Операция «Альфа» - Дмитрий Лазарев

– Кара? Так она жива? – надо же, у меня, оказывается, еще есть силы радоваться.

– Жива, – спокойно кивает вроде-бы-фризер. – А теперь мы доставим вас обоих к Источнику.

Москва

Вадим Юрьевич Пахомов молча стоял под прицелом нескольких пар глаз, обладатели которых ждали от него каких-то слов и судьбоносных решений. Ну ладно еще полковник Свиридов с военными – они-то голосом сирены обработаны, но и директор АПБР с его «лояльными» тоже смотрят на него как на нового вождя. Неужели они так быстро списали президента со счетов? Зря. Мало ли, что его захватили. Этого Александра, ближайшего помощника Посвященного, Пахомов помнил еще по событиям в Челябинской области. Тогда он очень толково сработал. Стало быть, можно надеяться, что он не оплошает и здесь и освободит первое лицо государства. Помимо личного отношения Вадима Юрьевича к президенту он вовсе не горел желанием становиться на его место. Вот на своем он готов сделать все, что нужно. А нужно сейчас раньше врага успеть к бункеру и ракетной базе в Таблово… всего-навсего…

Впрочем, кое-какая идея на сей счет у Пахомова появилась, и вроде бы рабочая. Он повернулся к полковнику Свиридову:

– Мне понадобится три бэтээра с бойцами. Лучше всего под командованием майора Гришковского. Они отправятся со мной на запад, в район Рузы. А вам, полковник, поручаю выводить всех остальных через Москву на юг.

– А может, мы с вами? – в голосе полковника звучала неприкрытая надежда. – Силами полка мы способны сделать многое.

В общем-то Свиридова можно было понять. Голос сирены и святая убежденность в правоте министра обороны не отменяли того факта, что движение через Москву на юг выглядело чуть ли не бегством, а мало кому из военных такое может понравиться. Но Пахомову в Таблово столько войск не требовалось:

– Нет, мне нужен небольшой мобильный отряд. В этом деле скорость важнее силы. Полку там негде будет развернуться, и… В общем, это приказ. Выполнять!

Вадим Юрьевич не назвал самую главную причину, вовремя прикусив язык: его способностей псионика, даже усиленных катализатором, хватит, чтобы прикрыть от психотропного излучения три бэтээра с бойцами, но никак не целый полк. Директор АПБР, судя по его внимательному взгляду, все понял, а вот полковнику Свиридову знать об этом было совершенно не обязательно.

Впрочем, прений в любом случае ожидать не приходилось – голос сирены исключал какие бы то ни было возражения как полковника, так и его подчиненных. Пока Свиридов отправился к бойцам, чтобы довести до них только что полученный приказ, а также уведомить майора Гришковского, что он с тремя бэтээрами поступает в распоряжение министра обороны, Пахомов достал устройство спецсвязи, помедлил несколько секунд, собираясь с мыслями, и набрал код канала Посвященного.

* * *

Бронетранспортеры Гришковского были готовы уже через десять минут, а Пахомов к этому времени успел поговорить с Посвященным. Результат их общения превзошел самые смелые ожидания Вадима Юрьевича – есть способ быстро добраться до нужного места! Полк под командованием Свиридова принялся искать объезд заваленной обломками телебашни улицы Академика Королева, а Пахомов, Ладыгин с «лояльными» и отряд Гришковского сумели вывернуть на сравнительно свободную Первую Останкинскую. Директор АПБР периодически беспокойно поглядывал на свой планшет – похоже, аномалии приближались. Министр обороны только порадовался, что не видит экрана – лишняя нервотрепка ему сейчас была точно ни к чему, ее и без того хватало.

Посвященный, конечно, проинструктировал Пахомова по поводу пространственной аномалии, так как самому Вадиму Юрьевичу с этим явлением никогда не приходилось иметь дело. И вот сейчас основной проблемой было соблюсти главное правило – физический контакт между всеми перемещающимися. Пахомов придумал хитрую схему: все рассаживаются по бэтээрам, а бэтээры, соответственно, соединяются друг с другом стальными буксировочными тросами. Вряд ли кто-то когда-то проворачивал подобный трюк, так что оставалось лишь надеяться, что такой опосредованный контакт сработает и отряд не разбросает по всем окрестностям Рузы и Таблово. Ну а кроме того, Пахомову предстояло не просто перемещаться через пространственную аномалию, но и участвовать в ее создании. Естественно, его по этому поводу слегка потряхивало.

Вадим Юрьевич сидел на броне головного бэтээра, крепко держась за одну из боковых скоб, – ему нужен был как можно более широкий обзор. Рядом расположились Ладыгин и щитовик.

– Если оценивать положение и скорость аномалий, – голос директора АПБР звучал напряженно, – они будут здесь минут через пять. Так что я бы на вашем месте поторопился.

Пахомов только покосился на него, но ничего не ответил – ему требовалась концентрация. Нужно было очень достоверно (чтобы самому в это поверить) представить, что здесь, на Первой Останкинской, возникла пространственная аномалия, ведущая на дорогу А108 между Таблово и Озернинским водохранилищем, причем довольно крупная, чтобы через нее могли пройти бэтээры. Вадим Юрьевич хорошо помнил ту местность, и это очень помогало ему реалистично представить нужную картину. Он хотел было закрыть для этого глаза, но в следующее мгновение его отвлекло тихое «О черт!» Ладыгина и его судорожный вздох. Пахомов гневно обернулся: отвлекают тут всякие и мешают сделать то, что нужно… и остолбенел: на высоте нескольких метров принялись взрываться светофоры, оконные стекла в домах, рушиться балконы, завязываться узлами фонарные столбы.

– «Летучки»! – просипел бледный как смерть Ладыгин. – И перемещаются очень быстро! Давайте же!

Кого-нибудь другого при таком раскладе могло бы в ступор загнать, но не Вадима Пахомова. Была у него такая черта характера, во многом благодаря которой он и сделал такую невероятную карьеру, не имея связей в верхах: в критических обстоятельствах на него, как правило, снисходило удивительное хладнокровие. Весь мир вокруг словно исчезал, а окно реальности сужалось до него самого и той задачи, которую требовалось решить прямо сейчас. И вот в данный момент отчаянное положение не только не помешало ему, но и, наоборот, помогло – включило его мозг в тот самый экстремальный режим, будто рубильником щелкнуло. «Летучки» перестали для него существовать, а сознание легко провалилось в темноту эгрегора Сеятелей и установило контакт с Посвященным, хотя и это Пахомов делал в первый раз в жизни, получив лишь словесные инструкции. А следующим этапом пошла аномалия – Вадим Юрьевич так четко ее представил, словно видел и ощущал воочию. Полминуты – и реальность прогнулась. Будь Пахомов один, наверное, так быстро у него бы не вышло, но помощь Посвященного и как минимум одного Сеятеля решила дело – на Вадима Юрьевича пахнуло холодом и специфическим резким запахом пространственной аномалии. И тогда он, срывая голос, закричал в открытый люк бэтээра: «Впере-е-ед!!»

Команды ждали и рванули так, что трое сидевших на броне чуть с нее не слетели, но удержались, судорожно вцепившись в скобы. А дальше был только холод и мрак пространственного перемещения.

* * *