Брекен и Ребекка - Уильям Хорвуд

нередко после долгого пути им приходилось тратить не один час на то, чтобы разыскать хоть пару хилых червей. Тишину нарушал лишь шелест мокрого прошлогоднего папоротника и вереска да жалобное блеяние пасшихся возле мрачных скал грязных овец. Но по сравнению с Шибодом, куда им предстояло теперь отправиться, даже Кэпел Гармон казался уютным прибежищем.

Как бы там ни было, вымокшие, замерзшие и голодные Брекен и Босвелл свернули наконец на запад, чтобы одолеть последнюю часть пути. Впрочем, бывает так, что в самые тяжелые моменты глазам открывается зрелище, при виде которого в душе возникает проблеск надежды, и именно так случилось с Брекеном. По дороге он заметил среди унылых камней небольшой куст утесника, усыпанный изжелта-оранжевыми цветами, радостно полыхавшими посреди промозглого апрельского сумрака.

— Такие же кусты, только повыше этого, растут среди меловых холмов за Данктонским Лесом, — сказал Брекен Босвеллу, — и если мы когда-нибудь благополучно выберемся отсюда, я непременно покажу их тебе. Я отдал бы все на свете, лишь бы оказаться там сейчас!

В последнее время Брекену и Босвеллу удавалось избегать встреч с ревущими совами, но теперь они начали спускаться по довольно-таки крутому склону в речную долину, а там им почти наверняка предстояло натолкнуться на дурно пахнущую дорогу, над которой летали ревущие совы. Это и произошло, как только они добрались до подножия склона, который им не терпелось покинуть, поскольку там росли хвойные деревья и почва отнюдь не изобиловала пищей. Друзьям удалось пересечь дорогу без затруднений, используя выработанный за многие годы прием: оказавшись на подходе к полосе странной жесткой почвы, они прижимались к ней носом и, выяснив, что она не вибрирует, кидались бегом вперед.

Перебравшись на другую сторону, кроты принюхались и поняли, что где-то неподалеку протекает глубокая холодная река. Мысль о том, чтобы отправиться на ее поиски, была соблазнительной, ведь поблизости от рек водится много червей, но Брекен решил, что им все-таки не следует спускаться ниже в долину, и они пошли вдоль дороги, над которой летали ревущие совы.

Выяснилось, что он принял правильное решение: дорога привела их к мосту через реку, и, взглянув на нее с высоты, друзья поняли, что она слишком широкая и бурная, и им не удалось бы перебраться вплавь на противоположный берег. Дождавшись наступления сумерек, они наконец отважились пройти по мосту, а затем спустились к реке и неплохо подкрепились среди пастбищных земель, тянувшихся узкой полоской вдоль речного русла.

Выше, там, где почва была менее плодородной, простирались хвойные леса, становившиеся гуще и гуще по мере удаления от реки. Друзья побрели вниз по течению, но примерно через пять кротовьих миль дорогу им преградил бурный ручей с каменистым дном, пересечь который вплавь было невозможно.

— Да в этом и нет необходимости, — сказал Брекен. — Ведь Шибод находится где-то там, за пределами долины.

Они вновь пустились в путь, держа курс на запад и гадая о том, какие сюрпризы готовит им путешествие по долине. Почва долины была каменистой и неровной, хотя местами попадались луга, на которых паслись овцы, и тогда идти становилось легче, а вдобавок там можно было поесть вдоволь. И хотя перед ними простирались участки относительно плоской местности, они постоянно видели крутые склоны долины, вздымавшиеся слева и справа, за рекой все чаще и чаще виднелись серо-черные верхушки хмурых скал, и это зрелище вселяло в их сердца тревогу. Брекен боялся, как бы им не угодить в какой-нибудь каменный мешок и не остаться в нем навсегда. До них доносился шум бурливой реки, а порой слышались отзвуки грохота, сопровождавшего полет ревущих сов, проносившихся по дороге, пролегавшей на противоположном берегу.

Поскольку долина была очень глубокой, они не могли увидеть того, что находилось за ее пределами. Погода стояла ненастная, дул сильный ветер, лил дождь, порой сменявшийся градом, а воздух становился все холоднее и холоднее. И Брекену, и Босвеллу казалось, что впереди их ждут еще большие трудности.

На четвертый день после того, как они перешли реку, им впервые повстречался снег — влажные серовато-белые пятна. Судя по множеству грязных следов, оставленных на его поверхности овцами, он выпал несколько дней назад и успел слегка подтаять, слежаться и приобрести мрачный, угрюмый вид под стать всему вокруг. Но кое-где верхушки скал, вздымавшиеся над темными, успевшими стряхнуть снег с ветвей деревьями, теперь сияли яркой белизной. Вечером температура резко понизилась, подтаявший снег покрылся слоем хрупкого льда, крошившегося под лапами и отражавшего последние отблески багряного заката, горевшего в холодном небе.

На пятый день путешествия по долине друзья впервые повстречались с кротом из Шибода. Это произошло неожиданно, когда они спустились попить к реке по тропе, проторенной овцами.

Вначале они услышали голос, донесшийся откуда-то из зарослей травы:

— Beth yw eich enwau, a’ch cyfundrefn? 

[ — Ваше имя и система?]

Брекен с Босвеллом не знали языка, на котором говорил крот, но уже по одной его позе и тону можно было догадаться, о чем он спрашивает.

— Мы пришли из Кэпел Гармона,— сказал Брекен, чтобы не усложнять ситуацию.

— С миром, — добавил Босвелл.

— Dieithriaid i Siabod, paham yr ydych yma? [— Почему вы здесь чужестранцы?]

Они не поняли, чего он от них хочет, и молча разглядывали его. Если это крот из Шибода, они явно обманулись в своих ожиданиях, считая, что все его обитатели такие же огромные и грозные, как Мандрейк.

Этот поджарый, жилистый крот смотрел на них исподлобья, наморщив узкий заостренный нос. Судя по всему, их появление в этих местах показалось ему подозрительным, и он не испытывал к ним ни малейшего доверия. Брекен подумал, что мех у этого крота выглядит совсем как свалявшийся войлок. Его маленькие черные глазки все время двигались, ничего не упуская из виду: двое чужаков, один большой и сильный, другой маленький, с искалеченной лапой, стоят ниже, чем он, у самой воды. У Босвелла с Брекеном создалось впечатление, будто они встретились с очень любопытным кротом.

Босвелл попытался продолжить разговор.

— Шибод? — спросил он.

Крот не сводил с них глаз, переводя взгляд с Брекена на Босвелла и обратно. Он слегка сморщился, выражая своим видом явное презрение.

— Так, значит, вы — южане? — сказал он, перейдя на понятный им язык. Голос его звучал теперь насмешливо и резко, и заданный им вопрос был равносилен обвинению.

Не успели они ответить, как крот уже скрылся в зарослях травы. Когда Брекен взобрался вверх по склону, его уже и след простыл. Он попытался позвать