Месть Тьмы. Кровь за кровь - Сергей Тармашев

Обычно после такого урагана приходится долго разбираться, где теперь чей холм, потому что многие из них оказались соединены насыпанными каменной бурей курганами. Говорят, что раньше, когда Небесная Тысяча только училась приручать драконов, драконьи холмы насыпались из трухлявого камня Некроса, и их частенько сдувало полностью. Можно было себе представить, как намучилась тогда Небесная Тысяча, если с какого-то момента основания для драконьих холмов стали выкладывать из скальных блоков, специально вырубленных для этого в океанских рифах. Вакри долго бороздили океан, отыскивая безжизненные и опасные скалы, торчащие из воды, вырубали их и доставляли в Эльсириолл. А уже оттуда скальные блоки везли в Некрос на эльфийских кораблях, ибо приближаться к мёртвому материку без амулетов Истинной Чистоты означает долгую и мучительную смерть.

Дракон Трырда издал угрожающее щёлканье, бросая встречному ветру вызов, и рванулся вперёд. Могучий оркский воин не стал мешать другу. Пусть развлечётся: в конце концов, этот ураган проходит мимо, и до Крепости Небесной Тысячи ему не достать. Для древних доспехов удары камней не несут угрозы, их даже не ощутить. Тут главное не вывалиться из седла, ибо Рырд сейчас устроит посреди бури такую феерию всевозможных виражей, рывков и прочих воздушных пируэтов, что быстро перестанешь понимать, где сейчас верх, а где низ. Трырд убедился, что всё оружие надежно укупорено в седельных сумках, и приготовился к бешеной небесной скачке. Дракон едва ли не мгновенно набрал скорость, ничем не уступающую урагану, и стрекочущей молнией вонзился в чрево стихии, стремительно пронзая её всё глубже и глубже. Встречный ветер превратился в яростную бурю, свирепо бьющую в лицо, и бешеная круговерть драконьего полёта началась.

В первые лета после того, как Рырд вырос, возмужал и набрал свойственную драконам громадную силу, Трырд Стремительный Выпад старался не упускать ни единого урагана. Дабы его благородное животное имело возможность упражняться в искусстве полёта, защиты и огненного дыхания. Сам он в эти моменты с великой внимательностью запоминал все действия дракона и после подолгу разбирал их в памяти, чтобы понимать все тонкости ведения боя драконами. С тех пор минуло восемь вёсен, и взаимопонимание дракона и его всадника стало столь высоко, что порой в мгновения жарких схваток с приспешниками некромантов и их механизмами, когда исход поединка решал единственный удар сердца, Трырд и его дракон действовали, словно одно существо. Им даже не требовалось обмениваться сигналами, ибо каждый точно знал, что делать самому и что будет делать твой собрат.

Поэтому сейчас у Трырда не было великой необходимости упражняться в лётном искусстве во время бури, и он попытался погрузиться в сон, вцепившись в дракона покрепче. Однако сим планам осуществиться не удалось. Рырду сила урагана показалась недостаточной, и он помчался к сердцу бури, совершая массу зигзагов за краткий миг. Очень быстро к обычной буре добавилась буря каменная, и всё вокруг завертелось в стремительных виражах и окрашенных драконьим пламенем рывках. Ураган сей, хоть и проходил мимо, оказался изрядной силы, и сотни камней вперемешку с дождём били в Трырда не переставая, одним сплошным потоком. И без того мутный дневной свет сменился тьмой нависшего сверху грозового фронта, бесконечно озаряющегося вспышками молний и исторгающего из себя океан пропитанных некромантией капель. Мощные громовые удары, сотрясающие небо, соперничали в оглушительности с всепоглощающим свистом бури, и посреди всего этого, опьянённый счастьем безудержной битвы со смертоносной стихией, с огромной скоростью мчался могучий дракон, и Огненные Струи его дыхания вспарывали черноту каменной круговерти, словно удары хрардара броню вечногниющих Детей Некроса.

