Волшебная реликвия - Михаил Костин

– Ну что ж, – сержант снял шапку и вытер пот, – потрудились на славу, а теперь смещаемся на юг, ищем эту штуковину. Хоть бы знать, как она выглядит!

* * *

На поиски того, что на украденной карте было названо бабушкиной постелью, ушел весь остаток дня. К вечеру они почти потеряли надежду. И все-таки они нашли ее: обломок скалы заканчивался чем-то вроде ложа на каменных лапах. На нем возлежало некое существо, которое, если проявить воображение, можно было принять за расплывшуюся женскую фигуру, в маленькой круглой голове которой в том месте, где должны быть глаза, зияла сквозная дыра.

– Ай да бабка! – весело сказал Валик. – Ай да глазастая!

Сэнди между тем уже стояла у подножия этой скалы и смотрела то на дырку в голове бедной бабушки, то на компас, ожидая, когда дрожащая стрелка успокоится и укажет точно на север.

– Вот. – Сэнди показала направление рукой.

– Внимание! – сказал сержант. – Аккуратненько топаем прямо на север, смотрим под ноги, ждем накиданных нами веток и плодов. – Он был очень возбужден, но вида не показывал.

Путь с востока и путь с юга, дважды проверенные, сошлись на небольшой поляне, с одной стороны ограниченной почти вертикальной скалой, а с трех других – невысоким лесом, густым и колючим.

– Шикарное место для сокрытия клада, – оглядываясь, сказал сержант. – Я бы зарыл вот здесь. – Он встал в небольшое углубление поближе к вертикальной стене.

– А вдруг не здесь? – засомневался Валик.

Сержант посмотрел на него хмуро.

– Почему же не здесь?

– Ну, не знаю, – сказал Валик.

– Поляна самая подходящая. – Сержант мелкими шажками двинулся по какой-то замысловатой кривой, цепко вглядываясь в сухую траву и проплешины красноватой земли.

– Тогда ждать нечего. – Валик отбросил кайло и схватился за лопату.

– Погоди торопиться, – сурово бросил сержант, – походим, потопчемся, подумаем.

Валик с неохотой швырнул лопату на траву.

Арик и Галик задумчиво мерили поляну шагами.

– Базз, иди ко мне, моя крошка, – позвала Сэнди обезьяну, которая носилась где-то неподалеку.

– Это идея! – неожиданно сообразил Валик. – Животные, они же лучше чувствуют…

– Базз не животное, – мягко заметила Сэнди, – она для меня человечек. Маленький чудесный человечек.

Валик прикусил язык.

Мартышка тем временем прискакала и прыгнула к девушке на руки.

– Базз, – голос Сэнди звучал шутливо, – не подскажешь, где нам копать? Тут под землей должно лежать что-то такое… Ну, в общем, я сама не знаю что.

Обезьяна бурно отреагировала на вопрос своей хозяйки. Соскочив с рук, она с бешеной скоростью принялась бегать по поляне сложными кругами и петлями, то на двух лапах, то на четырех, замирая на секунду то в одной точке, то в другой. Несколько раз она выразительно смотрела на Сэнди и наконец окончательно уселась на то место, где первоначально остановился сержант.

– Ну, значит, так тому и быть, – сказал сержант и сам взялся за лопату.

Валик, схватив лопату, встал в трех шагах от него.

Галик поднял и взял на изготовку кайло.

– Ну, помолясь, начнем, – сказал сержант и первым вонзил лопату в красноватую, твердую по виду землю, помогая себе всем корпусом и ногой, обутой в грубый матросский башмак.

Попугай Уискерс слетел с плеча девушки и уселся на одно из ближайших деревьев. Крепко схватившись когтями за ветку, он прикрыл глазки и сунул голову под крыло, всем своим видом показывая, что не желает участвовать в предстоящем безобразии.

Арик, по приказу сержанта, стоял чуть в стороне, в самом неприметном месте и держал заряженное ружье.

– Не хочу, чтобы нас застали врасплох, – пояснил сержант.

– Кто?

– А Бог их знает. Порядок есть порядок.

Стало смеркаться.

– Господин сержант, вы устали, – сказал Арик. – Давайте-ка я вас сменю.

Сержант с неожиданной легкостью отдал лопату и принял ружье.

– Валяй, парень, – сказал он хрипло, – а я фонарь затеплю. Не видно уже ни черта.

Дальше копали уже при свете фонаря.

Земля оказалась довольно мягкой, копалось легко.

Первым на что-то твердое наткнулся счастливчик Валик.

Астролог Правителя был из той братии, кого называют учеными, то есть человеком хоть и хитрым, и ловким, но в глубине души все-таки наивным. Иным был вице-колдун имперской канцелярии – хитрым вдвойне, ловким втройне, а в глубине души к тому же и коварным, и злобным. Да такою черно-зеленой злобою, что ух! За эти качества и любил его Правитель, чувствуя родственную душу.

Астролог как-то сказал Правителю:

– Смотрю на звезды, а вижу троих солдат. Не солдаты даже… Какие-то неотесанные парни… Неясная исходит от них опасность. Наивные? Несомненно. И это втройне опасно!

– Трое? – скривил губы Правитель и не выдал своей тревоги. – Чепуха! Всего три каких-то олуха, а меня все пугают да стращают. Надоело!

– Трое – это немало. Может быть, даже много.

– Ерунда!

– И один может быть опасен!

– Один? Рассмешить надеешься?

– В истории не раз бывало так, что мощные, но неправедные империи рушились от духовного противостояния одного человека!

– Хочешь сказать, что моя империя неправедная?

Астролог понял, что совершил грубую ошибку.

– О нет, – торопливо возразил он. – О нет! Я вовсе не хотел этого сказать. Ваша великая империя – самая справедливая в мире!

Правитель улыбнулся.

– А ты готов городить чепуху. Нехорошо это.

– Простите, государь! Вы неправильно меня поняли. Неправедные империи рушились, это случалось. Но и над праведными тяготеет подобный рок. Вот в чем проблема. Мягкие и добрые империи очень уязвимы.

– Хочешь сказать, мы уязвимы?

– Нет, конечно! – Астролог тяжело дышал. – Ни в коем случае!

– Мягкие? Да, вероятно. Но сейчас не время быть мягким. Посоветуй, как нам стать тверже.

– В чем смысл моей работы, государь? Распознать опасность заранее. И предупредить загодя.

– Ну хорошо. – Правитель вновь улыбнулся. – Говоришь, их трое?

– Так показывают звезды, мой Правитель.

– Звезды, звезды… Ладно. Может ли быть опасен один человек? Еще как может! Согласен. Ударит в спину ножом или яду подсыплет… И прощай белый свет!

– Нет, государь, не яд и не клинок. Речь идет о духовном противостоянии. Об опасности перерождения в схватке с тем, кто сильнее духом.