Некромант - Саша Готти

– Обалдел, Бертилов?! – завопила Маркина, когда целый вал карандашей спикировал к преподавательскому столу и остановился у подошв Ады Фурьевны, будто разбившись о подножие маленькой и очень злобной скалы.

– Запишите тему реферата, – ледяным голосом произнесла фурия, показывая на доску, где красивым почерком было выведено: «Моя семья и ее место в тайном мире». – Каждый пишет о том, чем занимается его семья, и как она интегрирована в тайный мир. Можете написать и о своих предках. Если они участвовали в войнах с магами, нужно будет рассказать об этом подробно. Вы напишете, как они сражались, кто погиб, а кто выжил.

– Мне кажется, или нас к чему-то нехорошему готовят? – недовольно пробормотал Марик Уткин, поправляя очки на носу. – У меня вообще из предков никто не сражался, упыри всегда прятались по норам и углам, это абсолютно нормально. Чего мне писать-то…

– Бертилов, а вам за опоздание и хулиганство на лекции не пять страниц реферата о вашей семье, а десять!

– Да хоть сто про свою мамашу с ее канарейками накатаю, – буркнул тролль. – Напугали…

Зря он огрызнулся – меткий плевок фурии моментально достиг цели, но Егор даже не вскрикнул, лишь прижал ладонь к щеке, а на его загорелой физиономии заиграла нагловатая улыбочка. Фурия же, на секунду преобразившись в подобие змеи, которая ужалила жертву, моментально вновь приняла прежний облик, облизывая тонкие фиолетовые губы.

– Сенкс, Адфурьевна, – поблагодарил Егор с вызывающим видом. – Мне про моего предка Энгора писать, что ли? Боевой тролляка был.

– Ваш великий предок, тролль Энгор Сигурд Олаффурсон, сейчас бы стыдился вас, глядя на ваш вид и поведение! – отчеканила преподша. – Хотите вылететь вон из университета, Бертилов?! Мало вам того, что вы летом натворили?

– А мне тоже писать реферат о моей семье? – громко выкрикнула Влада, прежде всего для того, чтобы отвлечь фурию от Бертилова и не дать ей разорвать тролля на клочки. – Ада Фурьевна, мне писать про деда, да?

– И мне? – гнусавым голосом тут же поинтересовался Федя Горяев, ковыряя карандашом в носу.

– Пишите, Горяев, пишите, – яростно кивнула Ада Фурьевна. – Все равно я ваш почерк не понимаю.

– Только готовый реферат надо будет герметично упаковать и не вскрывать, – прокомментировал Герка. – Ада Фурьевна, а мне всю правду о моей семейке писать? С магами-то они не особо ладили.

– Прочтешь мой реферат, и твои предки покажутся тебе белыми и пушистыми, – отозвался Денис. – Мои тоже воевали и кучу народа порешили в свое время.

– Ха, а мои… – начал было Игнат, но Ада Фурьевна громко застучала указкой по столу.

– Хватит мериться кровожадностью семей, вампирский факультет! Все это – наша история, и надо писать правду! Лекция закончена.

– Ада Фурьевна, у меня еще вопрос, – Гильс поднял руку. – Можно мне поменять тему реферата?

Влада удивилась, но фурия не завопила и не начала плеваться в Муранова. Скорее наоборот, странно вжала голову в плечи, сняла очки и задумалась.

– Э-э-э… – Она прокашлялась, как-то нервно поправив прическу. – Пожалуй, Муранов, для вас будет другая тема. Вы напишете о правах вампиров в современном тайном мире.

– Большое спасибо, – с едва заметной иронией в голосе ответил Гильс. – Тогда по поводу прав вампиров: мне нужно отпроситься сегодня с лекций после обеда. Уважительная причина, Ада Фурьевна.

– Вот как, – фурия снова надела очки на нос. – Назовите ее, пожалуйста.

– Право вампира на своего человека и его кровь, – ответил Гильс. – Я перерожденный, у меня этого человека пока нет. Поэтому мне нужно выйти в город, и не слишком поздно вечером.

Влада, опустив глаза, начала рисовать очень злого кота прямо на записанных строчках, не соображая что делает. Почти физически она ощутила недоуменные взгляды, которые бросали на нее ребята. Уж очень хорошо всем было известно, кто раньше был главным человеком для Гильса. И если Ада сейчас все-таки потеряет терпение и плюнет в него, будет очень хорошо, так ему и надо.

– Хорошо, я отпускаю вас, Муранов, – фурия поджала тонкие губы. – Но нужно будет отпроситься еще и у Горана Горановича. Кстати, сколько лекций вы собираетесь прогулять по этой причине?

– Девчонок в Москве море, до фига прогуливать, – весело высказался Гильс, и атриум моментально среагировал: сидящие вокруг Гильса ребята пригнулись и даже заслонились учебниками, уже готовясь к ядовитым плевкам, а остальные с любопытством вытянули шеи, чтобы это увидеть.

Ответ Гильса был наглостью, но Ада почему-то промолчала, лишь поджала губы. Влада сжала в пальцах ручку так, что та больно впилась в кожу ребристыми боками. В висках запульсировала кровь, как будто сказанные слова вонзились в кожу острыми иглами. Если Гильс говорил все это намеренно, чтобы она его возненавидела, то пока не добился цели. Было только больно, но теперь эта боль была тупой, ноющей, а не такой острой и страшной, как вчера.

Народ повставал с мест и, спотыкаясь о бертиловские карандаши на полу, потянулся на выход.

Столовая, которая наконец-то открылась после ремонта и перестановки, теперь выглядела иначе: отдельных столиков, как раньше, не было, зато через весь зал тянулись длинные столы, застеленные черными скатертями.

В буфете толпились ребята с подносами, и Бертилов тут же нагло вклинился без очереди, начав объяснять окружающим, как нужно выбирать салат, чтобы в нем не оказалось сюрпризов.

– В нашей столовке всякое бывает. Если из салата слышен храп, вот как сейчас, – тролль ткнул пальцем в тарелку, – то это означает, что там салатное лихо, которое лучше не будить…

– А какое еще лихо бывает? – явно подыгрывая троллю, глупо хихикала рядом с ним Инга Тановская, с любопытством глядя на вздымающиеся листья салата и кружки огурцов.

– Ну-у… Салатное, суповое, чайное, бутербродное… – Егор потрогал вилкой содержимое тарелки, и оттуда с диким визгом вдруг взметнулась сметана с нарезанными кубиками редиски. На Бертилова завопили девчонки, тролль традиционно получил со всех сторон подзатыльники, и по его физиономии можно было догадаться – его день прожит не зря. Влада мельком встретилась с ним взглядом: Егор, у которого на щеке теперь красовалось красное пятно от плевка фурии, увидав ее, быстро отвернулся и приобнял Тановскую за талию. Влада грустно улыбнулась: какой бы ни был Егор талантливый со своими сверхспособностями, но реакции отвергнутого парня в нем срабатывали безотказно.

Как и вчера, есть Владе не хотелось совсем, и она, собрав на поднос первое что подвернулось под руку, сидела перед тарелкой, поглядывая, как тролли, валькеры и упыри за обе щеки наворачивают котлеты и пироги.

– Чего не ешь-то, – будто невзначай обронил Егор, сидевший неподалеку от нее.

– Боюсь найти в супе лихо, – отшутилась Влада, проводя ложкой по дну тарелки. Суп с макаронами в виде эмблемы Носферона выглядел очень впечатляюще.