Любовь и прочие проклятья - Татьяна Николаевна Гуркало

– Повторите, – занудно попросил довольно упитанный мужчина, маг-менталист при дознавательской управе Четырех Дорог. Менталист из него был так себе, иначе он не работал бы в этом маленьком городке, ну или работал бы на более прибыльной работе, но уловить ложь он мог. Причем с первого же раза. Просто по правилам следовало провести несколько попыток.

– Я получил в наследство от прадеда амулет. Его мне мама передала, прадед был выгоревшим, но достаточно образованным, чтобы знать, что через несколько поколений дар вернется, даже если травма оказалась столь сильна, что его дети магию не унаследуют. И, пока мы ехали через лес, где возможность прибить случайного прохожего близка к нулю, я испытывал этот амулет. Смотрел, что могу с его помощью сделать и как быстро. А то оставить инструкцию прадед как-то позабыл.

– Понятно, – с тоской во взоре сказал менталист и что-то почеркал на бумажном листе, который положил на стол перед началом допроса. – А мертвецов зачем поднимали?

– Случайно, и я сразу же уложил их обратно, причем даже опечатал, чтобы ненароком опять не встали. Там недалеко природная жила есть. Слабая и не очень близко, но если в ней случится скачок, все эти кости могли бы и без помощи мага встать, – терпеливо объяснил Витар. А что ему еще оставалось делать? Если начать вопить о том, что спешишь, что все ошибка и кто-то там права не имеет, в итоге всего лишь потеряешь время. То самое, за которое кто-то там подпишет официальную бумагу, кто-то другой ее заверит, а кто-то еще и потерять умудрится. Тем более, скрывать Витару было нечего. Право владения змейкой уже проверили.

– Случайно? – переспросил менталист, посмотрел на скромненько сидевшую у окна Вирту и опять начал черкать. Витар даже заподозрил, что он ее портрет рисует.

– Да. Клад искали, – сказал парень.

– Клад? – удивился менталист. – Откуда в нашем лесу клад?

– Ниоткуда. Просто в браслете есть плетения, которые помогают найти скрытый под землей металл и вытащить его на поверхность. Вот я и попробовал. А там кости и остатки доспеха, и костям хватило остаточного импульса, чтобы встать. Видимо, от природной жилы успели перед этим напитаться. И да, это, кстати, может значить, что где-то в лесу есть еще куча костей, готовых полезть из оврагов от малейшего чиха. Я бы написал об этом в ближайшее отделение совета, пускай пришлют специалистов.

Менталист печально вздохнул и произнес:

– Так и сделаем.

Потом еще немного почеркал. Взял бланк из кучи, быстро его заполнил и отдал Витару и Вирте на подпись и оттиск. После чего обрадовал их тем, что они свободны.

Но по глухим лесам пускай пока не ездят, вдруг понадобится что-то уточнить, тогда будет лучше, если рядом окажется дознавательская управа, в которую и пригласят для уточнения.

Витар тоже вздохнул, но спорить не стал. О своем дальнейшем маршруте он уже рассказал. Да и сомневался, что в этой занятной истории понадобится что-то уточнять. Собственно, дознаватели Четырех Дорог настолько уверовали в то, что по их лесу крадется парочка страшных тьма-поклонников, что, остановив этих «тьмапоклонников» на воротах города, вежливо попросили их помочь разобраться в одном недоразумении.

Они просто жили достаточно близко от клана оборотней, чтобы знать, насколько «нежно и ласково» оборотни обходятся с затесавшимися в их ряды тьмапоклонниками. Заигрывание с тьмой слишком сильно и радикально влияет на разум оборотней, причем даже тех, кто не был где-то поблизости. В последний раз всей управой прятали в подвале одного болвана, потому что добрые соклановцы хотели самым натуральным образом вырвать ему руки только за то, что он притащил в их город вещь из земель бывших темных королевств. Очищенную вроде бы, но, как оказалось, способную насылать кошмары.

А тут вдруг парочка, которая поднимает мертвецов и при этом едет к оборотням. И девчонка-оборотень, спокойная и уравновешенная. Со стандартным защитным школьным амулетиком, который чего-то грандиозного попросту не переживет. Даже не уставшая. Ну, какие тут заигрывания с тьмой при таком раскладе?

И нет, среди оборотней, конечно, случались странные личности, желавшие что-то от тьмы получить, но подготавливались они гораздо лучше и почти сразу начинали вести себя странновато и излишне легко раздражаться. Собственно, по слухам, среди оборотней есть даже личности, способные запросто с этой тьмой работать, если их классический дар нужного оттенка, но даже слухи признают, что они страшная редкость. И в то, что эта редкость возьмет и попрется именно сюда, дознаватель не верил. Нечего здесь делать тьмапоклонникам на самом деле.

– Ну что? – спросила Фация, стоило Вирте и Витару выйти от дознавателей.

Ждала она их вместе с лошадями под навесом, радуя прохожих той легкостью, с которой запросто сидела на жерди, поджав ногу и положив подбородок на колено.

– Какая-то дура, я даже знаю ее имя, написала кляузу о том, что мы страшные тьмапоклонники и что-то ужасное сделали с дохлой кошкой, – рассказала Вирта.

– Оу! – восхитилась Фация.

– И преследующие нас дознаватели теперь не наша проблема, – добавил Витар. – Идем, отдадим лошадей в конюшню, заплатим за их содержание, поедим и будем спускаться по реке. Мы как раз успеваем.

– Ни разу не спускалась по реке, – призналась Фация, которая вроде бы недалеко от этой реки жила.

И мордашка у нее светилась ожиданием приключений. Хотя какие приключения на большой лодке, если в ней даже ходить особо негде? Сидишь себе, либо пейзажем любуешься, либо читаешь. Ну, в крайнем случае можно постоять, опершись на брус в задней части этой лодки. Этот брус там присобачен для равновесия (на носу лодки располагалась тумба с управляющим амулетом), но любители постоять находятся, и Фация, наверное, из них.

Впрочем, как потом оказалось, стоять в гордом одиночестве орлице быстро наскучило, и она уговорила Вирту присоединиться к ней. Так что девушки первыми увидели странную компанию, выдравшуюся вместе с лошадьми из кустового вербника, высаженного вдоль реки для укрепления берега, и начавшую что-то кричать, размахивая руками. Правда, внимания особого девушки не обратили. Может, опоздал кто-то и наивно решил, что если выскочить из кустов вдали от города, то лодку тут же остановят и их подберут. Как-то. Потому что у девушек был интересный разговор. О мужчинах. Сначала вообще, а потом об одном конкретном. И о его несерьезных веснушках.

У Витара все всегда просто. Вирта в какой-то момент это поняла, словно вдруг увидела нечто до сих пор скрытое от взгляда. Словно занавеска упала.

У Витара все было просто, несмотря на все его традиции, воспитание и даже несмотря на незнание реалий мира оборотней.