Кризис и Власть. Том I. Лестница в небо - Михаил Леонидович Хазин

Теоретик. Это самый надежный, хотя и не самый быстрый путь в элиту. Рассмотрим карьеру уже упоминавшегося нами политика, поднявшегося от сына племенного вождя до Генерального секретаря ООН. Кофи Аннан родился в 1938 году в управляемой англичанами Гане, получил в 1958–1962 годах экономическое и управленческое образование в Швейцарии и США. В 1962 году в возрасте двадцати четырех лет он устроился на работу (разумеется, по протекции своих преподавателей) во Всемирную организацию здравоохранения (там же, в США) и начал обычную карьеру чиновника в среде международной бюрократии. Через восемнадцать лет он дослужился до поста директора ооновской комиссии по делам беженцев в Швейцарии, и только здесь ему наконец улыбнулась удача. Там же, в швейцарском офисе ООН, работала юристом Нани Лагергрен; Кофи Аннан с ней познакомился, приглянулся ей[313], и в 1984 году они поженились. С этого момента карьера Аннана резко пошла в гору, с 1987-го он занимал должность помощника Генерального секретаря, а 1996-м стал первым чернокожим Генеральным секретарем ООН. Не слишком быстрая, но если принять во внимание начальные условия, несомненно, блестящая карьера!

Впрочем, существует и другой, более быстрый способ. Завести, как Киссинджер, устойчивые связи с несколькими президентами США, генеральными секретарями СССР и далее по списку. Подумайте сами, успех на каком из двух путей более вероятен?

Читатель. Согласен, удачная женитьба выглядит предпочтительнее. Но даже на нее нужно работать много лет…

Теоретик. Не правда ли, теперь первая часть, про вхождение во Власть, кажется вам легкой прогулкой? Вот потому-то олигархия и сильнее — при прочих равных условиях — феодальной пирамиды: отбор вассалов в ней куда длительнее, строже, а значит и надежней. Обратная сторона этой надежности ее закрытость: попасть в олигархию довольно сложно. Однако вспомните, сколько лет требовалось лучшим игрокам во Власть, чтобы получить статус первого министра; вхождение в круг олигархов требует сопоставимых, но не сверхчеловеческих усилий.

Основная проблема заключается в том, что «втираться в доверие» приходится уже не к отдельному человеку, а ко всей правящей элите. Единственный способ это сделать — вести дела, пусть даже совершенно незначительные, с теми, кто в элиту уже входит; причем, в отличие от монархии, где все внимание нужно концентрировать на единственном человеке, здесь наоборот важно взаимодействовать с как можно большим числом олигархов. Пусть каждый из них знает, что есть такой инициативный и вроде бы порядочный человек. А вы, в свою очередь, будете знать, через кого из родственников и близких друзей лучше подобраться к интересующим вас людям.

Практик. Нужно только не ошибиться в выборе, кем именно заинтересоваться. Поскольку «шлейф» олигархии не менее убедительно рассказывает о своем влиянии! Так что это тоже не самая простая задача.

Иллюстрацию к сформулированному только что первому правилу (назовем его правилом инфильтрации в элиту) мы уже приводили в первой главе. Помните Ротшильда, устраивавшего помпезные балы в Париже? При его деньгах это был самый быстрый способ стать «своим» для значительного числа парижских аристократов. Посетив несколько раз прием у «выскочки», большинство людей подумает что-то вроде: «XXХ не простой человек, раз лично я заглядываю к нему в гости». И XXХ станет пусть еще не своим, но уже принятым в обществе. Здесь работает та же система, что и любой властной группировке: для попадания в ее «шлейф» не требуется присяга сюзерену, достаточно просто вести с группировкой совместные дела.

Практик. Риторический вопрос: а сам Ротшильд знал, кто на самом деле ему интересен? Чтобы этот вопрос не показался банальным, напомню последнюю реплику Фамусова в «Горе от ума»: «Ах! боже мой! что станет говорить княгиня Марья Алексевна!» Ну или, например, после того как Путин стал президентом России, появилось достаточно много людей, которые говорили: «Я знаю Путина!»

Читатель. Я бы задал встречный вопрос: «А он вас знает?»

Практик. Точно! Вот Марья Алексевна Фамусова точно знала! Так что лишь с момента, когда вы попадаете в круг людей, с которыми говорят олигархи[314], перед вами откроется возможность по-настоящему сыграть в высшей лиге. Для этого нужно примкнуть к одной из постоянно формирующихся временных коалиций и качественно выполнить свою часть работы по ее усилению.

Читатель. О какой работе вы говорите? Чем конкретно занимаются игроки при формировании олигархических коалиций?

Теоретик. Если коротко, то придумывают новые правила. Эти правила могут быть сформулированы в виде законов (и это ваш шанс, если вы квалифицированный юрист), в виде меняющих общественное мнение концепций (случай Киссинджера, начинавшего как теоретик внешней политики) и даже в виде политических и правовых учений, формирующих умы следующих поколений элиты (высший пилотаж борьбы за Власть, доступный лишь очень древним и хорошо понимающим, что они делают, семьям). Англо-саксонское прецедентное право как нельзя лучше соответствует олигархической системе правления: буквально каждая конфликтная ситуация создает возможность слегка подправить обязательные для всех законы и тем самым изменить баланс сил. В России мы чаще всего сталкиваемся с попыткой создания новых правил путем заказных кампаний в средствах массовой информации, имеющих целью снизить доверие элиты к своей жертве[315].

Практик. Вообще, людей, которые понимают и чувствуют, как можно менять или варьировать правила, мало. И обыкновенно они это используют для достижения личных целей, скажем, чтобы заработать денег. В качестве примера можно привести историю с системой «Платон»: да, ее организаторы хорошо воспользовались своим правом менять правила (которое они получили благодаря статусу во власти).

Но итог, с учетом проблем с возвратом кредитов и так далее, был далеко не таким позитивным, поскольку репутационные издержки (то есть позиция группировки во власти) оказались очень велики. Дело в том, что думать нужно не о деньгах, а о Власти!

Теоретик. В общем, в хорошей схватке за пересмотр правил работа найдется для всех. Наше второе правило связано не с этими профессиональными занятиями, а с общей стратегией формирования коалиций. В любой олигархии существуют сильные и слабые группировки; попробуйте ответить на вопрос: с какими из них выгоднее объединяться?

Читатель. Поскольку в олигархии все совсем иначе, чем при феодализме, подозреваю, что объединяться выгоднее со слабыми. Но почему?!

Теоретик. Дело в том, что взаимодействие[316] властных группировок при олигархии напоминает средневековую европейскую политику, когда десятки небольших государств непрерывно интриговали друг против друга, легко переходя от войн к союзам и обратно. Именно в этих условиях был сформулирован знаменитый «закон союзов» Макиавелли:

Уместно заметить, что лучше избегать союза с теми, кто сильнее тебя, если к этому не понуждает необходимость… в случае победы сильного