Смерть экс-любовника - Харли Джейн Козак

Это был вопрос, которого я боялась.

– Работает, – сказала я, отправляясь на кухню, чтобы поставить заряжаться телефон Джо. – Шпионские штучки.

– И это в канун Нового года? Какого черта…

– Разве у преступников есть выходные? Нет. Как и у федеральных агентов.

– Должны быть, – не уступала Фредрик. – Когда они находятся на стадии дофаминов. И потому…

– Это не имеет никакого значения. Ведь я все равно не оставила бы Джо в одиночестве.

– Ладно, будем решать проблемы по мере поступления. – Фредрик подошла ко мне сзади и нажала на кнопку автоответчика Джо.

«Джо, это твоя мама. Счастливого Нового года, дорогая! – Голос миссис Рафферти был похож на теплую овсяную кашу. – Мы на побережье в Хорватии, оно именно такое, каким представляется по открыткам. О, твой брат говорит, чтобы я закруглялась: я должна сделать еще великое множество звонков! В этом году я решила начать с младшей дочери. Уверена, вы с Эллиотом празднуете не дома. Желаю хорошо провести время, дорогая. Скучаю по тебе. Пока».

– Черт! – опередив меня, сказала Фредрик. – Миссис Рафферти не знает о смерти Эллиота – а знает ли об этом хоть кто-нибудь из бесчисленного семейства Джо?

Три сообщения были от журналистов (одно из них от Моники, с которой я виделась) – они просили об интервью, и семь – от разношерстных друзей Джо, потрясенных смертью Эллиота и выражавших свои соболезнования.

– Ничего интересного, – сделала заключение Фредрик. – Давай осмотрим дом.

– Зачем?

– Будем искать ключи к разгадке.

– Начинай, – предложила я. – Мне сначала нужно переодеться во что-нибудь поудобнее.

Мысль о том, что придется рыться в чужих вещах, удручала меня, но когда я облачилась в пижаму со своим знаком зодиака, вещи предстали в не столь мрачном свете. В основном потому, что в Соломон-хаусе не было беспорядка. Фредрик принялась за кухонный шкаф, где нашла обычный ассортимент бумаг, счетов и почты, а я занялась хозяйской спальней. Начала я с рюкзака Джо, который она принесла из машины.

В первую очередь я заинтересовалась фотографиями, которые мы забрали со склада моих вещей: пикник в Голливуд-Баул и сорокалетний юбилей Дэвида в ресторане Мортона. Это оправдывало те бесконечные часы, которые я провела, вставляя фотографии в альбомы. Наверное, смысл такого занятия заключается в том, что однажды изображенные на них люди умирают и снимки становятся бесценными. Так продолжается до тех пор, пока не умирают все и больше никто не может узнать этих людей, и тогда фотографии становятся бессмысленными. Я снова обратила внимание на женщину на заднем плане фотографии, сделанной в день рождения Дэвида. Черты ее лица свидетельствовали о том, что она принадлежит к семейству Зетракис; возможно, это было ясно мне потому, что я совсем недавно видела Чарлза. Но если она была сестрой или кузиной Дэвида, то почему он не упомянул ее в завещании? Возможно, она какое-то время не общалась с Дэвидом, как Джо и Чарлз, но моя подруга, вне всякого сомнения, должна знать о ней.

– А это что такое? – спросила Фредрик, появляясь в дверном проеме. В руках у нее была упаковка от маечки, на которой значилось: «"Убийственная одежда": женские оружейные аксессуары от Фрэнни».

– Это белье, которое сейчас на Джо, – она прячет в нем свой «глок».

Фредрик посмотрела на меня и удалилась, не сказав ни слова. Не знаю, была ли она шокирована или же испытала облегчение, узнав, что Джо вооружена пистолетом, до которого не могла добраться, не сняв платье.

Я вернулась к рюкзаку и вещам, что были в нем: солнцезащитному крему, темным очкам, «Клинексу», жевательной резинке, зубной нити, маленькой книжке по дзэн-медитации и фигурке Будды размером с наперсток.

– Уолли, я нашла улику! – крикнула Фредрик.

Я поспешила в столовую, где моя подруга с видом триумфатора держала в руках три диска в коробках.

– «Под конец дня», – сказала она. – Будущие серии. Это может оказаться очень важным, иначе зачем они были нужны Джо?

– Они не имеют к Джо никакого отношения, – сказала я. – Диски мои. Их дала мне Джен Ким, когда нанимала на работу в «Мыло и грязь». Она считает, что мне нужно посмотреть их.

– А. – Разочарование Джо было недолгим. – Я думаю нам следует сделать перерыв и посмотреть их прямо сейчас. Моя кузина переживет настоящее потрясение, когда узнает, что я видела будущее Мун-Лейк! Жаль, что я слишком честная и не могу продать эти диски таблоидам.

У всех нас есть свои склонности, и кто я такая, чтобы мешать Фредрик? Мы пошли в спальню, и я убрала с кровати вещи Джо, засунув их обратно в рюкзак. Телевизор с плейером по-прежнему стоял в стенном шкафу, на него был накинут джинсовый пиджак Джо. Фредрик протянула его мне. Я хотела было повесить его, но тут вспомнила, что Джо проходила в нем весь тот день, когда умер Эллиот. И проверила карманы.

В одном из них были письмо и конверт, изорванные на мелкие кусочки. Мы выложили их налостель и стали складывать.

Э…

Больше всего мне не нравится то, что я оказалась самой обычной женой, которая совершенно слепа и считает себя счастливой. Что теперь? Мой план напиться до полного бесчувствия не срабатывает и не является оригинальным. Думаю, мне надо убить тебя. Это действенно, находится в пределах моих возможностей и требует обдумывания и планирования, что хорошо для человека, располагающего временем. Если я увижу тебя, то могу взбеситься и не сделать предупредительного выстрела. Вот он. Предупредительный выстрел. Держись от меня подальше.

Джо

P.S. Я не шучу. Просто ужасно ненавижу тебя.

Я пошла к комоду. В ящике были спички и несколько косяков с марихуаной в пепельнице. Я подумала о том, что их видели обыскивавшие дом полицейские, но не стала зацикливаться на этом. Мы с Фредрик взяли спички и пепельницу и по одному сожгли клочки письма.

А затем уселись смотреть «мыло».

Заставка «Под конец дня» сопровождалась стильной, заразительной мелодией и состояла из гламурных кадров, на которых были актеры, играющие главных персонажей. Все они казались веселыми, любящими приключения, загадочными и сексуальными, и каждый из них казался мне возможным убийцей.

Мне повезло, что Фредрик рядом и не только комментирует происходящее на экране, но и кормит меня горячим попкорном. Иначе я бы растерялась. Все персонажи были связаны с другими персонажами в самых разных смыслах: кузены и кузины оказывались любовниками, бывшими пасынками и падчерицами и состояли в свойстве. А все, кому было за двадцать, побывали в браке раза по четыре, не меньше. Потомков, как объяснила Фредрик, являли миру младенцами, затем они исчезали и спустя несколько коротких лет оказывались уже подростками благодаря внезапному гормону роста мыльных опер. В Мун-Лейк не было некрасивых бездомных людей и, разумеется, людей тучных, но великое число его жителей страдали временной слепотой, амнезией и самыми разными расстройствами личности.