Оборотная сторона Бога - Сергей Иванов

– Это тоже не мой профиль. Я управленец, не Создатель. Но, может, ты перестанешь меня перебивать?

– Слушаю, слушаю…

– Вообще, Шахты – изобретение Великих… точного авторства не знаю. Но почти все они отсюда ведут вниз – исключая ту, которую пробуравил Яхве, возносясь к истокам человечества. И станции в ней он устраивал сам, потому выходить можно далеко не на всех уровнях, к тому же выходы эти…

– Порталы, – негромко подсказал Светлан.

– …движутся вместе со временем, как ты уже сообразил. В самом деле, время можно сравнить с рекой, хотя какова плотность этого течения, я не берусь судить – скорее всего, оно вовсе не такое непрерывное, как вода, а меж ближними слоями имеются изрядные пустоты. И всё ж события одного временного среза каким-то образом откликаются на других станциях – точно от камня, брошенного в воду. При том что прямой зависимости, конечно же, нет. Однако сознания людей, обитающих в разных слоях, связаны меж собой неким резонансом – возможно, как раз через Яхве, ибо истинный бог взаимодействует с рекой времени по иным законам, нежели существа не столь масштабные.

– Включая тебя, да?

– Наверно. Но разговор сейчас не об этом. Видите ли, существует Шахта, которую не строили ни Великие, ни мой брат, которая возникла здесь ещё до углеродной жизни, – и вот в неё мне хода нет. Я даже закупорить её не могу.

– Может, тамошний лифт попросту не останавливается здесь?

– В том и дело, что здесь – самое дно Шахты. А уж как долго это дно дрейфует по течению… Видимо, миллиарды лет.

– Выходит, нацелена она вверх? – спросил Светлан. – И куда ж ведёт эта ветка, на какую высоту, много ли в ней порталов?

– Насколько мне удалось разведать, это очень простое сооружение, даже примитивное. Такое впечатление, что его и пробили-то случайно, словно бы одним мощным выплеском энергии. Так что станций там всего две, нижняя и верхняя. Ну, здешний-то выход я обезопасил надёжно. А до вас Шахта не достаёт совсем чуть, лишь несколько тысячелетий.

– Да уж, на фоне-то миллиардов…

– Мой братец понятия не имел о таком сюрпризе, когда драпанул отсюда. Да и я узнал о дикой Шахте, лишь когда начал своё строительство. И тогда же столкнулся с Огненными Племенами, остатками некогда великого народа, до сих пор обитающими на поверхности магмы. Кстати, я вернул им прежнюю планету, отодвинув удушающую кору, – только вряд ли они оценят такой широкий жест.

– Всё это, как я понимаю, присказка…

– А сказка в том, что их бого-царь тоже выжил. Хотя и выродился до первобытного состояния, почти в зверя. Когда Земля остыла настолько, что на смену прежним владыкам пришли Великие, принявшись заселять её своими народами, Огненным сделалось совсем худо. К естественным невзгодам добавились существа, с которых можно было спросить за свои беды, – примитивам свойственна такая реакция, да и основания для этого, признаться, были. В общем, взаимной любви не получилось, и, думаю, для Огненных нет разницы меж потомками Великих и отпрысками Скитальца – слишком большая дистанция, чтобы видеть отличия.

– Короче, дядя, – поторопил Светлан, глянув на бурлящие тёмные клубы, сгущавшиеся над озером. – Что всё-таки стряслось на верхнем выходе Шахты? Чего натворил там Огненный бого-царь?

– Да уж ничего хорошего, разумеется. Из созидателей он давно перешёл в разрушители и за те минуты, которые способен выдержать в прохладе субтропиков, успевает наделать немало зла. У людей хватило соображения, чтобы в разгуле огненных стихий, время от времени накатывающих на них невесть откуда, распознать сознательное начало, но вот понять, что к их Богу это не имеет отношения… Видите ли, произошло как бы наложение двух образов: нормального, человеческого божества и древнего, даже в сравнении с Великими, чудовища, смертельно ненавидящего людей. Или даже трёх, если считать меня, – хотя я на сцене появился позже. В результате образовалась такая каша!.. Что-то приписали Яхве, что-то навесили на меня. К тому ж людям свойственно раболепствовать перед сильными и жестокими… э-э… большинству, по крайней мере, – прибавил Сирк, глянув на богатырей. – По-вашему, спроста у них возник культ огня, грозного, но очистительного? Ну не странно ли, что, с одной стороны, огонь сделался обязательным атрибутом дьявола, а с другой – на кострах сжигают грешников, оправдывая свой кретинизм Божьей волей?

– А чего ж Яхве не вытурит Огненного?

– Мой брат не боец, как я уже говорил. Он и после драки с Великими не может прийти в себя – комплекс вины, понимаете ли.

– А ты, значит, – те самые кулаки, которые должны быть у добра?

Благодушно усмехнувшись, Сирк продолжил:

– Вдобавок Яхве заметно ослаб к тому времени, растратив немалую часть себя на людские души. Рассеянная сила – уже не оружие, ей трудно справляться с чудищами, тем более укрощать стихии. Собственно, затем и появились вы, герои, чтобы компенсировать эту потерю. И потом, подобраться к духу огня вовсе не просто – он же носится, как демон!..

– Смешались в кучу джинны, черти, – проворчал Светлан. – А теперь ещё и демона приплёл. Может, хватит, а?

– Между прочим, Содом с Гоморрой вовсе не Яхве порушил. Да и Потоп он затеял, чтобы пожары загасить. Ну, не рассчитал маленько, перебрал – с ним это случается, хотя и гений.

– Новая трактовка дорогого образа? – осведомился Светлан. – Выгодная на текущий момент. Как это знакомо!.. Прямо родным повеяло.

– Так ведь у каждого события обычно несколько причин, потому и возможен разброс толкований. Но ошибки же не снимают вину?

– Умысел отягощает убийство – даже юридически. Мало ли чего не натворишь по нечаянности!..

– Проблема в том, что люди тоже звереют, когда видят ужасы, якобы творимые их Господом. И волны затем расходятся по всей Реке. Все эти старые религии, искажавшие лик Яхве до неприличия, превращающие его в Ра, Ярило, Уицилопочтли, Маниту, ещё бог знает кого!.. Если Бог позволяет себе убивать, рушить, жечь, то почему его детям не поступать так же?

– Вспомни ещё легенду про Фаэтона, угнавшего папин дилижанс.

– Тоже в струю, – кивнул Сирк. – «И взмолилась мать-Гея!..» Ну, тут даже мой тихоня брат не стерпел, разнёс колымагу вдрызг.

– Чем и прославил имя хулигана в веках – раньше-то он катался, теперь на нём. Кстати, коляска там впрямь фигурировала или это образ?

– Что-то в этом роде наверняка было, потому что с тех пор Огненный бог стал перемещаться заметно медленней.

– Уже легче. Хотя не сильно. Ну, а каков вывод из вышесказанного?

– С дискредитацией наших светлых образов пора кончать, – твёрдо сказал Сирк.

– И заняться этим ты предлагаешь нам, – подхватил богатырь. – Вот спасибо, родной, уважил! Об этом я и мечтал всю дорогу: как бы из преисподней угодить в пекло. Проклятье, да сколько ж нам ещё болтаться тут?

– А почему – «тут»? – ухмыльнулся дьявол. – Всё равно же вам это по пути… ну, с пересадкой, правда. Да и не предлагаю я сразиться с Огне-богом – разве сами захотите. Впрочем, вряд ли в этом есть смысл, всё устраивается проще.