Жизни немертвых важны - RedDetonator

в спячку, потому что внезапно осознал, что стою, тихо ругаюсь матом себе под нос и накручиваю сам себя, что грозило очередным опусканием забрала. Последствия этого я пожинаю прямо сейчас, поэтому ну его нахер…

Теперь я как фаревелловский Халк — придётся контролировать гнев и почаще впадать в спячку, потому что накопленный пар требует выпуска. Иных способов собственного умиротворения я не вижу, поэтому придерживаться выработанной тактики и ждать новостей.

Меня деликатно разбудили только после того, как к стенам моего юного Душанбе прибыли персы. И естественно, командир персов захотел переговоров.

Я взошёл на стену и оглядел войско.

Отсюда, если плюс-минус локоть, видно около двух тысяч человек, тогда как дозоры докладывали о трёх тысячах двухстах воинах. Бронные из них только восемь сотен, оборотней нет. Есть разобранные осадные орудия, среди которых отчётливо опознали лишь стенобитное орудие в двух телегах.

Всадников только пятьдесят, но зато это точно Бессмертные, если верить золотым знамёнам, которые носят элитные воины, никогда не выезжающие на маловажные дела. Но что-то их маловато на целого лича…

Флажок притащили белый — у персов белый тоже значит призыв к мирным переговорам, а также чистоту и доброту. Но если они тебе прямо друзья-друзья, то могут выехать с зелёным флагом — это одновременно ещё и пожелание процветания и возрождения.

Спускаюсь по верёвке и отталкиваюсь от стены, чтобы перемахнуть ров с тухлой водой на донышке.

Целенаправленно иду к троим всадникам, выехавшим перетереть со мной за жизнь.

Останавливаюсь в двадцати метрах от них и внимательно изучаю.

Главный у них — бородатый мужик лет пятидесяти, арийской внешности: черноволосый, кареглазый, с горбатым носом и волевым подбородком. Кожа смуглая, смотрит на меня равнодушным взглядом.

Остальные двое — один точно грек, с типичной внешностью, отдалённо напоминающей Билли Зейна в молодости, когда он ещё был обаятелен и волосат, а второй перс, кудрявый парень лет двадцати, походил на того актёра из «Миллионера из трущоб» — лопоухий, с наивным и растерянным взглядом, щупленький такой, но в броне и с боевым оружием. Мажор, небось, какой-нибудь, которого дядя взял с собой на серьёзные дела.

А, нет, перс не мажор, а маг. Чувствую, что стихийник или обвешан амулетами стихий по самые помидоры. Последнее маловероятно, поэтому, скорее всего, маг стихии — скорее всего, огня. Персы любят огонь, священный огонь — это важнейшая часть их религии, поэтому нихрена не удивительно, что у них особо уважают магов огня.

Мне быстро стало ясно, что он уже точно понял, с кем имеет дело, потому что его поджилки начало потряхивать и вообще он как-то быстро убрал со своего лица выражение самодовольства и самоуверенности хозяина жизни.

— Так и будем пялиться друг на друга? — спросил я, уперев руки в пояс. — Если будете предлагать сдаться и всё такое, то я разворачиваюсь и иду домой, а вы разворачиваетесь и идёте нахуй.

— Зачем ты нападаешь на нас, нежить? — спросил главный перс.

— Мир жесток и несправедлив, во-первых, — согнул я указательный палец правой руки. — А во-вторых, у вас есть кое-что моё, поэтому я буду ещё очень долго напоминать вам о своём существовании. До тех пор, пока Сузы не падут. Либо же до тех пор, пока вы не вернёте мне моё.

— Что твоё у нас? — нахмурил брови перс.

— Ты так и не представился, — покачал я головой.

— Не буду я называть своё имя нежити, — ответил перс.

Сурово, но справедливо. Есть такие заклинания, очень сложные и известные мне лишь по описаниям, позволяющие накладывать порчу на людей через личную вещь и имя.

— Дохрена мороки мне накладывать на тебя порчу, перс, — вздохнул я. — А нужен мне мой амулет. Он у вас, ведь в этом городе его нет. Пока не вернёте, будет на ваших землях вечная кара, имя которой — Алексей Душной.

Персы смолчали.

— Это я, если никто не понял, — посчитал я нужным уточнить.

— Сдаваться ты не будешь? — спросил перс.

— Я иду домой, — разворачиваюсь и уверенными шагами двигаюсь к стене.

Куда идти за такие вопросы эти ребята уже знают.

Осада будет, это 100 %. Ещё точно будет штурм и умрёт дохрена народу. Я тоже много кого потеряю, но приобрету гораздо больше. Каждый убитый перс — это плюс один к моему воинству после осады. Они это прекрасно знают, конечно, но всех «проконтролировать» не успеют и не смогут просто физически.

Надо только грамотно реализовать план обороны и всё будет хорошо.

— Да, всё будет хорошо, — произнёс я, запрыгивая на стену и хватаясь за верёвку.

/Серые земли, г. Таеран/

— Залп!!! — раздалось со стены города.

Град стрел из-за стены взметнулся в небеса, а затем осыпался на подступающую к стенам формацию немёртвых.

«Стреляйте, стреляйте», — с удовлетворением подумала Эстрид, глядя на происходящее. — «Тратьте стрелы, не экономьте».

Помимо ценных ресурсов и инструментов, некромистресс получила от землян знания. Не только о некоторых технологиях, но и о военном деле.

Многие эти военные знания безнадёжно устарели для землян, но здесь оставались как никогда актуальными и ценными.

Например, вот эта эволюция стены щитов — построение «Черепаха».

Специально для этого построения Эстрид заказала в землях алеманнов квадратные ростовые щиты для своих воинов. Они были тяжёлыми, но зато отлично удерживали стрелы.

Научить мертвецов перемещаться строем было несложно, потому что Эстрид подробно объяснила всё самому умному из них — Фенриру, а дальше мертвецы отрабатывали приёмы передвижения в этом строю всё время, пока она спала на ночных привалах. Легко, удобно, надёжно.

К началу осады Таерана, её немёртвые воины отлично перемещались в «Черепахе» и даже научились ловко огибать естественные и искусственные преграды — положительно сказывалось то, что им не нужно кричать команды, лидер отряда доносит свои слова как-то иначе.

«Черепаха» приблизилась к стене, на них вылили кипящую смолу из чана, но это не дало должного результата, потому что немёртвые продолжили свою работу.

Даже отсюда Эстрид слышала, как работают кирки. Нет, она не рассчитывала продолбить проход в стене, это было бы слишком тупо, но глубокая щель у фундамента ей, всё же, нужна.

Защитники города даже не знают, ради чего отряд немёртвых упёрся щитами в стену, не знают, почему они продолжают стойко терпеть падающие камни и удачно залетающие между щитами стрелы. Ещё не знают, но скоро узнают.

— Я узнал тебя! — крикнул ей какой-то одоспешенный муж со стены. — Эстрид Бранддоттер, да?!

Но некромистресс не реагировала на его слова. Зачем, если он всё равно умрёт?

— Никак, падаль ты тупая, не успокоишься?! — продолжил спрашивать будущий покойник. — Тебе нет места