Ферзь. На грани - Елена Рейн

– Завершить с прошлой жизнью быстро и просто не получится. Я каждый день буду на грани смерти и жизни. Поэтому, если что-то со мной случится, я не хочу, чтобы ты и ребенок были ограничены по договору. Вы будете обеспечены всем.

Думала… Я не могла принять сам факт. Брак. И с кем? Ферзем.

– Но ты… как ты будешь жить? Чем потом будешь заниматься?

– Успокойся. У меня есть бизнес в другом городе, который ведут представители.

– И ты…

– Маша, время. Женщина уже нервничает. Мы долго беседуем.

Задумавшись на секунду, я кивнула и согласилась:

– Хорошо.

Мы вместе вышли из машины и направились к зданию, сразу же направляясь к кабинету начальника. Через пятнадцать минут мы вернулись со свидетельством о браке. Я была растеряна. Сам же Вадим Александрович Фирсанов, как выяснилось по информации из заявления, вел себя как обычно. Он посмотрел на мое обручальное кольцо, которое сам надел мне, и выдал:

– Мне интересно, ты бы и на свадьбе с Ретохиным так тряслась?

Поникла, моментально вспоминая, как дрожала там. Ну а как иначе, когда сама добровольно подписывала документ о согласии на брак. Да я до сих пор не могла поверить. Не понимала такой крайности. Украдкой бросила взгляд на мужчину и сдавленно пролепетала:

– Ты же… отпустишь нас потом? Правда?

Мужчина не торопился отвечать, молчал. Выехал на дорогу и спокойно управлял машиной. Он задумчиво смотрел вперед, а потом сухо поинтересовался:

– Планируешь после уйти к нему?

Вот с чего такие выводы? Почему он задал такой вопрос? Неужели я дала повод так думать обо мне?!

– Нет, но разве хорошо жить в клетке?

– Почему клетка?

– А разве нет? Ты дашь мне полную свободу действий?

Мужчина резко дал по тормозам и обернулся, убивая взглядом. Он буквально уничтожал глазами, проедая, тяжело дыша. Его грудь ходила ходуном, отчего пораженно смотрела на него, не зная, чего ожидать.

– Да пойми, нужно на время залечь на дно. Черт. Года будет достаточно. За этот срок я решу дела с теми, кто напал на тебя и пообщаюсь с Высоковым, чтобы не смел приближаться к тебе и детям. Поняла? Потом будет нормальная жизнь, и можно будет выходить из тени. Только сейчас нужно подождать. Ты можешь это? Ради своей безопасности и детей? Поверь, это единственный путь защитить вас. Если что-то произойдет, то защитой займется мой брат и Беркут.

– Но… ты же говорил… говорил, что он…

– Это мы с ним враги, а тебе он поможет, потому что ты моя жена. Понимаешь?

– Он… тоже…

– Нет, – рявкнул Ферзь и вновь завел машину.

Закрыла глаза, пытаясь понять и прийти в себя. Он прав. Абсолютно. Если на меня охота из-за того, что сблизилась с этим мужчиной, то может спасти только Ферзь. Никто другой. А Егор… Вспомнила случай на дороге, и сомнений не осталось. Только Вадим может помочь.

– Спасибо, – выдохнула, поворачиваясь к нему. – Я понимаю.

Мужчина кивнул, и мы поехали в сторону особняка Марины. Пока мчались, постаралась успокоиться и взять себя в руки. Чтобы дальше не случилось, я верила Ферзю и не сомневалась в его словах. В одном происходил всегда сбой – уйти не получалось.

Месяц спустя

Снег. В середине октября. Так странно. Конечно, он завтра растает, но все равно было необычно.

– Мама! Мама! Там папа приехал.

Вздрогнула. Алена стала звать Ферзя папой. Была в шоке, когда она так сказала за столом, рассуждая, что если у маленького братика будет папа, то и у нее тоже он должен быть, ведь мы семья. Вадим на ее заявление ухмыльнулся и заявил, что раз так, то завтра поедем в парк. Получается – подтвердил. Я ничего не сказала, была согласна с ней, пусть и переживала, ведь у нас довольно необычная семья. А с другой… не хотелось. С улыбкой наблюдала, как мужчина молчаливо сидит с Аленой, наблюдая, как она рисует, играет в игры, изредка отвечая. Уже месяц жили под одной крышей, а так нормально и не поговорили. Вероятно, потому, что стоило только нам приблизиться, как будто мешало что-то дышать. Я не могла сконцентрироваться, чувствовала себя оголенным нервом, со странным отчаянием реагируя на любое его слово, взгляд, прикосновение. А он… сдерживал себя… во всем.

Ферзь уезжал порой на несколько дней, оставляя вместо себя мужчину с татуировкой птицы на лице. Беркут. Нужно отметить, веселый и общительный мужчина. Мы с ним разговаривали обо всем, только не о Вадиме и его брате. Беркут сразу становился угрюмым и пожимал плечами. Вадим же был как никогда молчалив и спокоен. Даже на кухне молча что-то делали. Если случайно дотрагивались, то молнии сразу же искрили во все стороны, и мы сразу же отходили друг от друга.

Не знала, как объяснить. Но за это время привязалась к нему и уже не представляла, как день пройдет без него. Я нуждалась в своем мужчине. Когда муж отсутствовал, переживала и с нетерпением ждала. Стала здесь писать картины и уже не пугалась присутствия сурового мужчины, который наблюдал на диванчике за мной, удивляя тем, как он долго мог сидеть без движений. Несколько раз были у врача, а потом шли в магазины и покупали необходимые продукты и товары для дома. На замечание Вадима, что потом будет другой дом и ремонт делать не нужно, расстроилась. Полюбила этот коттедж. В детской все же решили сделать небольшой ремонт. Вадим старался сам, буркнув, что не стоит никому знать, где мы находимся. Я только кивала и старалась помочь, чем могла, хотя ремонт определенно вызывал ужас. Но Ферзь все сделал.

Тогда… после ЗАГСа мы поехали к Марине, которая очень радушно нас встретила, приготовив шикарный обед, желая отпраздновать новый союз. Мы с ней поговорили, она извинилась, убеждая, что так лучше всего, обещая, что больше так не будет. Не поверила, но простила. Мало того, мне не пришлось ничего собирать, все сделала подруга, точнее – работницы. Поэтому мы только пообедали, пообщались и отправились к себе вместе с маленькой Аленой.

Жаль, что не получилось нормально объясниться с Егором. Ретохин подъехал в то время, когда сидели за столом. Поговорить наедине не получилось. Вадим вышел и нагло обрадовал бывшего жениха ошеломительной новостью о моем замужестве. Ничего хорошего не вышло и двое мужчин чуть не подрались. Друг… посчитал глупостью мой поступок. В гневе он процедил, что поможет мне, хочу я этого или нет. А Вадиму пообещал, что обязательно узнает, кто он такой на самом деле. Больше я его не видела.

Несколько раз приезжали в гости к Вурковской, и обязательно туда подъезжала Ирина. Она была в шоке, но молчала. Видела по ее глазам, что волнуется, но старалась успокоить, утверждая, что все хорошо. И я не кривила душой. Мне было хорошо.

Спали с Вадимом в одной комнате… в одной постели. Но ко мне он не прикасался. Мужчина очень поздно приходил и рано уходил. Специально. Нет. Я не показывала обиду, не требовала, просто невыносимо скучала, и мне невероятно хотелось вновь быть в его объятьях. Но он избегал меня.