Зодиакальный свет - Александр Машошин

– Пойду, разбужу Осоку, – сказала она.

– Я сам, – остановил её я.

Подруга спала, разметавшись наискось по постели, дышала открытым ртом, что с ней бывало крайне редко. Долгие часы непрерывной концентрации, чтобы сохранить «прозрачность» в Силе и не быть замеченной лордом Вейдером, вымотали её не меньше, чем марафонский забег. Я решил даже, что она не чувствует моего присутствия, но не тут-то было. За мгновение до того, как я успел коснуться её плеча, Осока спросила сонным голосом:

– М? Что, они прилетели?

– Пока один. Та самая «кегля», что мы прогнали.

– Ага, – она перевернулась на спину, приоткрыла один глаз. – Вот и познакомимся. Дай тунику, пожалуйста.

– Лежи пока, они ещё на подходе. Отдохнула хоть немного?

– Спать уже не хочется, но и шевелиться тоже. Такой долгой концентрации у меня, наверное, в жизни не было. Хорошо, что в своё время не поленилась этому научиться.

– Это умеют не все джедаи?

– Нет, далеко не все. Джедай как таковой – довольно мощное возмущение в Силе, чем он сильнее, тем дальше его заметно. «Стеклянному» состоянию меня учил магистр Пло Кун, сказал, в будущем пригодится. Поневоле подумаешь, мог ли он предвидеть?

– Теперь уже не узнаешь.

– Да, – она села на постели, склонила голову мне на плечо, подставляя висок. Я погладил её полосатую лекку у основания, с внутренней стороны, где она обычно касается щеки и уха. Подруга от удовольствия прикрыла глаза, казалось, вот-вот замурлычет.

– И пусть только попробуют мне сказать, что привязанности мешают… – тихо произнесла она. Прикоснулась лбом к моей щеке, выпрямилась: – Ну, идём, посмотрим на горе-корсаров.

Диспетчер станции направил пиратский корабль в тот же ангар, где стояла «Амидала». На тонкой шейке корпуса, в самом деле напоминающего сплюснутую в вертикальной плоскости кеглю, виднелась табличка с названием. На базик это слово означало сорт приправы, похожей на земную горчицу. Ладно, пусть будет «Горчица». В «плечиках» обтекаемого корпуса корабля были открыты продолговатые люки, за которыми виднелись сопла тормозных двигателей. По бокам от них чужеродно торчали грубо врезанные трубы ракетных установок. Пиратский корабль выпустил посадочные опоры и приземлился, качнувшись на амортизаторах. Откинулась рампа, и из брюха «Горчицы» вышли четверо: двое людей, забрак и виквай, кажется, женщина. Забрак по обычаям своей расы был густо татуирован, наколки покрывали и плечи одного из представителей человеческой расы. Надетая на нём жилетка со стоячим воротником не мешала всем желающим ими любоваться. Переговорив о чём-то, пираты неожиданно подошли поближе к нашему кораблю. Фыркнув возмущённо, Падме включила звук с наружных микрофонов.

– …эта игрушка, – говорил коротко, под бокс, стриженый человек своим приятелям. – Может, заберём её себе? Дадим владельцу тыщ пятьдесят, и пусть убирается ко всем хаттам.

– А потом Деймон тебе башку открутит, – остудила его пыл виквайка. – За самодеятельность. Вот прилетит, пусть сам решает.

– Да он эту птичку себе оставит. Причём, даром, а хозяев в расход.

– Нет, только посмотрите, – саркастически заметила Падме. – Добренькие какие! Предлагают целых пятьдесят тысяч! За корабль, который стоит больше миллиона.

– Скромница, – усмехнулся Иан. – Я слышал, один перец хотел купить «Рапиру» и предлагал пятьдесят пять миллионов кредитов. А её корпус, кстати, из простого дюрастила.

– Ну, они же не могут знать про стигиевое ядро и бескар.

– Девчонки, а давайте лучше этих в расход, а их корабль себе? – предложил Базили. – Хотя, на кой хатт он нам сдался? Ничего особенного. По сравнению с нашей красавицей просто груда хлама.

– Подхалим, – Падме спрятала польщённую улыбку.

– Зато от чистого сердца.

– Сейчас посмотрим, что за Деймон такой, и много ли у него народу, – сказала Осока. – А потом решим, кого в расход, а кого ко всем хаттам.

– Вот она, джедайская прагматичность, – хохотнул Базили. – Мне нравится.

Долго ждать прибытия упомянутого Деймона не пришлось. В ворота ангара медленно вплыла стометровая туша корабля кореллианской «консульской» серии. Та часть корпуса, что не подверглась переделкам, сохраняла линялое ярко-красное покрытие, которым во времена Республики обозначались дипломатические корабли. Соответствовало и название, крупно нанесённое краской на переднюю часть: «Великий консул».

– По-видимому, владелец имеет склонность к «агрессивным переговорам», – задумчиво молвила Падме.

– Не подкалывай, – пробурчала Осока, – я давно переросла эти методы.

Корабль, и в самом деле, был превращён в наглядное воплощение «дипломатии канонерок». Вместо сменного обитаемого модуля для делегаций была установлена грубая небрежно окрашенная коробчатая конструкция с парой пусковых установок по бокам и трёхствольной батареей тяжёлых плазмопушек в нижней части. Сверху, на приливе рубки, располагался спаренный турболазер. В схватке с манёвренным сторожевиком, тем более – истребителями этот «Великий консул» не имел бы ни единого шанса, а вот для атаки на крупную слабо защищённую цель вроде пассажирского лайнера или транспорта подходил идеально.

Первыми по пандусу спустились четверо разномастно одетых корсаров с бластерными карабинами в руках и остановились, направив оружие внутрь корабля. Интересно. Впрочем, разгадка странного поведения пиратов обнаружилась быстро и заставила меня скривиться от омерзения. В ангар выходили рабы. Больше двадцати душ. В основном, женщины: твилеки, остроухие сефи, худенькая печальная чагрианка, борнека… Упирающуюся мириаланку высокий жилистый пират, похожий на земного скандинава, тащил за ошейник. Среди рабынь была и одна тогрута, сутулая девушка среднего роста с изогнутыми рожками, окрашенными в мелкую дымчато-серую полоску.

– Какая прелесть, – произнесла Осока. Сарказма в её голосе я почему-то не уловил и покосился на подругу. Она улыбалась.

– Здесь затевается что-то очень интересное, – пояснила она на мой безмолвный вопрос.

Последними вывели четверых мужчин. В отличие от женщин, одетых более или менее чисто, их одежда представляла собой невообразимые лохмотья, руки вместо тонких наручников были скованы тяжеленными кандалами. Один из них цветом кожи напоминал борнеков, но странная форма носа и заострённые уголки ушей свидетельствовали, что это представитель другого, неизвестного мне подвида. Второй, с синей кожей, выглядел как супергерой, какими их рисуют в комиксах: квадратный подбородок, выступающие скулы, мощные надбровья. Двое остальных, видимо, были с какой-то примитивной планеты, так как в лицах их проглядывало нечто обезьянье. Мужчин опекали более плотно. Два бандита, шедшие по сторонам, держали наготове силовые копья, не такие, как у наших пограничников, а двусторонние. Третий, сзади, поигрывал нейронной плетью, то выстреливая её до половины, то вновь убирая в рукоять. В левой руке он держал лёгкий бластер.