Змеиное братство - Анна Сергеевна Одувалова

мне сразу не понравилось, но я знала, что Влад хороший рассказчик, и поэтому готова была его слушать бесконечно. Даже про Калари Паятту. Самое обыденное повествование в его устах превращалось в захватывающую историю.

– Калари Паятту – это древнеиндийское боевое учение. Оно считается прародителем всех боевых искусств. Истоками, на которых базируется все искусство ближнего боя.

– Смотрю, ты помешан на Индии, – сделала себе еще одну пометочку я. Не верилось, что такие странные совпадения случайны.

– Вовсе нет. Просто я предпочитаю оригиналы, а не подделки или слабые попытки повторить нечто когда-либо созданное. Все началось с Калари Паятту, поэтому логично приступить к изучению боевых методик именно с этого направления.

– Никогда не слышала о нем, – с подозрением отозвалась я. – Ты сказал, что почти всю жизнь провел здесь, в лицее. Где же умудрился освоить такое редкое искусство боя?

– Отец никогда не скупился на мое образование. У меня были лучшие учителя. Какое-то время я даже жил в Индии на территории храма, там и узнал очень много об этом направлении. Индия – духовное сердце нашей Земли, там сильны традиции философии, йоги, различных духовных практик. Поэтому Калари Паятту развивает не только физическое тело, но и дух. Считается, что создателем этого боевого искусства был сам бог Шива, он передал умение одному из учеников Парашураме, и тот стал первым учителем Калари Паятту. Обучение всем традиционным боевым искусствам всегда происходит под строгим наблюдением учителя и от простого к сложному. Лучше так, как будем учиться мы с тобой, – тат-а-тет. Познание Калари Паятту – процесс индивидуальный, духовный и практически интимный. Постигать это искусство в толпе нельзя. Техника Калари Паятту родилась из наблюдения за самыми грозными индийскими хищниками – коброй, слоном, буйволом, львом, тигром и боевым петухом.

– Мы будем изучать все эти техники?

– Сначала ты освоишь четыре основных комплекса садхакам – упражнений. День за днем будешь повторять упражнения и укрепишь все мышцы тела, и только потом, когда дойдешь до стадии сидхи, то есть обретешь нужную концентрацию, выберешь наиболее близкое тебе направление.

– Но это же очень долго! – возмутилась я, подозревая, что сидхи не достигну никогда. Я сдамся раньше.

– Тренировка силы воли – это один из этапов. Верю, у тебя все получится. А теперь давай еще один заходик на беговой дорожке, и так и быть, я тебя отпущу.

– Почему ты помогаешь мне и занимаешься со мной? Зачем? – Я все же не выдержала и задала давно волнующий вопрос.

– Возможно, мне просто с тобой интересно.

– А как же Вероника?

– При чем тут Вероника? – напрягся Влад. – Разве мы не можем быть просто друзьями?

– Не знаю, – нахмурилась я. Его слова заставили заныть слегка затянувшиеся раны. – Может быть, и сможем.

– Вот и хорошо. А сейчас мне пора.

– К Веронике?

– Именно.

Невесело хмыкнув, я повернулась к ненавистной беговой дорожке и уже хотела сказать «Всего хорошего», когда Влад вдруг неожиданно спросил низким изменившимся голосом:

– Скажи, ты ведь скучаешь по крыше?

– Ничуть, – соврала я. А затем, довольная, что последнее слово осталось за мной, включила щадящую скорость и воткнула в уши наушники.

Глава 5

Снова тайны

Новый преподаватель неплохо разбирался в материале, хорошо говорил и оказался вежливо-приветлив. Но он не был Владом, поэтому многие на лекции дремали, а я грустила и рисовала цветочки на полях тетрадки. Причудливые завитушки, ажурные листочки и нераспустившиеся бутоны покрыли уже всю правую сторону листа, местами даже залезая на текст лекции. Мне было скучно. Казалось бы, и материал тот, но не хватает особой, присущей только Владу, формы подачи. Да и смотреть на нового преподавателя не так приятно.

А еще я не могла забыть вчерашнее занятие в тренажерном зале и сосредоточиться на теме лекции. Не только из-за того, что впервые за месяц больше часа провела наедине с Владом, но и потому, что сегодня у меня болели все мышцы. Даже те, о существовании которых я не подозревала.

Спускаясь и поднимаясь по лестницам, я едва сдерживалась, чтобы не зашипеть от боли. Даже Ксюха заметила мою неуверенную кособокую походку. Пришлось соврать, что я вчера подвернула ногу. Ни о каких тренировках сегодня вечером и думать не хотелось. Во-первых, одной мне теперь было скучно бегать на дорожке и бесцельно колотить грушу, а Влад сказал, что мы сможем видеться не чаще, чем через день. Во-вторых, я сама дала Ксюше опрометчивое обещание, и теперь придется вечером наблюдать за Владом со стороны. Смотреть, как он обнимает Веронику, и грустить. Не лучшее времяпрепровождение. Впрочем, я обещала Ксюхе сходить с ней, но не обещала остаться.

После пары я привычно собрала тетрадки, отмечая, что в этот раз в голове не осталось ничего из лекции, которую преподаватель читал в течение полутора часов. Все же гипнотизирующий голос Влада хотелось слушать и слушать, его лекции не нужно было учить, они запоминались сами собой. Но всему хорошему приходит конец. Увы.

Я уже накинула на плечо ручку сумки, когда Георгий Романович негромко сказал:

– Алина, могу я вас попросить задержаться на пять минут? У меня буквально пара вопросов.

– Да, конечно, – ничего не понимая, согласилась я и беспомощно посмотрела на застывшую в дверях Ксюху. Ничем не обоснованный интерес нового преподавателя настораживал.

– Я в коридоре подожду, – отозвалась подруга и вышла за дверь, чтобы не мешать.

– Договорились. – Я присела за первую парту напротив Георгия Романовича.

Он собрал со стола все документы, закрыл и убрал в чехол ноутбук, сунул в карман мобильный телефон, и только проследив взглядом за последним скрывшимся в дверях лицеистом, обратился ко мне:

– Алина, простите за беспокойство. Просто вы единственная, с кем из учеников я знаком лично. Мы с вами встретились в неформальной обстановке, поэтому и адресую вопрос вам. Подскажите, вы знали девочку, которая недавно потеряла сознание на занятиях? Ее звали, если не ошибаюсь, Маша.

– Да… – насторожилась я, не понимая, куда он клонит. – Мы жили в одной комнате. Правда, недолго, всего пару недель…

– О, даже так! – оживился Георгий Романович. – А у вас, случайно, не сохранился ее номер телефона?

– Зачем он вам? – Мне не нравился его пристальный интерес. Причем я даже не могла объяснить себе почему.

– Эта история напомнила мне другую, произошедшую несколько лет назад… – задумчиво произнес Георгий Романович, словно не заметив подозрения в моем голосе.

Создавалось впечатление, что он увиливает от прямого ответа, но причин скрывать что-либо я не видела, поэтому честно