Секта - Микаэль Крефельд

Подойдя к первой двери, он открыл ее, осторожно нажав плечом. Петли громко скрипнули, и он поспешил зайти внутрь. Томас стал вглядываться в темноту маленькой мастерской. У одной стены там стоял токарный станок, вдоль другой тянулись полки, заставленные ящиками с запасными деталями. Он уже хотел уйти, как вдруг заметил четыре придвинутые к стенке металлические канистры. Он подошел и, приподняв их, убедился, что они пустые, только четвертая была наполовину заполнена жидкостью. Он отвинтил крышку и по запаху понял, что внутри дизельное топливо.

Томас вышел в темноту с запасной канистрой в руке. Силы были на исходе, надо было поскорее найти запасы аммиака. Он волок канистру по земле, но вынужден был останавливаться каждые несколько метров. Он уже пожалел, что затеял это дело, лучше бы пошел за Кевином. Может быть, воткнув нож в Якоба Месмера, он вызвал бы переполох и направил бы мысли собравшихся в другую сторону. Однако разве можно тут было что-то предугадать наверняка! С таким же успехом его поступок мог оказаться бессмысленным и только ускорил бы страшный конец. Подойдя к ближайшему сараю, Томас толкнул плечом дверь и, ввалившись внутрь, рухнул навзничь в неосвященном помещении. Секунду он лежал, собираясь с силами. Втянув носом воздух, он тотчас же ощутил запах аммиака. Кажется, склад тут, подумал Томас, переворачиваясь на живот. В глубине помещения он увидел у стены очертания большого бака. Он медленно поднялся и пошел к баку с аммиаком, который своей овальной формой и ржавым корпусом напоминал старинную авиабомбу времен Второй мировой войны. Если он сумеет открыть кран, чтобы выпустить аммиачные пары, то получится тот же эффект. На военной службе он в свое время слышал истории о том, как взрывы аммиака стирали с лица земли целые населенные пункты. Сжиженный аммиак не является легковоспламеняющимся веществом; другое дело – газ, который из него выделяется, если у емкости течет кран. Томас нашел кран под циферблатом манометра, но отвернуть его и открыть кран мешал висячий замок. Томас поискал глазами, чем бы можно было взломать замок, но не увидел ничего подходящего. Он вернулся к двери, возле которой оставил запасную канистру, и подтащил ее к баку. Напрягая силы, он поднял канистру и опустил ее на тонкую трубочку, которая тянулась от бака к манометру. Приподняв канистру, он всей тяжестью обрушил ее на трубку, трубка задрожала. Снова и снова Томас колотил по трубке. Хотя сил у него почти не осталось, он настойчиво продолжал ее долбить. Пускай это будет последнее усилие, на которое он способен, но…

И тут соединение с манометром не выдержало, и из трубки с шипением вырвались пары аммиака. Томас выронил запасную канистру на пол и в изнеможении глядел на трубку. Высвободившийся газ вызвал у него приступ кашля, и Томас прикрыл нос и рот рукавом. Глаза заслезились, нос потек, и Томас подумал, что скоро помещение наполнится взрывчатым газом. Схватив канистру, он оттащил ее к двери в другой конец помещения и открыл крышку. Затем облил дизельным топливом деревянную лавку и примыкающую стену. Опорожнив канистру, он отбросил ее на пол и вынул зажигалку. Было слышно, как в другом конце помещения из сломанной трубки продолжает с шипением вырываться газ. Приставив большой палец к зажигалке, он немного помедлил. У него не было ни малейшего представления о том, какая концентрация газа требуется для того, чтобы произошел взрыв. Может быть, достаточно одной искры, чтобы все вместе с ним взлетело на воздух. Ему стало страшно, и он задумался об альтернативных возможностях, но тут же напомнил себе о Кевине, который прибежал, чтобы спасти свою мать, и помог ему освободиться. Какого черта! Неужели он уступит в мужестве маленькому мальчику! Затаив дыхание, он нажал на зажигалку. Появился крошечный огонек, и он поджег лужицу дизельного топлива на столе. Топливо тотчас же вспыхнуло, языки пламени поднялись по стене. Он хотел уже открыть дверь, но тут снаружи послышались голоса. Схватив нож, он прислушался. Когда ручка двери опустилась, Томас бросился к двери, и она распахнулась. Он успел заметить оторопелое выражение на лице Патрика, прежде чем оба покатились по земле.

