Дикий. Его неудержимая страсть. - Элла Савицкая

Вот только собственная радость замыливается, когда я вижу, как Матвей, войдя в комнату, опирается руками на стол и тяжело дышит.

- Матвей, ты в порядке? – лихорадочно скольжу глазами по его избитому телу и единственное чего хочу – это поцеловать каждую гематому, снять с него хотя бы часть боли, потому что я физически чувствую, насколько она сильна.

- Конечно, - хрипло отвечает мой победитель и, повернув ко мне голову, притягивает одной рукой к себе за шею. Он мокрый от пота и крови, но я не могу им надышаться. Родной. Любимый, - поздравишь меня?

- Поздравляю! - улыбаюсь и, обхватив его руками, крепко обнимаю, от чего Кешнов шипит и на короткую секунду зажмуривается. - Что такое? - резко отстраняюсь.

- Все нормально, Ри. – улыбка широкая, но с ноткой фальши.

- Что? Ребро? – быстро пробегаюсь пальцами по ребрам и понимаю, что да, скорее всего то самое, в котором была трещина, сломано. - Черт! Вот же скот!

- Тих-тих-тих, девочка, все же хорошо. Подлатаешь меня и буду как новенький.

- Да, но…

Договорить не успеваю, потому что дверь с грохотом открывается, и в раздевалку буквально вваливается разъяренный Семен Валерьевич. Матвей сдвигает меня в сторону, при этом крепко держа за талию.

- Ты, - тычет в Матвея пальцем, - да я тебя, сученок, в землю закатаю вместе с твоими клубами. Будешь мне по гроб жизни долги теперь выплачивать, потому что с завтрашнего дня ты банкрот, понял меня, сосунок?

Боже… Только сейчас до меня доходит, что Матвей ведь не проиграл. А должен был! Это ведь была его договоренность с Елисеевым. Я так сильно разволновалась о его жизни, что совершенно забыла о том, как он должен был поступить в конце. Престарелое лицо его главного «спонсора» покрылось красными пятнами, а изо рта слюна брызжет. Что же теперь будет? Он ведь точно отберет у Матвея его бизнес, в который он столько вложил. Сердце больно сжимается, превращаясь в крошечный камень.

- Вы опоздали, Семен Валерьевич, я уже банкрот вот как восемь часов.

Что?

- Что? – голос Елисеева раздается в унисон с моими мыслями.

О чем это он? Утыкаюсь непонимающим взглядом в слегка ухмыляющееся лицо. Матвей разводит руками, а потом вдруг достает из своей спортивной сумки бумажку. Это чек.

Елисеев вырывает его из протянутой руки и быстро пробегается глазами.

- Здесь вся сумма, которую я вам должен был, - произносит Кешнов, - плюс проценты. А клубы мои вам теперь будут только сниться, потому как с сегодняшнего дня у них помимо меня есть еще один владелец. Что? Кто? Непонимающе верчу головой, пытаясь понять что происходит.

- О чем ты?

Позади Елисеева показывается Андрей и, войдя внутрь, пожимает руку Матвею.

- Поздравляю. Я в тебе не сомневался.

Ничего не понимаю.

- Знакомьтесь, Семен Валерьевич, это Андрей Константинович Борзов – мой полноправный партнер по бизнесу. И если у вас возникнут какие-то вопросы, решать их уже придется с нами двумя.

Челюсти на покрывшемся теперь уже синими пятнами лице сжимаются, а я перевожу взгляд с Матвея на Андрея и обратно и пытаюсь понять, о чем они говорят. Это правда? Вот эти двое, которые когда-то готовы были убить друг друга, стали партнерами?

- Да мы знакомы, - сухо констатирует Борзов, проигнорировав протянутую руку сжавшего губы Семена Валерьевича, - пересекались пару раз. Семен Валерьевич очень хорошо знает моего отца, правда?

Ого. Не думала, что этот человек умеет испытывать эмоции схожие с безысходностью. А именно она сейчас рождается в потемневших от злости глазах. Так и не дождавшись от Андрея рукопожатия, он, метнув еще раз полный ненависти взгляд на Матвея, разворачивается и уходит, громко хлопнув дверью.

