Казнь для соперницы, или Девушка из службы "907" - Юлия Шилова

— Вот… письмо… — сказала я, дрожащими рунами вскрываяконверт. — Кажется, от Гальки…

«Привет Светлана! — запрыгали перед глазами мелкие буквы. —Надеюсь, ты узнала мой почерк. Когда ты получишь это письмо, может быть, меняуже не будет в живых, а может, все обойдется… Только ты тогда обязательнопозвони, чтобы я не волновалась. Дело в том, что вот уже второй день за мнойследят какие-то непонятные типы. То они ошибаются квартирой, то спрашиваютвремя на улице, то предлагают подвезти… Я сразу поняла, что это неспроста. Вобщем, Светка, я решила подстраховаться и перепрятать портфельчик, который тыспрятала в камере хранения. Это на тот случай, если ты вдруг кому-нибудьразболтаешь о нем. Ты хочешь узнать, откуда я знаю код? Помнишь ту ночь, когдаты хотела покончить с собой? Тогда все, к счастью, обошлось благополучно. Тыприехала ко мне и завалилась спать, а во сне без конца повторяла какие-тоцифры. О том, что портфельчик спрятан на Павелецком, ты говорила раньше.Короче, я решила действовать: приехала на вокзал, нашла ячейку, открыла ее,достала твое сокровище и перепрятала в другое место. Это совсем недалеко.Запоминай: Ярославский вокзал, автоматические камеры хранения, кабинка номерпятнадцать. Код тот же. Светка, если меня убьют, пожалуйста, положи на моюмогилу алые розы. Я очень люблю эти цветы, очень… А потом поживи нормальной,обеспеченной жизнью за нас двоих… Если я останусь жива, мы вместе с тобой откроемцветочный павильон и навсегда забудем о том, как работали диспетчерами в службе„907“. Знаешь, подруга, такие деньги, пожалуй, стоят риска. Без риска не бываетбольших денег, а без денег… без денег вообще не хочется жить. Ну все, пока.Целую тебя!

P.S. Совсем недавно выглянула в окно и увидела, что у моегоподъезда опять торчат какие-то странные типы. Если меня убьют, не забудьположить мне цветы, хорошо, Светка? Заведи себе нормального мужчину и помни:когда ты при деньгах, мужчины уже не так важны. Целую тебя, твоя Галька».

Я бросила письмо на пол и громко заревела. Карина поднялалисток и, быстро пробежав его глазами, испуганно спросила:

— Света, кто это писал?

— Галька… Галочка… Галинка… Моя лучшая подруга, которую япотеряла из-за этих денег…

Через несколько минут мы уже мчались в машине на Ярославскийвокзал, безбожно нарушая все известные правила движения. Как нас тогда неОстановили, я не понимаю до сих пор.

Вбежав в зал, мы почти сразу нашли нужную ячейку итрясущимися от волнения пальцами набрали код. Увидев портфельчик, я облегченновздохнула.

— Поздравляю! Теперь ты стала полноправной обладательницейпятидесяти тысяч долларов, — улыбнулась Карина, похлопав меня по плечу.

— Нет, Кариночка, ты ошибаешься! Теперь я стала полноправнойобладательницей миллиона долларов.

— Миллиона?!

— Миллиона! С сегодняшнего дня я миллионерша, Каринка!

Прижав портфельчик к груди, я вышла на улицу и села вмашину, а ничего не понимающая Карина плелась следом. Как и говорил Жорик,аккуратно сложенная бумажка оказалась во внутреннем кармашке.

— Что это? — удивленно спросила Карина.

— Поехали в сторону Шереметьево, а там свернем направо, —сказала я, показывая ей схему, начерченную от руки.

Проскочив Химки, мы остановились в небольшом дачном поселке,утопающем в зелени. Дом под номером 97 стоял на отшибе, у самого леса,заколоченные ставни говорили о том, что там никто не живет. Открыв погреб, мыспустились вниз. Разобрав не скрепленную цементом кирпичную кладку, япотянулась и нащупала дипломат. Вытащив его, открыла крышку и увиделаперетянутые крест-накрест банковской упаковкой пачки долларов.

— Господи… — выдохнула я. — Никогда бы не подумала чтомиллион может поместиться в небольшом дипломате… Мешок, хозяйственная сумка —это да. А тут обычный дипломат…

Вернувшись в Москву, мы позвонили Галькиной матери и, скупиввсе розы в магазинчике у Речного вокзала, поехали на кладбище. Вволюнарыдавшись, я стала убирать могилку свежими цветами. Карина, разлив по рюмкамтекилу, одну из них поставила рядом с Галькиной фотографией и накрыла ломтемхлеба.

Я улыбнулась и, смахнув слезы, посмотрела на нее.

— Карина, мне очень хочется кое-что тебе рассказать. Толькообещай, что это останется между нами… Даже Олег ничего не должен знать…

— Я умею хранить тайны, Света, — решительно произнеслаКарина.

Галька тоже умела хранить тайны, — вздохнула я, погладивфотографию подруги. — В общем, слушай. В один из вечеров я вышла из таксинеподалеку от дома и решила зайти в магазин. В двух шагах от меня остановиласькрутая тачка со спущенным колесом. Из тачки вышел симпатичный мужчина в дорогомдвубортном костюме. От него ни на шаг не отходил крепкий парень с «дипломатом»в руках. Я почему-то сразу подумала, что это его телохранитель. Я не ошиблась.Мужчина, как и я, зашел в магазин и со скучающим видом стал рассматриватьвитрины. Парень, как тень, следовал за ним. Купив трехлитровую банку томатногосока, я направилась к выходу. В эту минуту мужчина неловко повернулся, и мыстолкнулись. Банка выскользнула из моих рук и с грохотом разбилась. Мужчина,рассыпаясь в извинениях, купил мне новый сок и предложил донести банку до дома.Я не отказалась. Когда мы поравнялись с его тачкой, шофер сказал, что импридется задержаться, так как в машине обнаружилась серьезная поломка. Уподъезда я хотела распрощаться, но мужчина напросился ко мне на чашку кофе. Ясогласилась, и мы поднялись ко мне на этаж. Телохранителя я не впустила, и он,получив разрешение шефа, ушел. Мы познакомились. Его звали Гена. Гена Топоров.В тот день он попил кофе и уехал. Я о нем даже не вспоминала. Через нескольконедель он снова объявился, но уже один. Вид у него был расстроенный. Оказалось,его телохранителя убили, жизни Топорова тоже угрожала опасность… Скажу правду,меня не прельщало знакомство с Топором. Я попросила его больше не приезжатьвообще и забыть мой адрес. Но он настаивал на встречах. Его жена, фотомодельНаташа, была обычной проституткой, торгующей своим телом так же, как и девочкис Тверской… Он предложил мне свое покровительство, обещал содержать меня, но я,разумеется, ответила ему отказом. Живым Топорова я больше не видела. Когда онприехал ко мне в третий раз, его убили… Что он хотел — теперь остается толькогадать… Я замолчала, сделала большой глоток текилы и, усмехнувшись, произнесла:

— Вот тебе и случайный знакомый Генка Топоров, он же Топор,подкативший мне не много, не мало, а миллион пятьдесят тысяч долларов! Этопокруче любого содержания, да? Приятное все-таки получилось знакомство…