– Пожар! – крикнул один из охранников. С Патриком пришло еще двое.

Патрик уже наседал на Томаса, сдавливая ему горло. Не разбирая куда, Томас ударил ножом и услышал, как взвыл Патрик, ослабив хватку. Томас вырвался и отскочил в сторону.

– Держите его! – заорал Патрик.

Оглянувшись через плечо, Томас увидел, что подчиненные Патрика застыли на пороге, глядя на пламя. Патрик поднялся с земли, из раненого плеча по руке у него текла кровь. Он снял курок автомата с предохранителя и направил ствол на Томаса. Томас мгновенно осознал, что не сможет уклониться от автоматной очереди. В голове у него пронеслась мысль, что тут ему, наверное, и конец. И вдруг за спиной у него раздался грохот. Но это не был звук выстрела. Грохот шел от дома, который словно поднялся на воздух, прежде чем его разорвал мгновенно раздувшийся огненный шар. Патрик исчез в море огня. Исчезли также деревья между ним и Томасом. Взрывная волна отбросила Томаса метров на пятнадцать-двадцать. Приземлившись на дорожке, он покатился по ней и перевернулся, хватая ртом воздух. Как в тумане, ощутил боль, пронзившую одну ногу, и увидел, что штанина на ней охвачена пламенем. Он лихорадочно замахал ногой, стал закидывать пламя землей, и вскоре оно погасло.

Чудовищный грохот взрыва оглушил его, он ничего не слышал, в ушах стоял звон. Он глядел на разворачивающуюся перед глазами немую картину, в которой пламя быстро распространялось на соседние здания. Последовала еще серия взрывов, и к ночному небу взмыли новые языки пламени. Загорелось несколько баллонов с газом, баллоны разлетались вокруг, как артиллерийские снаряды, оставляя за собой длинные хвосты дыма. Томас отполз на безопасное расстояние, под деревья. Слух понемногу возвращался, и сквозь непрекращающийся звон в ушах он различил звуки выстрелов, доносившиеся со стороны проезжей дороги. И вдруг ночную тьму пронзил летящий луч прожектора. Луч вырывался из вертолета, который, снижаясь, кружил над его головой. Полиция наконец-то начала штурм, но Томас с ужасом думал, что они опоздали.

Ночь озарялась короткими вспышками шумовых гранат, по всей «Гефсимании» разносились их глухие взрывы, по мере того как полицейские подразделения шли в наступление, каждое со своего фланга. Прислонившись спиной к несущей опоре, Томас сидел перед грядкой в дальнем конце теплицы, следя за боем, который шел снаружи. Он хотел доковылять до храма, но силы его иссякли. Тогда он отыскал пристанище среди разноцветных грибов и наконец-то утолил жажду из расположенного под боком крана. Прислушиваясь к звукам выстрелов, он ждал, пока восстановятся силы, и пытался понять, как идет сражение. Карабины М-95, которыми были вооружены люди Якоба, издавали при стрельбе глухой звук, у карабинов MPS, которыми пользовалась полиция, звук был более трескучий. В начале приступа чаще говорили карабины M-95, но потом стали преобладать трескучие выстрелы, а это означало, что полиция скоро одолеет охранников.

И тут за дальней дверью послышалась шумная возня, а в следующую секунду дверь распахнулась так резко, что со звоном вылетели стекла. Томас увидел выступившую из темноты фигуру с обнаженным бледным торсом. Это был Якоб Месмер. В боку у него была сильно кровоточащая рана, и Томас подумал, что тот, скорее всего, был ранен в перестрелке. Якоб Месмер еще не успел его заметить. С палкой в одной руке и желтым конвертом в другой, он прошел по среднему проходу и остановился возле одной из грядок. С трудом присев на корточки, он принялся торопливо закапывать в землю конверт.