Случайная девушка по вызову - Портиа да Коста

Без дальнейших слов Джон схватил ее за руку и стиснул почти до боли. Жест был странным. Мальчишеским. Красивое лицо вдруг превратилось в маску смущения. Почти застенчивости. Перемены были такими неожиданными, настолько не вязавшимися с уверенным в себе лощеным мужчиной, которого Лиззи привыкла видеть, что она громко охнула.

– Джон, почему ты здесь? – повторила она, пораженная его взглядом, в котором горели загадочный огонь, желание, надежда и страх.

Он сжимал ее руку. Но она почти ничего не чувствовала.

– Такой человек, как ты, не возникает ни с того ни с сего… у тебя и без того много дел. Во всяком случае, нет времени на то, чтобы вести на ланч случайную знакомую, только потому, что она в этот день совсем одна.

– Ты не случайная знакомая. И никогда ей не была… если не считать самого первого вечера.

Он был очень напряжен, но для нее по-прежнему оставался самым красивым на свете.

Лиззи попыталась вырвать руку. Теперь настала ее очередь смущаться. И бороться с дурацким ощущением счастья. Надежды и неверия…

– Мы были всего лишь временными сексуальными партнерами… не более того. Тебя это вполне устраивало.

Но он не отпускал ее, хотя хватка чуть ослабла. Стала почти нежной. Лиззи стало так хорошо на душе, что она перестала сопротивляться.

– Я воображал себя умницей, талантливым дельцом, знающим, что по чем, но иногда бываю абсолютно гребаным идиотом.

Он притянул Лиззи ближе, отпустил руку, обнял ее и прижал к себе.

– Как я мог воображать, что способен уйти от тебя? Должно быть, я спятил. Жалкий осел… Пусть я считал, что ты любишь Брента, все равно должен был бороться за тебя. Как готов бороться сейчас.

О, как же хорошо! Все, что было плохого за этот месяц, улетучилось. Безумие… но как же хорошо!

– О чем ты? – пробормотала она, уткнувшись ему в плечо. Ей вдруг ужасно захотелось, в подражание Малдеру, потереться лицом о его пуловер. Поставить метку обладания.

– Я много раз говорила… что Брент – всего лишь друг. Очень хороший друг, и он мне не безразличен, но не так как ты.

– Ага! Так я тебе не безразличен?!

Джон мгновенно изменился. Она остро чувствовала, как возрастает его уверенность в себе. И не только уверенность. Нечто вроде счастья…

– Ну, конечно, кретин. Конечно, ты мне не безразличен! И ты прав. Для предположительно талантливого бизнесмена и магната ты можешь быть немного недогадлив. Мне казалось, ты уже давно осознал, что я совершенно помешана на тебе, и именно поэтому ушел! Потому что не признаешь подобных отношений и тому подобное…

Очень трудно не обнимать его снова и снова. Не убеждать себя, что он реален. Что он здесь, и да…. что у него опять стоит, даже в разгар эмоциональной неразберихи. Боже, как ей это нравилось! Все просто, искренне и прекрасно!

Но она немного отстранилась, глянула в синие, полыхавшие жаром, полные радости глаза. Радости, на которую она не смела надеяться. Радости снова видеть ЕЕ!

– Я… я не знаю, что делать, Лиззи. Я столько раз портил отношения, бросал женщин, и они бросали меня… Но теперь я точно знаю, дорогая, что должен быть с тобой. Что ты должна быть в моей жизни.

Он подался вперед и прижался губами к ее губам в сладком поцелуе. Легком, как дыхание, предвестнике пылающих глубин. Похоже, он очень волновался. Боялся чего-то….

– Боже, я знал, что у тебя хватит храбрости помериться со мной силами, любимая. Знал с того момента, когда впервые тебя увидел. Но, возможно, я был к тебе несправедлив, и ты это сознаешь.

Она чувствовала его смятение, внутренний конфликт. И схватила его за руку, пытаясь успокоить.

– Я не могу заваливать тебя букетами и воздушными шарами, Лиззи, как ты того заслуживаешь. Я даже… не подхожу для «договорного» брака, какой у меня был раньше. Да и ты стоишь куда больше, чем ЭТО.

Он глубоко вздохнул, и мышцы рук напряглись под ее пальцами.

– Кроме того, в моем прошлом есть такое… дерьмо… под которым я должен подвести черту и больше никогда не вспоминать. А это означает, что я далеко не все могу рассказать о себе.

Лиззи открыла рот, чтобы заверить, что это не играет роли, но тут же передумала. А вдруг играет? Вдруг ей когда-то понадобится узнать эти тайны? Но она чувствовала, что тема слишком деликатна. Он старается быть как можно более честным, и сейчас не время обсуждать его проблемы.

Вместо ответа она крепче сжала его руку, старясь приободрить и быть ласковой.

– Черт, именно это заставляет чувствовать себя таким эгоистом!

Он на секунду озадаченно прикусил губу, без намека на игривость.

– И все же не могу не хотеть тебя. Мне нужно быть рядом… Иначе просто невозможно.

Он на секунду отвел глаза, а когда встретил ее взгляд, в глазах залегли тени. Тоска. Призраки тех тайн, которые так трудно открыть…

Лиззи коснулась его прикушенной губы, словно умоляя расслабиться и улыбнуться.

Сможет ли она принять его таким, какой он есть? Это нелегко: их жизни слишком разные. И Джон, во многих отношениях, не тот открытый, непосредственный человек, которого она представляла своим мужем. Но куда большей трусостью будет уйти, вечно оставаться жалкой тряпкой. Нет. Она должна перестать отступать, сдаваться, жить только наполовину.

Кроме того, она любила его, всем сердцем, несмотря ни на какие тайны. И невзирая на то, любит ли он ее и способен ли на такую любовь, которую испытывает она.

Лиззи улыбнулась той, соблазнительной, медленной, чувственной улыбкой, которой впервые наградила его в баре «Лонс».

– Слушайте, мистер Джон Смит, я согласна, ведь я не настолько глупа, чтобы не уважать определенные границы. Но следуя тем же стандартам, ты обязан принимать меня такой, какова я есть. Иногда я могу споткнуться об эти границы, и даже сильно удариться. Понимаете, о чем я?

Джон кивнул и поднес ее пальцы к губам. И поцеловал, словно принося клятву.

– По рукам? – уточнила Лиззи, всем существом желая, чтобы он подтвердил действия словами.

– Договорились. По рукам.

Солнечная улыбка вернулась.

Но прежде чем он успел опомниться, Лиззи запустила пальцы в густые золотистые локоны, притянула его голову к своей и прижалась губами к губам. Почувствовала, что его губы приподняты в улыбке. Но она обвела их языком, требуя входа, и Джон подчинился.

Крепко обнял ее. А она обняла его…. и они стали страстно целоваться, так словно были готовы проглотить друг друга. Лиззи смутно сознавала, что на них смотрят, но ей было все равно. Только когда они, тяжело дыша, оторвались друг от друга, она заметила женщину, начавшую было укладывать покупки в багажник, но застывшую на месте и беззастенчиво глазевшую на них. Лиззи весело ухмыльнулась и взяла Джона под руку.