти во дворец — задача невыполнимая!

— Миссия невыполнима, — проворчал Ваня. — Поэтому ее возложили на нас. Ловко придумано!

— Да план-то, откровенно говоря, неплохой, — рассудил Саша. — И Джедхора можно понять — ему необходимо спасти Анхесенамон. Это — благородная цель. Какие претензии? А мы для него — люди непростые, посланники богов, и, значит, способны на многое… Да! — вспомнил вдруг Саша. — Вещий сон, который ему приснился накануне отъезда из Меннефера, говорил о том, что мы явимся как его спасители и покровители… И все же поначалу Джедхор таился, не говорил нам о деле, надеялся справиться сам, но теперь осознал, что без нас ему никуда.