Святой Камбер - Кэтрин Куртц

Тяжелая металлическая цепь уходила туда. Под цепью на круглом возвышении, состоявшем из семи ступеней, стояло то, что осталось от алтаря с бело-черными боками. Его когда-то гладкая менса была истерта почти в порошок под тяжестью того, что упало с цепи. На помосте вокруг алтаря валялись осколки камня, стекла и изогнутых прутьев металла. Кладка на помосте, тоже сильно разрушенная, повторяла бело-черный узор шахматной доски, как и по бокам алтаря, однако здесь квадратики были намного меньше.

Спустя несколько минут Камбер прочистил горло и посмотрел на Йорама.

– Кажется, я понимаю, почему ты говорил о связи с Орденом святого Гавриила, – после минуты задумчивого молчания ответил Йорам. – Эта комната.., немного похожа на капитул в аббатстве святого Неота – круглая, с прямоугольным алтарем в центре. Только в аббатстве и здесь такая компоновка. Но тут есть и нечто странное. – Он взглянул на отца. – Ты понимаешь?

Кивая, Камбер оглядывался.

– Да. Впервые оказавшись здесь, я почувствовал то же самое. А теперь, обнаружив древние описания этого места… Подойди-ка к алтарю поближе.

Они в молчании переступали по камням, усыпавшим пол, и только шорох подошв нарушал тишину. По семи невысоким ступеням осторожно поднялись на выложенный черно-белой плиткой пол помоста. Там, где они сейчас стояли, почти не было обломков. Йорам с любопытством осматривался. Уцелела только часть алтаря – треугольный кусок в половину прежней высоты. На боку Йорам увидел надпись, сохранившуюся кое-где среди позолоты.

– «Benedictus es, Domine Deus patram nostrorum», – тихим голосом прочитал Йорам, дополняя по смыслу недостающие буквы и части слов.

– Благословен Господь, Бог отцов наших, – перевел Камбер. – По-моему, это из Даниила. А остальное звучит как «et laudabilis in saecula» – «на века достославный». Насколько удалось выяснить, это не просто надпись на алтаре.

Проворчав в ответ, Йорам нагнулся и поднял с пола прозрачный осколок, оказавшийся куском янтаря без полостей и трещин внутри. В камне, в одном из углов, было какое-то помутнение. Йораму показалось, что это не дефект, а сделано с каким-то неведомым расчетом. Неясным было, и что за предмет некогда был сделан из янтаря.

– Как по-твоему, что это было? – наконец спросил он, положив осколок на алтарь.

– Должно быть, особая храмовая лампа, – ответил Камбер. – Я нашел несколько рисунков, определенно изображающих это место. Тогда перед нами скорее всего обломок восьмигранной лампы из серебряной проволоки и янтаря с выгравированными на нем крестами. – Он указал на кучку обломков. – Сама она упала или была сброшена по какой-то причине, этого я не могу сказать. Судя по размерам цепи, не похоже, чтобы лампа рухнула вниз сама по себе. Но если ее сбросили, почему? Или она упала под напором энергии? Кстати, не думаю, чтобы алтарь освобожден от волшебства и высших сил.

– Нет?

– Посуди сам, – отозвался Камбер. – Впервые положив руки на алтарь, я подумал, что чувства обманывают меня. Если в волшебстве я не новичок, то в священнодействии неопытен, я не ожидал… Ну, подумай сам. Вспомни любой другой алтарь, к которому тебе приходилось прикасаться;

вспомни тот, что стоит в потайной часовне, где Синил отслужил свою последнюю мессу, а потом скажи мне, о чем тебе скажет вот этот. Даже не нужно дотрагиваться до него. Просто положи руки на черный камень внизу.

Озадаченно взглянув на отца, Йорам вытер руки о дорожную куртку и подошел поближе. Облизнув губы, он несколько секунд держал руки над черной поверхностью камня, потом закрыл глаза и мягко опустил руки. Спустя мгновение он выдохнул через неплотно сжатые губы и слегка приподнял голову.

– Я понял, что ты имеешь в виду, – наконец произнес он. Его взгляд блуждал, он пытался успокоить волновавшие его чувства. – Здесь все еще присутствует энергия, слишком много энергии, больше, чем можно было ожидать после стольких лет, и даже больше, чем если бы алтарем еще пользовались. Это совершенно очевидно! – Он резко поднял голову. – Что здесь происходило? Тебе известно?

Камбер весело улыбнулся, однако на лице Алистера Каллена эта улыбка показалась почти несчастной, и сложил руки.

– Я кое-что подозреваю. Посмотри как следует на алтарь, на то, как он устроен. Потом обратись к своим детским воспоминаниям. Именно так я и нашел связь.

Нахмурившись, Йорам отошел на несколько шагов назад и оглядел алтарь со всех сторон. По его лицу было совершенно ясно, что он не увидел ничего необычного. От основания из черного вулканического стекла в ладонь толщиной поднимались примерно до пояса боковые панели из чередующихся белых и черных квадратов. Разрушенная теперь крышка из белого мрамора опиралась когда-то на четыре колонны толщиной с человеческую руку, на две белые и две черные, теперь одна из черных колонн был повалена.

Камбер наблюдал растерянность сына, потом покачал головой и достал из-под кожаной куртки небольшой мешочек из черного бархата. Развязал пурпурные шнурки, стягивавшие верх, наклонился, чтобы сдуть пыль с одного из черных камней, встряхнул мешочек и поймал в ладонь полированные кубики – четыре белых и черных. В сумеречном свете огненного шара кубики засияли, не ослепительно, как бриллианты на пальцах Камбера, а ровно и мягко.

– Преграды? – прошептал Йорам.

Кивнув, Камбер рассортировал кубики, белые образовали квадрат. Многозначительно взглянув на сына, он отложил бархатный мешочек.

– Ты помнишь заклинание, Йорам, – мягко произнес он. – Оно было первым из того, чему я учил тебя. Твоя мать считала, что следует подождать, пока ты станешь постарше, но я знал – если не покажу я, это сделает твой брат Баллард, и тогда вы почти наверняка попадете в переделку.

Камбер с улыбкой передвинул пальцем четыре черных кубика так, чтобы они были расположены по углам ранее составленного квадрата, но не касались белых. Потом, на секунду подняв глаза, чтобы проверить, внимательно ли следит за ним Йорам, он осторожно опустил большой и указательный пальцы на prime и quinte и поменял их местами, проделывая то же самое с quarte и octave. Он снова глянул на Йорама, надеясь встретить понимание, но и не очень на это рассчитывая.

– Такому тебя не учили, верно? Йорам в молчании оглядел сложившуюся фигуру, сосредоточенно подняв светлую бровь.

– Но ты не можешь выставить преграды таким образом.

– Вот именно.

– Тогда… – Йорам смотрел рассеянно. – Ты хочешь сказать, что.., произойдет что-то еще, если ты произнесешь заклинание при такой конфигурации?

Камбер кивнул.

– Преград не получится, – в напряжении продолжал Йорам.

Камбер снова кивнул.

– Это говорит о том, что кубики можно использовать не только для единственного заклинания, – наконец проговорил Йорам. В течение нескольких секунд он не отрываясь смотрел на кубики, шумно проглотив слюну, прежде чем отважился снова взглянуть на отца.

– Что.., что будет, если ты продолжишь?