Ты будешь моей - Ирина Васильевна Давыдова

долго.

— Тебе нужен отдых. Тетя Катя сказала, что ты слишком много работаешь, и мало отдыхаешь.

— Тетя Катя предательница, — хмыкнула я, шутя, и опустила ноги на пол. — А ты? Ты вовсе не отдыхал?

— Я оберегал ваш сон. Я тебя так долго ждал, что готов еще неделю не спать. Хочется впитать в себя каждый клеточку твоего тела.

— Надеюсь, мыслишки твои не ушли в пошлую сторону.

Захар хохотнул, и медленно покачал головой.

— Я любовался любимой женщиной и сыном, о котором даже мечтать не мог. Ты даже не представляешь, что творится в моей голове.

— Мне тоже сейчас не просто, но я видимо так вымоталась, что вчера сразу же отключилось, стоило врачу уехать. У Гордея нет температуры?

— Слава Богу, нет. Но насморк и легкий кашель присутствует. Отголоски гуляния под дождем, — произнес он недовольным голосом.

Я вздохнула.

— Татьяна дура. Никогда не нравилась мне. Ну вот кто ведет детей на прогулку в дождь? Да еще и холодной осенью?

У меня зла не хватало на эту тупицу. Как ее вообще в воспитатели взяли. Злая, недовольная, и глуповатая. Ррр!

— Я сегодня же с этим разберусь. Таким барышням не место рядом с детьми.

— Мамочка плоснулась.

Ко мне подбежал довольный Гордей, и я тут же утащила его в свои объятия. Губами коснулась лба, и лично убедилась, что он холодный. Это радовало, успокаивало. Лучше вот такой резвый, активный и радостный, чем пластом на кровати лежит и стонет от жара. Моя малыш. Как вспомню его ночью, внутри все переворачивается.

— Мамочка, там пилошки. И темпелатулы нет.

— Я рада, моя любимый мальчик. Это же прекрасно.

Он закашлял, но не сильно, что уже радовало.

— Пойдем?

Гордей выскользнул из объятий, и за руку потянул Захара из кресла. Тот сразу же поднялся, и пошел с ним из комнаты.

— Мы тебя ждем на завтрак, выплывай, — хмыкнул он, а я отчего-то смутилась.

Быстро сгребла свои вещи, лежавшие на краю кровати и проскочила в ванную комнату. Умылась, переоделась, привела свои волосы в порядок, и только потом пошла на кухню.

— Еще раз доброе утро.

— Соня наша встала. Присоединяйся. Пирожков твоих любимых с тушенной капустой напекла.

— Спасибо большое, теть Кать, — смущенно ответила я, и присела на свободное место, которое оказалось около Захара.

Гордей сидел на своем детском стульчике.

— Боже, как это вкусно, — откусила пирожок, и от наслаждения прикрыла глаза.

— Машенька любит с капустой. Ой, я даже теперь не знаю, как тебя называть. Маша, или Юля.

— Я сама еще не привыкла. Вы называйте, как вам удобно, теть Кать.

— Ты и кофе пей. Захар варил. Ароматище такой!

— Захвалили меня, — хмыкнул мужчина, отпивая из своей чашки.

— Сёк, сёк хочу.

Захар взял какую-то коробочку, и достав трубочку, проткнул в плотную фольгу.

— Держи, Гордей.

— Откуда это? — удивилась я, хотя догадывалась, что Захар успел побывать в магазине.

— Осторожно пей, чтобы на кофточку не пролилось. Не надо маму расстраивать, — он перевел на меня взгляд, и улыбнулся, — за покупками ездил. Вы должны хорошо питаться.

— Опять тетя Катя? — посмотрела на нее из-подо лба, а та лишь активно покачала головой, отнекиваясь. — Захар, мы не голодаем, а уж Гордею я стараюсь покупать лучшее.

— Ну ничего, еще будет. Я уже, кажется говорил, что хочу о вас заботиться.

— Юлька, не отказывайся. За этим мужиком, как за горой! Нет, целая скала! Вот!

— Теть Кать!

Захар рассмеялся, и взял с подноса пирожок. Протянул к моим губам, ожидая, когда я откушу. Я смутилась, но похоже, неудобно стало одной мне. Три пары глаз смотри на меня в ожидании. Мне хотелось возмутиться, но я все же откусила, и тут же спрятала взгляд в чашке.

Какой красивый кофе.

Едва не хмыкнула, но сдержалась. Иначе бы сдала себя.

— Я разговаривал утром с врачом, и он разрешил Гордею погулять на улице, воздухом подышать. Если, конечно, температуры нет. А ее нет.

— Спасибо тебе, Захар. Я спала, а ты столько всего успел.

— Пустяки. Ты завтракай, а потом нам нужно с тобой поговорить.

— О чем?

Я тут же посмотрела на него, дожевывая свой пирожок.

— О дальнейших действиях. Ешь, хватит болтать во время еды.

Он отпил кофе, и взлохматил волосы на голове сына. Малышу так понравилось, что он расхохотался, и Захар снова повторил свое действие.

А он хорошо смотрится в роли родителя.

— Теть Кать, воспользуюсь вашим балконом. Перекурю.

— Давай, сынок, потрави легкие, — поддержала его бабушка, а я улыбнулась и вытерла крошки в уголках губ Гордея.

— Спасибо, как раз самое время.

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​Ох, и проказники.

После позднего завтрака, мы ушли в нашу с Гордеем комнату, а тетя Катя вышла на улицу на прогулку. Она предлагала взять с собой малыша, но Захар попросил его остаться. Я понимала мужчину, ему как можно больше времени хотелось проводить с сыном. Ведь они только-только познакомились.

— Юль, за мной могли следить, — признался Захар, заставляя меня напрячься.

— Зачем?

— Я расскажу тебе. Но ты не должна бояться. Знай, что я теперь рядом с вами. Хорошо?

— Ладно.

Его слова меня не успокоили, но я готова была выслушать, что он скажет. Мне важно понимать, что происходит в его жизни, и как это может касаться меня.

Захар начал с первого дня нашего знакомства. Рассказал, как спас меня от нехороших людей, как впервые понял, что влюбился в меня. Потом ждал моего совершеннолетия, и уехал из города. И это были прекрасные моменты, которые он мне подарил, рассказав все в красках, если бы не одно но… охота на меня.

После этих слов, меня бросило в жар. Стало не по себе, и я тут же посмотрела на сына.

— И что у меня было? За чем они охотились конкретно? Я же не дочка олигарха?

— Вот именно, что твой отец был простой рабочий. А что хотели от тебя, и главное, кто это был, мы так и не узнали.

Дальше Захар рассказал о сообщениях, фото и взрывчатке.

Я была далека от всего этого. И даже после его слов ни вспомнила не единой картинки, не единого момента из жизни.

— Бунгало, я снял его для нас в день свадьбы. Ты уснула, а я ушел на берег, идиот, — я видела, как рассказ Захару давался не просто. Даже в его взгляде читалась боль.

— И что случилось?

— Они потопили бунгало. Ты исчезла.

— Они хотели меня убить? — у меня мурашки по коже побежали от моего предположения.

— Не думаю, — он нахмурился, и потер подбородок, — иначе как бы они достали то, что хотели? Скорее всего, у