Очень личное. 20 лучших интервью на Общественном телевидении России - Виктор Лошак

В. Л.: А вот вы опубликовали книгу «Евразийская энергетическая цивилизация», по-моему, называется.

Ю. Ш.: Есть такая. С соавторами.

В. Л.: Вы много в ней уделяете внимания Китаю. В чем опыт Китая относительно нас именно в этой области?

Ю. Ш.: У меня там проекта самого и не получилось, у меня как у бизнесмена.

В. Л.: В Китае?

Ю. Ш.: В Китае. Но с китайскими компаниями в двух государствах я сделал проект, то есть я им продал и очень хорошо хороший свой проект. Китайцы, я считаю, чрезвычайно хорошо извлекают уроки. Говорят, у нас 5000 лет цивилизации, вот 200 лет у нас была неудача, мы сделали выводы – дальше мы ошибок не сделаем. Значит, энергетическая у них стратегия и программа, ну, просто вот советская: диверсификация по направлениям, по видам, по государствам. Значит, баланс энергоресурсов разных, как вот сейчас от солнечной, там, ветровой и до газа. Газ откуда? Извини, с пяти точек. Нам с одной не надо. Этому можно только позавидовать. Они многие годы привлекали и делали проекты. А мы огромную массу средств использовали на покупку, возможно, нужного: медицинского оборудования, нефтяного, еще какого-то. То есть они создавали и развивали, а мы покупали от шахтных комплексов до нефтяного оборудования, от нефтяного до медицинского, до «Боингов». А они все сами пытались создать. И в чем-то преуспели. Вот это самое главное.

В. Л.: Вы любите подчеркнуть, что ваша любимая книгаа – индийская «Артхашастра».

Ю. Ш.: Ну, не любимая, просто очень большая мудрость в ней собрана.

В. Л.: Наука о жизни и государстве. Когда вы к ней обращаетесь?

Ю. Ш.: Она лежит у меня на тумбочке. Я не хочу сказать, что каждый день ее читаю. Но последние месяцы я Конфуция смотрю и нет-нет да «Артхашастру». Это 500 лет до нашей эры писано, свод правил. Открывай, читай, переводи на русский и издавай законы. Я открыл случайно на главе «Благополучие» – это основа государя и государства. Я дословно цитирую: «Основа благополучия – мир и труд». Ничего нового, оказывается, мы с вами не придумали – мир и труд. Дальше дословно: «под трудом мы понимаем сумму затраченных усилий для достижения результата (если результат не достигнут – сумму усилий трудом называть нельзя)». Слушайте, я с пяти лет, видать, с генами родителей это впитал. Когда говорят: «Я же работал!» Работал. Можешь не работать. А под миром смысл, если примитивно: «Ты сильный – вокруг мир». Это цитату взял за девиз Шафраник – такие «Мир и труд».

В. Л.: Вы говорите о том, что ваше самое большое достоинствоо – это внутренняя свобода. А от чего вы свободны?

Ю. Ш.: Ой, ну, все мы зависимы. Все зависимы от всех и отовсюду, от всего. Но, понимаете, когда невольно в какие-то моменты себя спрашиваешь: «А что сегодня твоим багажом является?» Понятно, что здоровье, семья, дети, внуки.

Дай бог! Это самое главное. А еще что же? Ну, там, миллиарды долларов, что ли? Книги, картины, да? И я в одном интервью ответил, что я, покопавшись в себе под какую-то дату, может, шестидесятилетие, когда невольно ты взвешиваешь прожитое, я сказал, что это внутренняя свобода. Потому что от многих зависишь, но все-таки, извини, вот так мне не прикажешь.

В. Л.: Хемингуэй считал, что мужчина может быть счастлив, если он прошел в жизни какой-то этап, будучи бедным. Вы были когда-нибудь в жизни бедны?

Ю. Ш.: Ой, да. В начале особенно. Значит, мама – для каждого святая. Войну прожившая и как выжившая, я не знаю, и имеющая 5 классов образования, но культуру внутреннюю, извини, ой-ой-ой, таких бы культурных людей побольше было. Так вот она потом уже говорит:

«Юрий, мне так все еще стыдно, как я тебя отправляла в институт, в какой одежде». Но мы же этого не стыдились. Я хотел окончить институт. Тот период – это, конечно, бедность.

В. Л.: Какой-то этап или какие-то шаги, за которые вам бы и сейчас стыдно, есть?

Ю. Ш.: Конечно! Безусловно! Я копаюсь в себе и перепроверяю.

В. Л.: Нельзя руководить людьми всю жизнь и не иметь таких страниц, наверное.

Ю. Ш.: Бывает. Было стыдно, когда ты срывался в тех условиях, в 80-х, но люди прощали. И не было ни одного на меня пасквиля никакого. А когда я был авторитарным и жестким, и даже жестоким, но по-другому как достичь было результата? Ну как? Было потом стыдно, и иногда даже подробности не помнишь, но стыд-то точно помнишь. Ты даже не срывался, ты опускался до… Но люди прощали, потому что видели, что ты ради дела. Потому что тебя и твою семью люди видят – как и они сами, в болотных сапогах. И твои дети… Вахтовый поселок для начала. И пока я не выселил всех уже в хороший город, я, как капитан, последним ушел. Но стыдно.

Правила жизни

Юрий Шафраник: Быть самим собой, наверное, – вот то, что приходит сейчас в голову. Потом, может, соглашусь-не соглашусь сам с собой. И второе – где бы ты ни был, стараться быть в деле лучшим. В каком? Я не знаю, – занимаешься каждый раз разным же. Не зря же в азиатской философии они дни рождения не празднуют, у них нет такого. Но в шестьдесят, а это половина жизни, они считают, ты обязан оглянуться, подвести какую-то черту, сказать: за тобой сколько плохого и сколько хорошего. Это они говорят, не я. Последнее – это вот, дай бог, чтобы не сделать недостойных ошибок.