Люций: Безупречный клинок - Йен Сент-Мартин

Теперь на Люция смотрела кровожадная сущность — великий демон, генерал ужасающих легионов Кхорна.

Люций бросился в сторону, когда противник с рёвом выпустил копье из кричащего пламени. Камень, к которому оно прикоснулось, расплавился в кучку дымящегося шипящего шлака. Легионеры противоборствующих сторон кричали, пока он жег их тела в живом огне.

Каждый удар четырех когтей разрывал ткань материальной вселенной. Удары порождали дыры в реальности — потрескивающие туннели, ведущие в безумие Моря Душ. Любые существа, оказавшиеся рядом с такими дырами, либо умирали, либо их затаскивали в варп миллиарды цепких рук.

Сила демона почти сразу же заставила Люция стать в защитную стойку. Лучшее, что он мог сделать, это уклоняться от его ударов, не давая разорвать свое тело напополам и выбросить разрубленные куски в варп. Тяжесть атак лишала Люция всяких мыслей об ответном ударе, заставляя мечника сконцентрироваться только на том, как их парировать.

Жаждущий Крови не произнес ни слова. Язык демона не был приспособлен к словам смертных. Но Люций слышал его голос в каждом парированной атаке, в каждом взмахе когтей, от которых он уворачивался. Слова звучали в голове Люция, даже не слова, а образы и ощущения, приближенные к разъяренному разуму великого демона.

Смерть. Ненависть. Огонь. Оно говорило через свою жестокость. Умри. Умри. Умри!

Все рапторы, как один, ринулись к демону. Они взмыли в воздух. Клин из фиолетового керамита во главе с Виспиртило парил на огненных крыльях. Увидев их, кровожадный демон повернулся, изготовившись всей своей тушей отразить нападение хищников.

Виспиртило приготовил копье. Он отвел его назад, чтобы вонзить прямо в горло чудовищу.

Жаждущий Крови рассек воздух. Его когти вновь разорвали реальность.

Зияющая пасть глубин варпа разверзлась прямо перед лицом последнего Орлиного Короля. Рипакс несся вперед. Они двигались слишком быстро и не могли увернуться. Рапторы упали в эфирную рану. Варп поглотил их. Виспиртило заметил опасность только в последний момент. Он выгнулся в воздухе, пытаясь зацепиться молниевым когтем за край раны в реальности, словно падал в материальную пропасть. Дыра, соединенная с эфиром, начала дрожать и медленно стягиваться. Под звуки громового раската портал за Рипаксом закрылся, растворившись в облаке ледяных кристаллов. В воздухе сверкнула металлическая полоска и кончик когтя предводителя рапторов с грохотом упал на палубу. Его покрывало рассеянное электричество и иней.

Потеря отразилась ударом холодного клинка в животе Люция. Рипакс сражался с ним бок о бок со времен Скалатракса. Их невозможно было заменить. Но именно они и выкупили драгоценные секунды, необходимые для активации стимулятора. Он приготовился ввести в себя последнюю сыворотку. Выбор был таков: либо он введет её, либо падёт.

Люций вспомнил слова Прародителя:

«Это байлстим. Пыль вымершего и забытого мира-корабля эльдар, смешанная с кровью существ, которых ты называешь демонами. Все испытания компонентов вещества приводили к смерти подопытных. Я никогда не испытывал байлстим после полного синтеза. Это субстанция той силы, которую даже я не до конца понимаю. Если ты выживешь после использования, я бы хотел узнать о её свойствах».

Люций надавил на кнопку. Латунный стержень опустился в третий резервуар за спиной. Первая и единственная доза чистого темно-зеленого байлстима, которую удалось синтезировать, тонкой струйкой влилась в его кровь, испуская леденящие искры.

Жар демона, охватывающий Люция, исчез. Мороз покрыл его доспех, шелушась и тая от близости с окровавленными хорами чудовищ Кхорна. Ощущения снова вернулись к нему, оживляя плоть. Даже более, он чувствовал себя трансцендентным. Он ощущал себя богом.

Сверкнула молния — Люций повернул свой клинок в руке. Он никогда особо не заботился об обороне. Вечный предпочитал атаковать.

Люций проплыл между когтей демона, словно сверхбыстрое размытое грациозное пятно. Мечник никогда не чувствовал себя быстрее и острее. Он никогда не владел своим телом лучше, чем сейчас. Поле битвы мелькало вокруг него, ожидая, чтобы он переделал его так, как захочет. Вечный развернулся, уже стоя вне досягаемости когтей Жаждущего Крови. Миновав защиту демона, Люций нанес удар.

Лаэранский клинок вспыхнул, срезая один из рогов с головы чудовища. Люций засиял. Чувство победы вспыхнуло в груди. Он приготовился снова нанести удар, как вдруг ледяной кулак сжал его сердца.

Пошатнувшись, Вечный осел на одно колено. Он попытался встать, пошевелиться, но тело отказывалось повиноваться. Похититель Душ чувствовал биение из самых глубин своего тела сильнее, чем когда–либо прежде. Это было и тенью и льдом. Оно билось так терпеливо. Оно ждало так долго, прямо у поверхности, становясь всё сильнее. Всё смелее. Люций ощутил как оно выпивает его синапсы, высасывает байлстим из крови, используя порожденную варпом эссенцию, чтобы взять контроль над мечником. Снова и снова. Оно боролось с мышцами, затягивая их в судороги, завязывая узлы вокруг костей.

Мечник оцепенел, оставаясь прикованным к одному месту. Мир вокруг потемнел под гнетом чудовищной тени, когда громыхающий Жаждущий Крови схватил его. Кровавая пена брызнула с губ Вечного и он услышал смеющийся голос внутри разума.

Да. Ворковал голос. Умри Люций. Умри и приди к нам.

Ослепительная вспышка последовала за голосом. Жаждущий Крови отшатнулся от Люция, взревев от боли и гнева, когда его атаковала острая сеть серебряных молний. Композитор шагнул вперед и согнулся пополам, высвобождая свою силу и направляя её через кончик посоха, чтобы нанести удар.

— Когда–нибудь, — прошипел колдун, — когда у тебя будет свободная минутка, Люций…

Жаждущий Крови выпрямился. Он наклонился к бушующей молнии и взревел. Кончик посоха Композитора взорвался, отбросив колдуна назад и ударив о дальнюю стену грудой дымящихся доспехов.

Люций с трудом поднялся на колени, чувствуя, как от такого незначительного движения рвутся связки. Демон перевел на Вечного свой пылающий взгляд. Агония разрывала душу мечника, он слышал, как крики становятся все громче и сильнее. Люций приготовился, понимая, что гнев убийц превращается в физическую мощь и раскалывает ему череп. Вечный терпел боль, готовясь к чрезвычайно редкому, из–за предстоящей угрозы, мгновению. Он будет использовать непрерывную осаду его разума в своих интересах.

— Это не ты используешь меня, — прорычал Люций, — а я тебя!

Вечный расслабился и на долю секунды ослабил сокрушительную хватку, благодаря которой его воля удерживала украденные души. Каждая воющая пасть, напрягающаяся на трескающейся броне, завопила, выпуская свою сдерживаемую злобу нарастающим криком. Жаждущий Крови отшатнулся, словно его ударили громовым молотом.

Собрав оставшуюся в теле крупицу энергии, Люций выпрыгнул вперед. Он взмахнул рукой. Лаэранский клинок сверкнул.