Водный Лабиринт - Эрик Фраттини

— Огромное спасибо, шериф, — сказал Хэмилтон и опять отключился.

В отчете шерифа графства Питкин говорилось, что двое неизвестных, погибших на склонах горы Кларк, намеревались убить адвоката.

Судебным медикам не удалось найти никаких следов, которые помогли бы опознать трупы. У обоих имелись шрамы на пальцах, словно эти люди пытались срезать подушечки. Аспенская полиция запросила ФБР, но безрезультатно. Тела отца Феррела и отца Осмунда оставались в местном морге. В полиции ожидали, что кто-нибудь явится за ними.

Ватикан

Над Римом дул жаркий, поистине сахарский ветер, отчего небо казалось затянутым дымкой. Суеверные итальянцы считали, что этот ветер сводит людей с ума и приносит несчастья, но люди все равно стекались на площадь Святого Петра, надеясь увидеть Папу. За барьерами ограждения собралось пятьдесят тысяч человек.

В этот день Святой Отец должен был обратиться к пастве. Его появления ждали не только богобоязненные католики, но и Али Агджа.

Монсеньор Мэхони разговаривал по телефону.

— Fructum pro fructo, — сказал отец Понтий.

— Silentium pro silentio, — ответил Мэхони.

— Хочу сообщить вам, монсеньор, что отец Осмунд и отец Феррел не вышли на связь и не дали инструкций насчет того, что же мне делать в Чикаго.

— Странно. Они точно не звонили в миссию Сан-Хорхе?

— Я сейчас нахожусь в миссии, и вот уже три дня от них нет известий. Может быть, с ними что-то случилось и они не смогли выполнить задание?

— Спокойствие и выдержка, отец Понтий! Отец Феррел — человек крайне аккуратный. Возможно, он еще не закончил со своим делом.

— Не съездить ли мне в Аспен, чтобы выяснить все самому?

— Нет. Не делайте никаких движений. Оставайтесь в Чикаго и выполняйте возложенное на вас поручение. Ассеsorium non ducit, sed sequitur suum principale.[35]

Голос Мэхони звучал озабоченно. Отец Феррел не раз на деле доказывал, что он дисциплинированный солдат, идеальный монах, всецело преданный Господу и делу братства.

— Вы будете получать инструкции прямо от меня, — решил епископ. — В нужный момент я позвоню в миссию. А пока молитесь о душах братьев Феррела и Осмунда.

— Да, монсеньор.

Мэхони не мог не думать о худшем. Феррел, человек организованный, в любом случае сообщил бы о результатах миссии. Если этого не произошло, то наверняка случилось нечто непредвиденное. Об этом следовало уведомить Льенара.

Епископ взял трубку красного телефона.

— Ваше преосвященство, это монсеньор Мэхони.

— Что с вами, дорогой мой? Почему вдруг красный телефон?

— Мне надо срочно встретиться с вами. Думаю, мы потеряли двоих братьев в Аспене.

— Только не по телефону. Приходите ко мне. Попрошу сестру Эрнестину не отвечать на звонки и не пускать ко мне посетителей. Жду вас через десять минут.

Ровно в указанное время Мэхони стоял у двери, из-за которой доносились звуки «Легкой кавалерии» Зуппе.

— Проходите, дорогой Мэхони, и закройте дверь, — велел кардинал, не отрывая взгляда от толпы, собравшейся за окном.

В руке он держал зажженную сигару.

— Итак, что у нас за проблема?

— Ваше преосвященство, по-моему, с нашими братьями в Аспене случилась беда.

— Это проверенные сведения?

— Пока нет. Но брат Понтий сообщил из Чикаго, что они не вышли на связь.

— Может быть, они еще не выполнили задание?

— Сомневаюсь. Брат Феррел связывался со мной, прежде чем начать действовать. По его расчетам, все должно было занять пару дней. Не запросить нам ли местные власти?

Льенар кинул на своего секретаря испепеляющий взгляд.

— Вы что?! Мы только привлечем к себе внимание полиции. «Скажите, не у вас ли два члена нашего братства?» — вы это предлагаете спросить? В таком положении важно сохранять спокойствие и не допускать ошибок. Лауретта, Феррел, Осмунд — так дальше продолжаться не может. Возможно, мне придется доверить руководство отцу Альварадо.

— Но, ваше преосвященство…

— Человеку свойственно ошибаться, а глупцу — настаивать на своих ошибках. Постарайтесь все уладить. Еще один промах, и я буду вынужден послать вас нунцием в Найроби. Пожалуй, вам будет полезно на время удалиться из Ватикана. Может, вы перенапряглись и вам нужен отдых? — предположил кардинал, глядя своему секретарю прямо в глаза.

— Нет, ваше преосвященство. Я сумею справиться с этой проблемой.

— Я так и знал, мой дорогой Мэхони, просто решил вас проверить. Садитесь рядом со мной и расскажите о текущей ситуации.

Они уселись на диван, стоявший под окном, и Мэхони рассказал кардиналу о событиях в Берне, о смерти двух ученых, а также о поездке в Аспен адвоката Афдеры Брукс.

— А что с той еретической книгой?

— Я говорил с Агиларом. По-моему, он что-то скрывает. Нам доподлинно известно, что реставрация завершена, а он уверяет, что нет.

— Что вы думаете по этому поводу?

— Мне кажется, он намерен обмануть нас. Афдера Брукс передала книгу в руки Агилара, он же утверждает, будто пока не может свободно ею распоряжаться.

— Кто же ему мешает?

— По его словам, ученые затянули свою работу. Он не знает, что не только Хоффмана, но и Хуберт с Фесснером уже нет в живых.

— Директор фонда перевел деньги на счет этой девицы?

— Источник в банке сообщил, что деньги поступили, но на два разных счета. На один — восемь, на другой — два. Очевидно, Агилар присвоил себе по меньшей мере два миллиона.

— Богатство не меняет людей, Мэхони, а лишь выпячивает в них худшие черты. Агилар — не исключение. Будет неплохо, если отец Альварадо нанесет ему неожиданный визит. Предложите нашему брату использовать одно из своих благородных искусств, чтобы заставить Агилара говорить. При этом его нужно оставить в живых, пока мы не узнаем, где книга. Затем отец Альварадо должен будет свершить праведный суд над предателем.

— Что делать с книгой, если мы ее обнаружим?

— Ее следует вручить мне с целью уничтожения. Никто больше не должен держать ее в руках. Пусть она перестанет существовать как можно скорее. Такова моя воля. Используйте все доступные средства, чтобы завершить порученное вам дело.

— Если Агилар отдаст книгу Делмеру By, а тот откажется возвращать ее нам?

— Тогда, дорогой Мэхони, мы ударим по самому чувствительному месту господина By — по его очаровательной шлюхе, которую он везде таскает с собой.

— Должен ли я сообщать вам о своих следующих шагах, ваше преосвященство?