Хрустальная гробница Богини - Ольга Володарская

– Ты чего?

– У меня план, – едва слышно ответила Дуда.

– Какой еще план?

– Ща! – Дуда выскочила из-под лестницы, окинулавзглядом пространство и, не увидев поблизости ни одной живой души, вполнеразборчиво и громко сказала: – Я попробую добраться до аэровокзала…

– Когда?

– Сейчас.

– На чем?

– На своих двоих… ягодицах.

– Чего-чего?

– Смотри! – Она подняла с пола валяющийся обломоксноуборда Аполлона – Антон бросил его под лестницу, решив сохранить до приездамилиции. – Это ж как ледянка! Ее под зад и под гору… Домчит быстрее всякихлыж!

– Но дорога делает изгибы! Это ж горный серпантин…

– Ну и что? На поворотах буду тормозить и выруливать. Аесли попадутся совсем крутые участки, просто миную их пешком…

Гениальный Дудин план показался Эве идиотским. Хотя быпотому, что она не видела смысла в этом рискованном предприятии. Ну доберетсяона (в чем, собственно, есть большие сомнения!) до аэровокзала, и что?

– Доберусь, – тут же ответила на ее немой вопросДуда, – посмотрю, что можно сделать…

– С чем?

– С аппаратурой.

– Так она же разбита…

– Только рация.

– Но там, кроме рации, больше ничего не было! ИначеАнтон…

– Что – Антон? Правильно Катька сказала – он всего лишьребенок.

– Да какое это имеет отношение к делу? – вспылилаЭва. – Что вы заладили: «ребенок, ребенок»! Да, он юн, но он не идиот. Иесли парень говорит, что нет возможности связаться с внешним миром, то так онои есть…

Дуда остановила ее, махнув перед лицом пятерней. Когда Эваобиженно замолчала, спросила:

– Ты слышала когда-нибудь об азбуке Морзе?

– Естественно.

– Я ее отлично знаю. В армии научили…

– И что?

– При помощи морзянки можно передать практически любоесообщение. И главное – не надо никакой заумной аппаратуры. Достаточно…

– Телеграфного аппарата, – скептически фыркнулаЭва, – которого в «Хрустале» нет и в помине.

– Достаточно простейшего прибора, способного передатьзвук на расстоянии.

– ВСЕ приборы из диспетчерской вывезли. Мне об этом ещеОльга говорила.

– Какая-то аварийная связь точно должна быть, – несогласилась с ней Дуда. – Хоть что-то… Я уверена, что смогу найтичто-либо, способное пикать, и передам информацию!

– Куда?

– Да хоть куда! На крайний случай можно SOS послать,его уж никто не проигнорирует. – Она возбужденно сверкнула глазами и,очень довольная собой, поинтересовалась у Эвы: – Ну как тебе мой план?

– Мне он не нравится.

– Почему?

– Я боюсь отпускать тебя. Вдруг с тобой что случится попути?

– Я буду осторожна. Постараюсь резко не тормозить…

– Да не о том я!

– А, понятно! Ты думаешь, что на дороге меняподстережет серый волк… – Она широко улыбнулась. – Не волнуйся, всебудет хоккей!

– Ты не можешь быть в этом уверена, – снарастающим беспокойством выпалила Эва.

– Но я уверена! Мне даже кажется, что большей опасностия подвергаюсь тут, в доме.

– Вспомни, Ганди погиб в горах. Пол пропал тамже. – Эва изо всех сил сдерживала слезы. – И если раньше я считала,что смерть одного и исчезновение другого – случайность, то теперь нет. –Слезы все-таки выступили и потекли тонкими струйками по тщательно напудренномулицу. – Их убили, Дуда! Кто-то, кто втайне покинул дом и, затаившись вгорах, подстерег их…

Эва не закончила предложение – расплакалась в голос. Дуда,зашикав, прижала ее к себе. Погладила по волосам, поцеловала в макушку. КогдаЭвины рыдания стали тише, Дуда зашептала ей на ухо:

– Мы никому не скажем, куда я отправилась. Мы вообщескроем факт моего отсутствия. Пока все заняты делом, ты сходишь в мою комнату,возьмешь мой лыжный комбез, ботинки на шипах, шапку, очки. Еще мне нужнокое-что из еды, вода, спички, фонарь, нож и рюкзак, чтобы все это в негосложить. Я соберусь и незаметно покину дом. Если кто-то будет спрашивать, гдея, говори – все еще в подвале. Или в одной из комнат. Короче, тяни с правдивымответом сколько сможешь, но лучше подольше. И вообще хорошо, если они так и неузнают, что я отлучилась.

– Сколько тебя не будет?

– Давай вместе посчитаем. Час-полтора на дорогу туда.Минимум час там. Обратный путь, как мне кажется, займет около двух часов, итогочетыре-пять.

– Значит, ты не успеешь вернуться до темноты!

– Вот поэтому я и беру фонарь… – Тут ее осенило: –Слушай, у меня еще одна идея! Давай, когда стемнеет, я буду передавать тебесообщения при помощи морзянки.

– Как это?

– В азбуке Морзе существуют только точки и тире.Короткий сигнал и длинный. Хоть звуковой, хоть световой, сечешь?

– Секу. Только я не знаю морзянки, а научить меня ей занесколько минут тебе не удастся.

– Так и не надо, достаточно разработать несколькоусловных сигналов. К примеру: все хоккей – два коротких. Проблемы – трикоротких, один длинный. Ну и так далее!

– А я их увижу, твои короткие и длинные?

– Конечно. Вспомни, как Бэрримор из «СобакиБаскервилей» каторжнику на болота светил… – Дуда обхватила Эвино запястье,развернула кисть так, чтобы увидеть циферблат часов. – Ого, надо спешить!Давай дуй в комнату, а я пока придумаю и запишу сигналы… – Видя, что Эване двигается с места, Эдуарда дала ей легкого пинка для скорости. – Дуй,говорю! Иначе я точно до ночи буду блуждать, а ты знаешь, какая я трусиха…

Да, это Эва знала. Потому и не хотела, чтобы Дуда приняласьосуществлять свой план – она понимала, какая это жертва со стороны подруги.Отправляться одной в неизвестность, да еще имея перспективу встретить ночь вдороге… Нет, это поистине подвиг. Подвиг, на который ее подвигло природноемужество. Или дикий страх? Страх перед этим сумрачным домом. Перед этимзаколдованным местом. Проклятым местом, покинутым всеми. Дуда так бояласьостаться узницей этой «черной дыры» (или Медной горы), что готова отправитьсякуда угодно, лишь бы вырваться из этих стен.

И тут Эва поймала себя на том, что хочет того же. Всемифибрами своей души желает вырваться на волю. И пусть там снег, холод, бездорожье!Пусть ночь и неизвестность! Главное, там – не здесь!

– Я пойду с тобой! – повинуясь душевному порыву,выпалила Эва. – Вдвоем нам будет совсем не страшно.

– Нет, Эва, – покачала головой Эдуарда. – Тыдолжна остаться. Иначе кто будет меня прикрывать?