Мгновенные ускорения, стремительные виражи и разнонаправленные перегрузки во время полёта скоростными зигзагами совершенно не давали Трырду возможности поспать, и могучий оркский воин решил привязать себя к драконьей спине. Если удастся дотянуться до грузового седла, предназначенного для перевозки мелкой поклажи или пассажира, если дракон согласится такового везти, то можно извлечь из вьючной сумы крепкие кожаные ремни. Они, по идее, должны выдержать вес закованного в древние доспехи Трырда, помноженный на бешеную воздушную скачку. Вот только как добраться до сумы, не вылетев с дракона, подобно валуну, выпущенному катапультой? Просто так, ногами, не дойдешь! Пока будешь вставать, земля успеет поменяться с небом местами раз двадцать. А ведь ещё дойти надо, дракон – это не конь, он огромен, рукой везде не дотянешься. Может, выполнить боевой кувырок назад? В бою такое приходилось исполнять не раз, правда, там хотя бы видно, где в данную секунду находятся небо и земля.

Могучий оркский воин уже собрался кувыркнуться, прислушиваясь к ускорению вращения, прижимающего его к дракону, как вдруг ощутил, как лежащий в доспешном подсумке Камень Зова потеплел. Эльфийская магия, пропитывающая подсумок, не позволяла ему раскрыться против воли хозяина, такая сума не может рассыпать содержимое или впустить в себя руку карманника. Последнее обстоятельство весьма огорчало благородных Орков, ибо отсечь вороватую руку в миг совершения подлости является для воина делом чести. Но Людям вход в Ругодар запрещен вот уже десять лет, а к*Зирдских караванщиков Трырд Стремительный Выпад не видел три или четыре весны. Сейчас змееязыкие торговцы приходят редко, перенаселение в Ратхаш множится, спрос на еду подскочил до неба, и Дети Пустыни снаряжают караваны в Королевства Людей. Как они ухитряются одновременно торговать с Людьми и устраивать на них набеги, Трырд решительно не понимал. Но, тем не менее, это было именно так. Людей вообще сложно понять, слишком уж они гнилы и разнообразны.

Надежнее сжав драконью узду одною рукой, могучий Орк опустил вторую руку в волшебную суму и сжал в громадном кулаке Камень Зова. Не раздавить бы ненароком. Вообще, Камни Зова весьма крепки, но ничто не может быть мощнее Детей Рыгдарда Кровавого, и иногда особенно сильные воины ухитрялись раздавить даже Камень Зова. Ненароком. В латной перчатке не так тонко ощущаешь степень сжатия своего кулака, а Камень Зова надлежит сжимать, дабы он испустил из себя нужные магические потоки. Вообще, весьма удивительно, что древние чары величайшего шамана народа Орков, которые невозможно пробить одним совместным ударом сразу трех эльфийских Князей, запросто пропускают сквозь себя тонкие энергии Камня Зова. Шаманы утверждают, что это потому, что Чёрный Рыцарь Трэрг Огненный Смерч сам применял Камни Зова во время великой войны и потому заранее предусмотрел такую возможность. Ведь древние чары пропускают целительные заклятья беспрепятственно, а могли бы не пропускать, им это запросто.

– Внимаю тебе, вождь! – произнёс Трырд и не услышал собственного голоса в рёве урагана, перекрываемого ударами громовых раскатов.

– У тебя ураган? – мгновенно понял Брорг Быстрее Ветра. – Ты единственный не вернулся с небесного патрулирования. Как далеко ураган от Крепости?

– Он проходит мимо и нас не коснётся, – ответил Трырд. Вряд ли вождь слышит его голос ушами, через такой грохот сие невозможно. Но магия Камня Зова доносит слова не только до ушей, но и до разума. – Я влетел в него, потому что так пожелал дракон.

– Возвращайтесь! – велел вождь. – Для вас есть весьма важное задание. Верховный Маг настоял на том, чтобы оно было поручено именно вам. До встречи в Крепости!