Троица. Охотники на ведьм - Джейсон Свэггер

Они скрылись за защитной стеной падающей воды как раз когда группа из пяти вооруженных мужчин вышла к ручью. С ними была всего одна собака, но она довольно уверенно вела их вверх по склону, против течения, в том направлении, куда ушли беглецы. Но тут она вдруг растеряла свою уверенность и закружила по берегу в тщетных поисках продолжения. Она обнюхивала камни и трясла головой, но так и не смогла вновь взять след.

— Они, должно быть, перешли ручей и побежали вниз по течению, — предположил один из воинов.

— Почему вниз? — спросил другой.

— Я бы побежал вниз. Они наверняка выбиты из сил, а бежать со склона куда легче, чем бежать в гору.

— Если ты окажешься не прав, я так и доложу. Это будет твоя ошибка. Если и эта графиня уйдет от лорда фон Шеленберга, да еще и с каким-то оборванцем, то он точно отправит нас к своему дружку Шульцу. А там нам мало не покажется.

— Не уйдет. Разделимся, чтобы не тратить время. Двое берите псину и идите вниз, другие двое вверх по ручью, а я обшарю тот водопад, они могут прятаться там. Кто обнаружит след — трубит в рог. Графиню брать только живой, а оборванца можете прикончить на месте.

Когда стражи пересекли ручей и побежали выполнять его поручение, старший из них, не торопясь, скинул с себя пояс с мечом, затем снял накидку и кольчугу. Под доспехами у него обнаружилась льняная рубаха, которую он также аккуратно снял и положил на сухие камни. Меньше всего ему хотелось обмочить одежду под этим проклятым ледяным водопадом. Одному Богу известно сколько еще придется бегать за графиней и ее похитителем по этому лесу. Если они не успеют найти беглецов затемно, то вся ночь пройдет в поисках, а ночка и так обещала быть не самой теплой.

Оставшись в одних штанах, страж поднял с земли свое длинное, но легкое копье с острым наконечником и, опираясь на древко, осторожно заступал по берегу, стараясь не споткнуться о камни. Прежде чем лезть за водяную стену, он несколько раз ткнул копьем в пустоту, но, ничего не обнаружив, шагнул вперед, морщась и ежась от холода под потоком ледяной воды. Он даже не успел пройти за преграду, как почувствовал, что в его грудь вонзается холодная, но обжигающая сталь кинжала. Страж выронил копье и со стоном повалился вперед, где пара чьих-то крепких рук приняла его как родного.

* * *

— Прочесать весь лес! Мне плевать, куда делись эти сукины дети с дьявольскими пушками, но если моя жена не вернется домой до заката, вам всем не поздоровится!

Голос графа фон Шеленберга сотрясал главную залу замка, подобно грому. Его нечасто видели в таком состоянии: разъяренный словно кабан, брызжущий слюной, с красным, разгоряченным яростью лицом. Кровь на рубахе в области плеча, где чиркнула шальная пуля, придавала внешности старого графа свирепый вид. Вассалы уже давно успели привыкнуть к его мягкости и добродушию, но каждый из них знал, что за этой добренькой, расплывшейся физиономией прячется сущность жестокого и беспощадного человека, каким он сейчас предстал перед ними. Из толпы вооруженных мужчин, собравшихся в зале, не остался под впечатлением лишь один человек — Франк Гессен. Он даже смотрел на разглагольствующего графа с некоторой иронией. У фон Шеленберга были деньги, армия и власть, но сам по себе он был совершенно безобиден.

— Я возглавлю поиски, — вперед вышел Кристоф фон Шеленберг. Его искалеченное, опухшее после поражения на турнире лицо было наполовину скрыто перевязкой из белой ткани. Глаза заплыли, превратившись в маленькие, иссиня-черные щелочки, а голос звучал глухо, будто он говорил со дна пустой бочки. — Но, если ты хочешь, чтобы мы нашли ее, отец, позволь нам отправиться прямо сейчас. Мои псы и лучшие следопыты уже готовы, нам нельзя ждать, пока следы остынут. Мы разделимся на две большие группы. Одна пойдет по следу графини, а вторая по следу разбойников.

Стефан медленно кивнул, успокаиваясь. Он знал, что сын найдет ему Марию. Хотя бы потому, что он пообещал Кристофу, что тот сможет разделить брачное ложе с молодой графиней, чтобы продолжить род, ведь сам граф сделать этого не мог и готов был довольствоваться ролью наблюдателя.

— Хорошо, сын. Я доверяю это дело тебе, несмотря на то что мне больно видеть твое израненное лицо.

Кристоф лишь махнул рукой.

— Ерунда, отец! Это большая честь для меня, проиграть такому знаменитому рыцарю, как сэр Гессен. В следующий раз я справлюсь лучше.

Гессен, стоявший неподалеку, хмыкнул в ответ на эти слова, но не стал возражать, в глубине души надеясь, что ему когда-нибудь удастся еще разок насолить графу, сделав из его отпрыска кусок отбивного мяса на радость зрителям.

— Пожалуй, я помогу вам, сэр Кристоф, — сказал Гессен. — Ублюдки ранили двоих моих бойцов и распугали коней, я не могу оставить этот позор несмытым. Дайте мне собак и позвольте возглавить вторую группу. К рассвету мы принесем вам этих разбойников по частям. Теперь у них не будет того преимущества, что они имели на ристалище.

— Нам необходима любая помощь, — рассудил граф. — Отправляйтесь немедля.

Загремев железом и стуча по полу десятками пар ног, воины удалились из зала.

Граф фон Шеленберг уселся в кресло с тяжелым вздохом и несчастным выражением на уставшем лице. Свадьба обернулась совсем не так, как он планировал, превратившись из праздника в кровавое побоище. Хуже всего было то, что его молодую жену, его Марию, на которую он положил глаз еще с тех пор, когда она была маленькой девочкой, нагло и подло увели прямо у него из-под носа. Это была уже вторая женщина в его жизни, которой он подарил частичку своего сердца, и вторая, с этой частичкой сбежавшая. Неужели он был проклят? Неужели его околдовали какие-то злобные ведьмы, оставив на долю старика жалкое одинокое существование до конца дней? Чувствуя, что больше не способен сдерживать эмоции, граф огляделся по сторонам и, убедившись, что в зале никого нет, тихо заплакал, закрыв лицо пухлыми руками.

* * *

Их осталось лишь шестеро — четверо зеленых юнцов, Диас и Мартин. Последнего, похоже, можно было не брать в расчет. Диас и не надеялся, что он протянет хотя бы до заката. Бедолага потерял много крови и теперь доживал свои последние мгновения, лежа перекинутым через седло крепкого жеребца цвета парного молока.

Мартин то пребывал в сознании, то погружался в глубокий сон, который каждый раз должен был окончиться смертью, но Диас почему-то продолжал прерывать этот сон, поднимая голову товарища за длинные космы и призывая его не умирать.

— Продержись еще чуть-чуть, друг! — говорил он. — Ты должен увидеться с ней. Даймонд наверняка приведет ее на ферму. Скоро ты увидишь свою Марию.

Слыша его голос и такое родное имя любимой женщины, Мартин ненадолго открывал потухшие глаза, но вскоре опять начинал пропадать где-то за пределами этого проклятого мира. Однажды Диас даже хотел оставить свои попытки вернуть его к жизни, но тут из-за горизонта показались лениво крутящиеся лопасти ветряной мельницы, расположенной как раз на окраине той деревеньки, где жил фермер Джулиан со своей семьей.