Перевернутый город - Ханна Мэтьюсон

– Что же заставило вас совершить побег сегодня вечером? – быстро спросил он и сделал большой глоток пива. – Жители Камдена часто посылают приглашения в Зоопарк, но только один человек регулярно принимал их. И сейчас, насколько мне известно, он считается пропавшим.

Ильза почувствовала, как ее сердце замерло, как всегда, когда она узнавала малейшие подробности о своем пропавшем брате. Гедеон был близок со своим народом. Что-то настоящее, в отличие от противоречивых слов его возлюбленной и портрета, нарисованного ради лести и славы.

Вот почему Ильза была здесь.

– Ты его знаешь? – спросила она Фаулера. – Гедеона?

Фаулер покачал головой.

– Только визуально. Принц Камдена никогда не был союзником Ордена. Ваш брат придерживался высоких убеждений о том, что общество наемников и убийц не должно быть наделено властью и влиянием.

– Возмутительно, – пробормотала Ильза.

– В Зоопарке вам могли рассказать о нем все, что вы хотели бы знать. Если бы вы не сбежали.

– Я не сбежала, – возразила Ильза, теребя потертую бархатную сумку, которую она по-прежнему сжимала в руке. – И они не могут рассказать мне всего. Или же просто не хотят. Он пропал, когда на нем лежала такая большая ответственность за дела Камдена, но до сих пор никто не сказал о нем ни единого плохого слова. Как будто все боятся, что он может это услышать или что-то в этом роде.

– Их языки связаны не страхом, миледи. Гедеон Рейвенсвуд олицетворяет собой надежду целого народа. Отказаться от него – значит убить надежду.

– Значит, они просто умышленно закрывают на все глаза?

– Кто сказал, что ваш брат не заслуживает оказываемого ему уважения? Вы выяснили его местонахождение? Вы знаете, что заставило его уйти?

Ильза тяжело вздохнула.

– Нет.

Фаулер пристально посмотрел на нее.

– Пусть доверие ваших друзей станет вашим собственным, – медленно произнес капитан. – Они знают его так, как не знаете вы.

Эта правда задела Ильзу до глубины души. Она злилась на Кассию и остальных, потому что у них было что-то, чего не было у нее. Никакое количество собранных фактов и выслушанных историй не могло сравниться с реальными воспоминаниями о брате, потому что Ильзы не было рядом с ним, чтобы узнать его как человека. Она изо всех сил пыталась выжить одна в Ином мире, пока Гедеон жил в этом.

Твое место здесь.

Ильзе хотелось, чтобы все было так просто. По утрам открывая глаза, она все еще не видела Зоопарк. Она до сих пор просыпалась с ужасающей мыслью о том, что снова оказалась на чердаке приюта.

Размышления Ильзы были резко прерваны единственным словом, выкрикнутым в толпе. Кто-то звал ее брата.

– Гедеон!

Внутри у Ильзы все сжалось. Она выскочила из-под навеса, словно ее тянули за веревку к человеку, кричащему это имя. Мог ли Гедеон каким-то невероятным способом внезапно оказаться здесь? Почему бы нет? Никто не знал, зачем он исчез, поэтому никто не мог сказать, когда и как он мог вернуться.

– Гедеон, пора домой!

Ильза замерла, когда увидела кричавшего человека. Ее надежда угасла. Это был мужчина, который звал своего сына. Маленький мальчик, самое большее трех лет, поглядывал на отца с озорной, непослушной улыбкой и продолжал играть с другими детьми.

Ильза почувствовала себя глупо. Возможно, она выпила слишком много пива.

За ее плечом возник Фаулер. Он, скорее всего, мог сказать Ильзе, что ее брата здесь нет, если бы она дала ему такую возможность. С обостренным восприятием призрака, он наверняка мог слышать и видеть каждого человека на этом празднике.

Отец маленького Гедеона со стоном сдался, а затем, увидев Ильзу и Фаулера, вздрогнул.

– Чем могу помочь, мисс? – спросил он, бросая неуверенный взгляд на капитана, который отступил на пару шагов назад и держал руки подальше от оружия.

– Да нет, все в порядке, – сказала Ильза, расплываясь в любезной улыбке. – Просто у вашего сына красивое имя.

Мужчина гордо улыбнулся.

– В честь альфы, да хранят его звезды.

– Ох, да отстань от бедной девушки, Брен! – С танцевальной площадки выбежала запыхавшаяся и раскрасневшаяся женщина. Она бросилась прямо в объятия мужчины, и его улыбка стала шире. – Он вам все уши прожужжит, если вы его не остановите, – сказала она Ильзе, закатывая глаза. Женщина тоже оглядела капитана с ног до головы и предпочла держаться от него на расстоянии.

– Гедеон мог бы и не появиться на свет, – сказал Брен. Он смотрел на свою возлюбленную с нежностью, но неожиданно в его глазах появилась жесткость. – Нас похитила ради выкупа банда призраков, когда Диана была на восьмом месяце беременности.

Ильза судорожно сглотнула.

– Это… ужасно.

– И вполне обычно, – вставил Фаулер. – Один из излюбленных способов горожан терроризировать друг друга.

Брен кивнул.

– Похитить кого-нибудь из соседней фракции и заставить их лидера платить выкуп – один из способов заработать деньги, когда у человека нет совести или он находится в отчаянном положении. Если его не поймают, то это сойдет ему с рук. Мы жили прямо у границы с Севером, но довольно далеко от ближайшего пограничного пункта. Никаких волков поблизости. Похитители прошли сквозь стены дома, пока мы спали. Я проснулся в темноте оттого, что меня окружили закутанные в плащи фигуры. Диана была на слишком большом сроке, чтобы перевоплотиться, а я страдаю острой фобией метаморфного проклятия. Мы не могли противостоять им.

– Прошу прощения, – вмешалась Ильза. – Что такое метаморфное проклятие?

Брен и Диана обменялись взглядами, и Ильза поняла, что ее вопрос, должно быть, прозвучал глупо. Взгляд Дианы скользнул по подергивающейся правой скуле Ильзы, что послужило доказательством – она тоже метаморф.

– То чувство, когда мы перевоплощаемся, – начал пояснять Брен. – Растяжение или сдавливание, которые сопровождаются болью в костях. – Он поежился. – Это… То обжигающее ощущение, когда перья или шерсть вырастают на твоем теле.

Ильза кивнула.

– А, вот как. Да, поначалу меня очень сильно тошнило из-за этого.

– Это и есть метаморфное проклятие. Цена, которую мы платим за использования нашей магии. Некоторые из нас никогда не преодолевают страх перевоплощения. Я бы хотел избавиться от него, но я никогда не делал успехи в использовании своей магии, потому что так и не привык к боли, – Брен покачал головой. – Поэтому я даже не мог защитить свою семью, когда пришли призраки. Как только нас схватили, мы поняли, что обречены.

– В то время Эстер была альфой, – сказала Диана. – Она не заключала сделок с похитителями.

Ильза могла в это поверить. Эстер сочла бы проявлением слабости уступать чьим-то требованиям. Она была не из тех, кто позволял другим оказывать на нее давление.