Кто в списке у судьи? - Джон Гришэм

Разговор вышел коротким, и когда он завершился, Бэнник расплылся в улыбке:

– Видишь, какая ты одаренная лгунья.

Джери вернула ему телефон.

– Не дай мне опозориться, отпусти в туалет!

Он отложил пистолет и телефон и наклонился, чтобы освободить ей ноги. Он хотел помочь ей встать, но она оттолкнула его: соприкосновение с ним вызвало у нее омерзение.

– Я всего на минуту, ладно?

Она постояла несколько секунд, позволяя восстановиться кровообращению. Вместе с кровью к ногам прихлынула боль. Он дал ей для опоры трость. Она испытала соблазн врезать ему этой тростью, чтобы отомстить за всех жертв, но для этого она пока недостаточно твердо стояла на ногах. К тому же он легко с ней справился бы, и ей бы точно не поздоровилось. Она побрела в маленькую спальню. Он остался сторожить дверь с пистолетом, а она заперлась в крохотном туалете, без душа и даже без раковины. Окна там тоже не было, а лампочка оказалась совсем тусклой. Она долго сидела на унитазе, испытывая облегчение и даже удовольствие оттого, что рядом нет его.

Хотя о каком удовольствии можно было думать? Джери осознавала, что ей не выжить. Не обрекла ли она на смерть также и Лейси?

Она еще раз спустила воду, хотя в этом не было необходимости. Все, что угодно, лишь бы оттянуть встречу с ним. Он постучал в дверь.

– Все, пора идти.

В спальне он указал на кровать:

– Можешь полежать здесь. Я побуду рядом. Окно заперто, его ни за что не открыть. Если вздумаешь взбрыкнуть, то будет, сама знаешь что…

Она чуть не сказала «спасибо», но вовремя осеклась и молча растянулась на кровати. При желании он легко мог бы на нее напасть и изнасиловать, но она чувствовала, что это не входит в его намерения.

В хижине было тепло, но она все равно укрылась пыльным одеялом и быстро уснула. Ее сломила усталость, страх и, возможно, остаток введенного ей раньше препарата.

Когда она уснула, он проглотил таблетку амфетамина, чтобы бодрствовать дальше.

Гюнтер никогда не отказывался от того, чтобы пустить пыль в глаза интересной женщине, пусть даже она была его родной сестрой. В этот раз его посетила блажь прилететь на ленч на самолете ради элитных морепродуктов. По его утверждению, не он один, а все на свете пилоты маленьких самолетов знали о заведении «Бо Уиллис Ойстерз» на берегу канала близ Хумы, Луизиана. Тамошняя взлетно-посадочная полоса длиной 4000 футов была с трех сторон окружена водой, приземление на нее требовало крепких нервов. До ресторана оттуда было десять минут пешком. В дневное время большинство посетителей составляли летчики, отдававшие должное хорошей еде.

Когда они приземлились и вылезли из самолета, Лейси проверила свой телефон. Ей дважды звонила Джери. Буквально через несколько секунд та позвонила еще раз, и они поболтали, пока Лейси шла за братом в ресторан. Разговор вызвал у нее некоторое недоумение, зато она узнала захватывающую новость: наконец-то появилась вещественная улика, с помощью которой можно будет прижать Бэнника!

У нее пропал аппетит, но она сумела проглотить полдюжины сырых устриц. Гюнтер за то же время справился с целой дюжиной, после чего атаковал сэндвич с жареными устрицами. Они поболтали о тете Труди. Когда первая тема для обсуждения была исчерпана, он поинтересовался новостями от Элли и по привычке засыпал ее советами: пора ей подыскать себе мужа, завести семью и забыть об одинокой жизни. Пришлось напомнить, что он – один из последних, чье мнение о долговременных отношениях ее интересовало. Такие разговоры у них обычно завершались смехом, благо что Гюнтер всегда был рад похохотать. Лейси задала вопрос о его текущем увлечении и наткнулась на то же равнодушие, что и двумя неделями раньше.

– У меня к тебе вопрос, – сказала она, глотнув чая со льдом. Гюнтер чуть не попросил принести холодного пива, утверждая, что никогда не ест устриц без пива, но отказался от этой затеи – все-таки его ждал штурвал самолета.

– Валяй!

– Мне сейчас позвонили, и у меня поменялись планы. Примерно в часе езды на восток от Пенсаколы есть городишко Крествью с населением двадцать тысяч человек. Там у меня в девять вечера встреча с важным свидетелем. Можно слетать туда и арендовать автомобиль?

– Почему нет? В любом подобном городе есть аэродром. А что случилось?

– Все серьезно. – Она осмотрелась. Они сидели на помосте, у самой воды, остальные столики были пусты. Была суббота, пять часов дня, слишком поздно для ленча и слишком рано для ужина. Зато в баре было много местных жителей, пивших пиво.

– Помнишь, в прошлый раз я рассказывала, что мы расследуем действия одного судьи, который может быть замешан в убийстве?

– Помню. Для вас это нестандартный случай.

– Да уж… Так вот, мне звонила наша главная свидетельница. По ее словам, у нее появилась важная информация. Мне надо ее повидать.

– В Крествью?

– Да. Это на пути домой. Сможем мы туда заскочить?

– Как я понимаю, сегодня вечером мне в Атланту не попасть.

– Пожалуйста! Ты окажешь мне большую услугу. И потом, мне лучше быть там не одной.

Гюнтер достал смартфон и зашел в Интернет.

– Без проблем. Там можно арендовать машину. Ты думаешь, там может оказаться небезопасно?

– Сомневаюсь, но надо сохранять бдительность.

– Я только за!

– Имей в виду: это строго конфиденциально, Гюнтер.

Он рассмеялся:

– Кому бы я тут смог проболтаться?

– И все же помни, это должно остаться между нами.

Стоя в темноте рядом с кроватью, он прислушивался к ее тяжелому дыханию. Инстинкт подсказывал ему, что лучше прямо сейчас пустить в ход веревку, которую он зажал в левой руке, и покончить с ней. Так легко он еще ни с кем не расправлялся. Это получилось бы быстро и без всяких усилий. А потом осталось бы прибраться в хижине и укатить. Ее нашли бы только через много дней.

С одной стороны, он ненавидел ее за то, что она натворила. Она разрушила его мир, и его жизнь уже никогда не будет прежней. Это она его нашла и выследила, она положила конец его игре. С другой стороны, он помимо воли восхищался ее отвагой, смекалкой и упорством. Эта женщина сработала лучше сотен копов нескольких штатов, она превратила его в беглеца.

Он бросил веревку на кровать, взял тряпку из микрофибры и приложил к ее лицу. Она дернулась – он схватил ее за шею и плотно прижал тряпку к ее носу. Она боролась, лягалась, но все бесполезно. Через минуту она обмякла. Когда она перестала шевелиться, он, разжав пальцы, убрал тряпку. Потом медленно, методично сделал ей укол