А я все еще ничерта не понимаю. Чувствую себя тупицей, потому что впервые не могу сложить два плюс два. Кешнов переводит на меня взгляд. В любимых синих глазах горят хитрые огоньки.

- Ну? Что скажешь, Ри? – в ожидании задирает бровь.

- Ты правда продал часть клубов Андрею?

- Правда-правда, - отвечает вместо Матвея Борзов, - мне понравилась перспектива пробиться еще и в спортивный бизнес.

- Но как? – мое неверие настолько велико, что затопит сейчас все помещение. Матвей никогда в жизни не собирался ни с кем делиться тем, что создал собственными руками. Не хотел ни продавать, ни менять, ни закладывать, отказывался от любой материальной помощи.

- Ри, ты же хотела, чтобы у меня было больше свободного времени? – с довольной ухмылкой тянет мой ненормальный и снова прижимает меня к своему горячему телу. - Теперь у меня оно будет. Никаких боев. Меньше работы, потому что отныне она делится на двоих. Больше НАС, и никакого ущерба.

Я не могу поверить…. Матвей сделал это ради нас.

- И ты правда этого хотел? – спрашиваю, чувствуя, как сердце снова вырастает в размерах, сбрасывая с себя страх, и пускается в счастливый скачь.

- Правда. Я бы не сделал чего-то не по собственному желанию, ты же знаешь.

Знаю. Точно знаю и, поэтому забыв обо всем, бросаюсь Матвею на шею и тут же охнув отстраняюсь, вспомнив про ребро, но Кешнов не дает мне отойти. Поднимает одной рукой над полом и глубоко целует.

- Оооо, завтра поговорим в общем. - доносится голосом Андрея, а потом дверь закрывается.

- Я так люблю тебя, Матвей! – не в состоянии сдерживать улыбку, признаюсь прямо в любимые губы.

- Я же предупреждал, что после боя ты заговоришь иначе! – хмыкает Кешнов и упирает меня собой в стену. – А теперь поздравь меня как следует, Ри!

Марина

- Еще раз повтори, как это называется?

Еле сдерживая смех, жую традиционный чешский десерт и не отрываю взгляда от закатившего глаза Матвея.

- Трыд…тындр… блядь, какая разница как он называется? – психует Кешнов, таки вызывая у меня взрыв смеха.

Третий день подряд я ем эти трдельники, а он все никак не может запомнить название вкуснейших ароматных булочек, посыпанных сахаром, орехами и корицей. Матвей отрывает у меня колечко выпечки и запихивает его в рот.

- Вкусно же? – спрашиваю с улыбкой, останавливаясь посередине Карлова моста.

- Пойдет. У меня есть насчет него очень неприличное предложение. - в синих глазах запускают танец пошлые чертята, заставляя теперь уже закатить глаза и меня.

- Даже не вздумай!

Матвей ржёт и обнимает меня со спины. Не знаю, как можно описать несколькими словами тотальное, безграничное счастье, но сейчас я испытываю именно его. Я как будто парю над землей вот уже целый месяц.

Благодаря тому, что у Матвея появился партнер, теперь часть работы легла на плечи Андрея. Надо сказать, я очень удивилась, когда эти двое не просто нашли общий язык, а начали понимать друг друга буквально с полуслова. У них оказалось очень много общего – оба с цепкой деловой хваткой и рассудительным умом, Матвею есть чему поучиться у Борзова, а тот в свою очередь теперь успешно налаживает связи с теми людьми, круг которых Кешнов расширил благодаря боям. С ними, слава Богу, теперь действительно покончено. Хотя предложения поступают и по сей день. Матвея заманивают огромными суммами, обещаниями золотых гор и чуть ли не персональную волшебную палочку, но мой чемпион не раздумывая отказывает. Довольно часто надолго задерживается в центральном клубе, но теперь я хотя бы не переживаю. Мы стали выбираться снова куда-то вдвоем, а я, подумав, поняла, что устраиваться на работу пока не буду. Хватит. Отец после того, как разоблачили всю его подноготную, теперь ради показухи присылает мне еще больше денег, и я решила, что на учебу тратить их имею полное право.